Борис Харитонов - Особое задание

И теперь надо было бы встретиться с этими новенькими, раз уже они появились в нашем районе, и в случае надобности — помочь. Самые трудные первые шаги, особенно сейчас, когда гестапо изощряется в своих уловках. Но откуда они знают мою фамилию? Спокойно текущие мысли как бы споткнулись на этом вопросе.

— Слушай, Томаш, а они не говорили Каплану, откуда нм стало известно о нашем отряде?

— Не знаю. Может быть, и говорили, но Каплан мне об этом не рассказал. А что? Снова придется сходить в Бошин? — Томаш выбил пепел из трубки и спрятал ее в карман.

— Не спеши, посиди. — Решения никакого еще не было, но смутная тревога не давала покоя.

Если это парашютисты 4-го Украинского, то они ничего не могли знать о нас заранее. Нашему 1-му Украинскому направлять в этот же район новую группу разведчиков нет надобности, да мы были бы и предупреждены об этом. Значит, они знали о нас уже где-то здесь, еще до того, как пришли в Бошин. Тогда почему же с просьбой связать их с партизанами обратились к Каплану, а не к тому, кто им первый сказал о нас? Непонятно. Надо встретиться с ними и все выяснить.

— Тебе, Томаш, придется снова пойти в Бошин. Будешь сидеть у Каплана. Как стемнеет, мы тоже туда зайдем. Если парашютисты придут раньше нас, постарайся задержать их разговором.

…Когда мы с Лобацеевым и Сапко зашли во двор усадьбы Каплана, к нам навстречу от крыльца метнулась высокая фигура хозяина.

— Жду вас, пане майоре, — тихо сказал Каплан, вглядываясь в темноте в незнакомых Сапко и Лобацеева. — Русские пришли. Старуха угощает их ужином.

— Сколько их? — так же тихо спросил я.

— Двое. Те, что и вчера были.

В просторной кухне за широким столом, придвинутым к завешенному серым одеялом окну, сидели Томаш Покорны и двое незнакомых молодых парней. На столе стоял высокий эмалированный кувшин с молоком, несколько кружек и лежали нарезанные куски хлеба.

Увидев нас, оба парня рывком вскочили на ноги. Один из них, высокий, чернявый, горбоносый, неловко толкнул табуретку, и та с грохотом отлетела в сторону. Второй — плотный, рыжеватый, одетый в длинный черный немецкий дождевик, — усмехнулся, шагнул на середину кухни.

— А вот и партизаны, — громко сказал он. — Здорово, орлы! — протянул руку Лобацееву.

— Здравствуй, орел, если не шутишь, — сухо кивнул тот головой.

— Ну, зачем так официально? — рыжий похлопал Лобацеева по плечу. — Я знаю, вы от Крылова. Давайте знакомиться. Капитан Козлов, командир будущего партизанского отряда имени Сталина, а это мой начальник штаба старший лейтенант Зубов, — кивнул он в сторону настороженно наблюдавшего за нами чернявого.

— Ну, давайте поговорим, товарищи начальники, — сказал я, присаживаясь к столу и кивнув Томашу на дверь. Тот поднялся и вышел на дежурство во двор. Догадливый Каплан что-то шепнул своей жене, хлопотавшей у плиты, и ушел с ней в комнату, плотно прикрыв за собой дверь.

Все сели к столу. Один Сапко молча похаживал по кухне.

— Так откуда вы такие появились? — спросил я, доставая пачку сигарет.

— С неба упали, товарищ начальник, — хохотнул Козлов и выбросил на стол пачку советских папирос «Звездочка». — Закуривай, братва, небось, давно своих не курили. — Он первый достал папиросу и потянулся прикурить от лампы.

— Так серьезно, откуда вы? Кто направил? — повторил я, рассматривая пачку папирос с нарисованным на ней мотоциклистом.

— От штаба партизанского движения при 4-м Украинском фронте, — небрежно бросил Козлов и выпустил струю дыма.

— Давно выброшены?

— Пять дней назад, в ночь с седьмого на восьмое апреля.

— Группа большая?

— Пять человек было. Да вот осталось нас только двое, — Козлов тяжело вздохнул.

— А где остальные?

— Комиссара, радистку и начальника разведки не нашли после выброски. Или заблудились, или к немцам в руки попали, — сокрушенно покрутил он головой.

— Где вас выбрасывали? — придвинувшись ближе к столу, спросил Лобацеев.

— Да тут в лесу, возле какого то села, километрах в десяти на запад отсюда, — неохотно буркнул Козлов и заерзал на табуретке. — Да, не повезло нам, — добавил он, разряжая наступившее молчание.

Мне сразу стало не по себе. Вот тебе и раз! Десант из пяти человек уже пять дней назад выброшен в нашем районе, в непосредственной близости от постоянного пребывания отряда, а мы до сих пор ничего не знали. А может быть, остальные трое парашютистов захвачены немцами во время последней облавы? Нет, мы об этом сразу бы узнали. В облаве участвовали чешские жандармы, и они не могли не знать об этом. Тогда что же? А вдруг это не парашютисты?.. Вспомнилось предупреждение Центра о группах провокаторов, засылаемых гестапо. Глаза невольно обшарили спокойные лица наших новых знакомых. Нет, не может быть…

— Козлов, а не допускаешь ты мысли, что парашюты ваших товарищей не раскрылись, и они мертвые лежат где-нибудь в болоте? — обратился я к притихшему капитану.

— Кто его знает, — немного подумав, ответил он.

— А какой серии у вас были парашюты?

В коричневых ястребиных глазах капитана на миг мелькнула растерянность, он потер лоб рукой, что-то вспоминая. — Кажется, серия «ВС», — сказал неуверенно, вопросительно глянув на нас с Лобацеевым. — А что?

— Кажется, или точно серия «ВС»? Как же ты это мог забыть? — удивился я.

— Да, точно «ВС» — «военный секретный»! Теперь вспомнил, — твердо заявил Козлов. — И какая разница — «ВС» не «ВС». Что ты чепухой занимаешься? Давай лучше…

— Подожди, — напирал я. — Давай выясним этот вопрос. А номер парашюта помнишь? Или и это забыл?

— Где ему! У него память девичья, — подмигнул Лобацеев и шутя толкнул капитана в плечо.

— Нет, это я помню, — твердо сказал Козлов. — Номер 166820.

— А твой номер парашюта тоже шестизначный? — повернулся я к Зубову.

— Да, 166823, той же серии, — коротко бросил тот, сверкнув глазами.

Я толкнул Лобацеева под столом ногой. Тот сразу понял. Заглянул в кувшин с молоком и с кружкой в руках вышел из-за стола к ведру с водой.

Я схватился за папиросы, что-то заговорил, пытаясь скрыть охватившее меня волнение. Нет, это не парашютисты! Ни один десантник, — это по себе знаем, — не знает номера парашюта, с которым он прыгал. Это знать ни к чему. Да и существуют ли вообще такие номера?

Притом эта дурацкая серия «ВС»! Это несомненно липовые десантники. Провокаторы или просто шарлатаны. Парашютов близко не видели и попались в первую ловушку.

Лобацеев и Сапко зашли за спины «десантников».

— Встать! Руки на стол! — крикнул я, выхватив из кармана пистолет и щелкнув предохранителем.

— Ты что, сдурел, начальник? — закричал «капитан», вскакивая. — Пошел к чертовой матери! Мы тебе не обязаны и не будем подчиняться…