Сергей Михеенков - Солдатский маршал [Журнальный вариант]

— Запрещаю, товарищ Сталин, — ответил Конев.

Заседание Главного Военного совета, как правило, проходило в Овальном зале. Председательствовал Ворошилов. Сталин сидел за крайним столиком справа от стола Наркома обороны. Когда выступающий выходил к трибуне, а потом наступало время вопросов, Сталин подходил вплотную к трибуне и задавал свои вопросы, глядя прямо в глаза стоящему за трибуной. Так было и в этот раз. Сталин понял, что Конев ответил прямо, как солдат, не кривя душой. Но ответ его не удовлетворил. И он сказал:

— Может быть, не рекомендуете, скажем так…

— Не рекомендую, товарищ Сталин.

— Ну, это другое дело.

Кстати, признание Конева Сталину о том, что он сам стирает своё бельё и моет полы в своём жилье, не рисовка. Помните его юношеские записи о том, как отвратительно ему «денщичество и личное использование солдат» и что «не пушки, не ружья сражаются, а человек»? О людях он умел позаботиться. И, как видно из разговора со Сталиным, тему эту приготовил заранее и довольно стройно её изложил, дипломатично закончив шуткой, которая, возможно, в большей степени и помогла решить проблему. Подтверждением тому, что Конев себя в Монголии, да и везде, когда оказывался без семьи, обстирывал себя сам и сам наводил порядок в своём жилище, другой эпизод, который произойдёт спустя четыре года, на Калининском фронте. И именно ему, этому счастливому случаю, Конев будет обязан своему семейному счастью, которое он, наконец, обретёт с другой женщиной. Но об этом рассказ впереди.

За успешно проведённую монгольскую операцию Конев был награждён орденом Красного Знамени. А заместитель премьер–министра МНР маршал Чойбалсан вручил командиру Особого корпуса РККА высший орден республики имени Сухэ — Батора.

Осенью из Москвы пришёл приказ: передать дела своему заместителю и прибыть за новым назначением.

Командование 57‑м Особым экспедиционным корпусом Конев передал своему комиссару Коровникову. С Иваном Терентьевичем Коровниковым он успел подружиться. Знал: передаёт налаженное хозяйство в надёжные и добросовестные руки. Расставаясь, два Ивана с искренней надеждой сказали друг другу, что судьба, возможно сведёт их вместе. И точно, свела. В декабре 1944 года из резерва Ставки в состав 1‑го Украинского фронта маршалу Коневу передадут 59‑ю общевойсковую армию. Командовать ею будет генерал Коровников. Армия генерала Коровникова в составе 1‑го Украинского фронта примет участие в Сандомирско — Силезской, Нижнесилезской и Пражской стратегических операциях.

Дальневосточная одиссея Конева продолжалась. Уже в звании комкора он снова едет по знакомой дороге, по которой когда–то продвигался с боями на бронепоезде «Грозный». На этот раз прибыл в Хабаровск. Здесь размещался штаб Второй Отдельной Краснознамённой армии.

Назначение комкора Конева на новую должность происходило на фоне драмы Блюхера.

Пока Конев со своим корпусом зарывался в землю, прикрывая юго–восточные границы МНР, японцы активизировались у озера Хасан. Судьбе так было угодно, что и эта короткая война («События… немногих дней»), и выводы, сделанные по её итогам в Москве, и те кадровые перестановки среди высшего командного состава РККА, сделанные вскоре, непосредственно коснулись Конева.

«Совершенно секретно ПРИКАЗ

Народного комиссара обороны СССР № 0040

4 сентября 1938 г.

г. Москва

31 августа 1938 г. под моим председательством состоялось заседание Главного Военного совета РККА в составе членов Военного совета: тт. Сталина, Щаденко, Будённого, Шапошникова, Кулика, Локтионова, Блюхера и Павлова, с участием Председателя СНК СССР тов. Молотова и зам. Народного комиссара внутренних дел тов. Фриновского.

Главный Военный совет рассмотрел вопрос о событиях в районе озера Хасан и, заслушав объяснения комфронта тов. Блюхера и зам. члена Военного совета КДфронта тов. Мазепова, пришёл к следующим выводам:

1. Боевые операции у озера Хасан явились всесторонней проверкой мобилизационной и боевой готовности не только тех частей, которые непосредственно принимали в них участие, но и всех без исключения войск КДфронта.

2. События этих немногих дней обнаружили огромные недочёты в состоянии КДфронта. Боевая подготовка войск, штабов и командно–начальствующего состава фронта оказались на недопустимо низком уровне. Войсковые части были раздёрганы и небоеспособны; снабжение войсковых частей не организовано. Обнаружено, что Дальневосточный театр к войне плохо подготовлен (дороги, мосты, связь).

(…)

Количество наших войск, участие в операциях наших авиации и танков давало нам такие преимущества, при которых наши потери могли быть намного меньшими.

И только благодаря расхлябанности, неорганизованности и боевой неподготовленности войсковых частей и растерянности командно–политического состава, начиная с фронта и кончая полковым, мы имеем сотни убитых и тысячи раненых командиров, политработников и бойцов. Причём процент потерь командно–политического состава неестественно велик — 40 %, что лишний раз подтверждает, что японцы были разбиты и выброшены за пределы нашей границы только благодаря боевому энтузиазму бойцов, младших командиров, среднего и старшего командно–политического состава, готовых жертвовать собой, защищая честь и неприкосновенность территории своей великой социалистической Родины, а также благодаря умелому руководству операциями против японцев тов. Штерна и правильному руководству тов. Рычагова действиями нашей авиации.

(…)

4. Виновниками в этих крупнейших недочётах и в понесённых нами в сравнительно небольшом боевом столкновении чрезмерных потерях являются командиры, комиссары и начальники всех степеней КДфронта, и в первую очередь — командующий КДФ маршал Блюхер.

(…)

От всякого руководства боевыми действиями т. Блюхер самоустранился, прикрыв это самоустранение посылкой наштафронта тов. Штерна в район боевых действий без всяких определённых задач и полномочий.

(…)

На основании указаний Главного Военного совета ПРИКАЗЫВАЮ:

(…)

Маршала т. Блюхера от должности командующего войсками Дальневосточного Краснознамённого фронта отстранить и оставить его в распоряжении Главного Военного совета РККА.

I. Создать в войсках Дальневосточного фронта две отдельные армии, с непосредственным подчинением Народному комиссару обороны:

а) 1‑ю Отдельную Краснознамённую армию в составе войск согласно приложению № 1, подчинив Военному совету 1‑й армии в оперативном отношении Тихоокеанский флот.