Николай Чергинец - Сыновья

«Надо будет узнать, какой порядок посещения в учебном центре», — подумала она и решила на следующий день сводить в военкомат.

От мысли, что она едет к Коле, стало легче на душе, и Вера Федоровна решила не мешкая идти за покупками.

Сергей пришел поздно, и Вера Федоровна с ним смогла поговорить только на следующий день утром. Сережа, улыбаясь, сказал:

— А я и не сомневался, мама, что ты поедешь к Коле, я же вижу, как ты маешься.

Сереже надо было на работу, и Вера Федоровна направилась в военкомат одна. Через несколько минут она остановилась у двери с надписью: «Военком подполковник Чернов» и робко постучалась. Ответа не послышалось. Вера Федоровна потянула на себя дверь и сразу же увидела… Сумского.

Вера Федоровна так растерялась, что некоторое время молча смотрела на майора.

— Здравствуйте, — наконец выдавила она из себя.

— Что вам угодно? — не отвечая на приветствие, спросил Сумский.

— Я думала, что здесь товарищ Чернов, хотела у него уточнить…

— Прежде чем узнавать о чем-то, надо спросить разрешения войти.

Сумский узнал Веру Федоровну и явно пользовался ее смущением. Он по-хозяйски встал и, подойдя к сейфу, зачем-то его потрогал за ручку, словно желая убедиться, надежно ли он заперт.

— Я постучала, но мне никто не ответил, — растерянно пробормотала Вера Федоровна.

— Что вам угодно? — сухо повторил Сумский.

— Я хотела бы узнать, могу ли я посетить сына в учебном центре. Он в Ферудахе, в воздушно-десантных войсках.

— Знаю, знаю, где находится ваш самый исключительный мальчик. А вы что, так и не поняли, что солдату не надо мешать нести службу? Ваши посещения и сюсюкания только расслабляют его, отвлекают от выполнения своего священного долга перед Родиной.

— Господи, какой же вы жестокий человек! — тихо сказала Вера Федоровна. — Мне кажется, что у вас нет детей. Вы же ничего не понимаете в жизни, не любите людей.

— Я не нуждаюсь в ваших нравоучениях и прошу не мешать мне работать. Никаких справок вам дать не могу. — Майор сел на место и деловито задвигал ящиками стола.

«Какая я дура! — думала Вера Федоровна, шагая по заснеженной улице. — Даже не нашла нужных слов, чтобы достойно ответить этому грубияну. Неужели он уже стал военкомом? Господи, сколько матерей он еще унизит!»

На работе она немного успокоилась, пошла к начальнику. Он подписал заявление о предоставлении отпуска за свой счет.

— Передайте Коле привет и скажите, что мы все желаем ему успехов.

Леонов был уже бывалым солдатом. Научился он подавлять в себе не только страх, но и тоску по дому. Правда, мысли о родных часто тревожили его душу. Особенно остро он чувствовал тоску в часы отдыха, когда Костя Кольцов брал в руки гитару и начинал петь.

Вот и сегодня. После обеда неожиданно объявили: всем отдыхать, заниматься личными делами. Ну а какие могут быть личные дела у солдата, когда он находится далеко от дома, в чужой стране?

Леонов вместе с Шуваловым и Кольцовым сходили в гарнизонный магазин. Купили сок «греко» в маленьких металлических банках, конфет и яблок. Уселись недалеко от плаца, на котором обычно проходили строевые занятия, и принялись есть все, что купили. Затем пошли к казарме и устроились в небольшой, покрытой маскировочной сеткой беседке. Костя тронул струны гитары, и почти сразу же к ним потянулись солдаты. Ребята любили слушать Кольцова. Голос у него был не сильный, но пел он с душой. Парни больше всего любили песни об Афганистане, о боевых делах. Вот и сейчас Костя, прижавшись спиной к столбу беседки, запел:

Сразу же в беседке стало тесно, те, кто не поместился, стояли вокруг плотным кольцом.

А Кольцов уже пел другую песню:

Песни звучали одна за другой, а ребята просили еще.

К беседке подошел командир второго взвода Медведев. Он был самым молодым среди офицеров. Старший лейтенант некоторое время стоял, слушая песню, затем осторожно протиснулся в беседку и тихо сказал:

— Младший сержант Леонов и рядовой Кольцов, к замполиту батальона!

В кабинете замполита батальона майора Шукалина был и замполит роты. Солдаты по очереди представились. Майор молча смотрел на них, а затем улыбнулся.

— Батальону поручено выделить людей для поездки в Ташкент за пополнением. Принято решение вместе со старшим лейтенантом Бакиным, — он кивнул в сторону замполита роты, — послать и вас как особо отличившихся при выполнении боевого задания. Не возражаете?

— Есть выехать в Ташкент! — первым нашелся Леонов.

— Ну вот и прекрасно. Полетите через двое суток, а сейчас, если хотите, дайте мне адреса ваших родителей, а я постараюсь им сообщить о вашем прибытии в Ташкент.

Парни не верили своему счастью. Вот это подарок!

— Слушай, Костя, — потер пальцем лоб Леонов, — не сои ли это? Думал ли ты, что можно на Родину съездить?

— Так хотелось хоть пять минут подышать родным воздухом, а тут целых трое суток!

Они направились снова к беседке, откуда доносился дружный хохот, и сразу поняли, что среди солдат сидит прапорщик Святцев.

В батальоне все очень любили прапорщика за его высокое мастерство сапера и веселый нрав. Ему было двадцать восемь лет. Он не стеснялся смеяться над своими слабостями, миролюбиво подтрунивал над другими. То анекдот расскажет, то вспомнит какой-нибудь эпизод из своей жизни. Вот и сейчас он рассказывал что-то смешное о своей теще.

Солдаты хохотали. Может, в другой ситуации его рассказ и не казался бы таким смешным, но здесь, в Афганистане, даже простые бытовые сценки вызывали у ребят особые чувства.

К Леонову и Кольцову подошел Шувалов, поинтересовался, зачем вызывали их к начальству.

— Везунчики, — не скрывая зависти, сказал Шувалов. — Я напишу письма домой, бросьте в Ташкенте, быстрее дойдут.

Разговаривая, они направились к казарме. Взгляд Леонова остановился на небольшом домике, где размещался гарнизонный магазин.

— А что, мужики, не ограбить ли наш магазин? Там же не только фрукты, конфеты да соки, а есть кое-что из вещей. У меня скопилось рублей тридцать.

— Вот это идея! — встрепенулся Кольцов. — Молодец, Антон!

— Сообразительный, — поддержал Кольцова Шувалов, шаря по многочисленным карманам, — у меня тоже рубликов двадцать пять — тридцать наберется.

— Айда, мужики! — И Леонов, увлекая за собой друзей, решительно зашагал к магазину.

После яркого солнца внутри было мрачно. За прилавком стояли две девушки. Иногда некоторые солдаты забегали в магазин просто посмотреть на девушек. Между собой парни шутили: «Пришел, увидел, не купил». Леонов, выждав, пока двое офицеров уйдут из магазина, подошел к одной из девушек.