Сергей Михеенков - Солдатский маршал [Журнальный вариант]

6‑й гвардейский танковый корпус 3‑й гвардейской танковой армии.

У немцев оставался лишь один путь отхода на юго–запад — на Самбор. Учитывая это, я приказал генералу В. К. Баранову:

«С целью отрезать львовскую группировку противника от переправ через р. Сан, приказываю: в ночь на 24.7 форсировать р. Сан севернее Родымно и стремительными действиями вывести главные силы группы западнее Перемышля, в район Кросно. Сильными отрядами с артиллерией и танками (из танковых полков, дивизий) захватить переправы через р. Сан у Дубецко, Дынув, Вара, Санок, где занять оборону фронтом на восток и не допустить отхода львовской группировки противника через Сан на запад.

Для обеспечения группы с запада овладеть Ясло. За р. Сан установить взаимодействие с 4‑й танковой армией и 60 А.

Получение подтвердить. Исполнение донести».

Только 26 июля танковые бригады 4‑го гвардейского корпуса генерала Полубоярова, действуя вдоль шоссе Миклашув — Львов, ночью ворвались на восточную окраину города–крепости и соединились с 10‑м гвардейским корпусом танковой армии Лелюшенко.

В эту ночь, когда на улицах Львова шли жесточайшие схватки за каждым дом и подвал, в штаб фронта поступило разведдонесение о том, что немцы приняли решение уходить из города на юго–запад, что город заминирован и при отходе будет взорван.

Львов — шедевр градостроительной архитектуры, созданный на пограничье западной и восточной культур. Сотни памятников и ансамблей. И всё это было приготовлено к тотальному уничтожению. Немцы педантично следовали тактике «выжженной земли». Гитлер полностью развязал руки солдатам и офицерам Восточного фронта: «Делайте, что хотите». Единственным условием в обмен на это было — держаться на занимаемых позициях.

Танкисты генералов Рыбалко и Лелюшенко спасли город от уничтожения. В ночь на 27 июля ночным штурмом город был взят и очищен от противника.

В порыве искренней благодарности жители Львова назвали одну из улиц города именем генерала Рыбалко и установили мемориальную доску. В 2001 году мемориальная доска была демонтирована, а улица переименована и стала носить имя Симона Петлюры. Память горожан оказалась короткой.

Армии правого крыла продвигались на Сандомир, к Висле.

Сандомирская операция проводилась в тесном взаимодействии с армиями левого крыла 1‑го Белорусского фронта.

29 июля, не теряя темпа наступления, главные силы фронта — 1‑я и 3‑я гвардейские танковые и 13‑я общевойсковая, 3‑я гвардейская и 5‑й гвардейская армии, конно–механизированная группа генерала С. В. Соколова — вышли к Висле и начали форсирование реки.

Левое крыло тем временем продолжали наступление юго–западнее Львова, прижимали противника к Карпатам, перекрывая ему свободный выход северо–западнее Перемышля. 3‑я гвардейская армия генерала Гордова во взаимодействии с конно–механизированной группой генерала Соколова с ходу захватила несколько плацдармов в районе Аннополя. Противник попытался сбить части Гордова и Соколова с плацдармов. Частично ему это удалось. Но вскоре подошли 1‑я гвардейская танковая и 13‑я общевойсковая армии, и ситуация на Висле сразу изменилась. Плацдарм к югу от Сандомира был значительно расширен. Инженерные части приступили к постройке мостов и возведению переправ.

Противник перебросил сюда резервы и начал контратаковать. Но на плацдарм к тому времени была переброшена артиллерия и миномёты. Каждая атака немцев заканчивалась большими потерями с их стороны. Однако, несмотря на неудачи первых атак, немцы продолжали стягивать сюда силы 17‑й полевой и 4‑й танковой армий.

Конев понял, что Сандомирский плацдарм немцы решили ликвидировать во что бы то ни стало. Он стал для них примерно тем же, чем был для войск Калининского и Западного фронтов в 42‑м и 43‑м годах район Ржева.

Всё это время Конев терпеливо приберегал свой резерв — 5‑ю гвардейскую армию генерала Жадова. Он ввёл её в бой в самый критический момент, когда противник таранными ударами крупных группировок, усиленных танками и самоходками, решительным штурмом попытался сбросить войска с плацдарма.

Командующий 13‑й армией генерал Н. П. Пухов вспоминал: «Сандомирский плацдарм достиг тридцати километров в ширину и двадцати пяти в глубину. Но невдалеке от переправ на восточном берегу Вислы всё ещё шли ожесточённые бои. Противник пытался ударом с севера и юга отрезать группу наших войск, прорвавшуюся за реку.

Большое количество вражеской пехоты и танков атаковало нас из районов Кольшубова, Грембува и Тарнобжега. Однако все эти попытки были тщетны. Ничто уже не могло больше удерживать нашего стремительного движения за Вислу. На сандомирском плацдарме закрепились стрелковые части Черокманова, Онуприенко, Пузикова, Вехина, Панкратова, Краснова, Муратова, Гладкова. Туда вышли войска Жадова, танкисты Рыбалко, Лелюшенко и Катукова, артиллеристы Хусиды. Плацдарм надёжно прикрывался с воздуха авиачастями генерала Красовского.

В эти дни на моём наблюдательном пункте в районе Иваниско почти все время находился И. С. Конев. Обзор отсюда был замечательный. Простым глазом мы наблюдали за происходившими внизу тяжёлыми боями с танками противника и ставили перед войсками огневые задачи. Иван Степанович — большой знаток артиллерийского дела; он хорошо помогал нам своими указаниями».

По приказу Конева сюда с более спокойных южных участков были срочно переброшены артиллерийские части 60‑й и 38‑й армий. Как впоследствии отмечал автор «Записок…», «это повысило устойчивость обороны».

На плацдарме часто вспыхивали встречные танковые схватки.

Однажды немцы ввели в бой батальон новых сверхтяжёлых танков Т-У 1Б — «королевский тигр».

Это — очень большой зверь. Вес — 68,9 тонны. Лобовая броня — 150 см. Длина с пушкой — 10 м 29 см. Высота — 3 м. Пушка — 88‑мм. На 2 500 метров пробивал броню любого нашего танка, в том числе и тяжёлого ИС‑2. Три пулемёта и 26‑мм мортирка для борьбы с пехотой противника. Экипаж — 5 человек. Телескопический прицел. Наклонная броня. Внешне танк чем–то напоминал Т-У — «пантеру».

Бой с «королевскими тиграми» на Сандомирском плацдарме стал первым применением танков этой конструкции на Восточном фронте.

Батальон «королевских» выгрузился на одной из станций в немецком тылу и маршем выдвинулся в сторону фронта.

Тяжёлый танковый батальон имел, как правило, три роты. Роты, в свою очередь, состояли из трёх взводов по четыре машины в каждом. Рота насчитывала 14 танков, из них два — командирских.

Как утверждают некоторые исследователи, из сорока боевых машин до передовой докатились только девять. Куда подевались остальные, неизвестно. Существуют версии об их технических неисправностях, которые якобы возникали в дороге. Во что верится с трудом. За такой брак Гитлер взыскал бы с виновных по самой высшей мере.