Самсон Агаджанян - Жена офицера

В конце коридора медсестра остановилась возле палаты, двери которой были закрыты, повернулась к ней.

— Пожалуйста, без меня не заходите. Я сейчас подойду.

В знак согласия Настя молча кивнула, посмотрела на дверь, за которой лежал муж, почувствовала страх, а вместе с ним и слабость в ногах. Вернулась медсестра, державшая в руках поднос, а на нем шприц. Увидев побледневшее лицо Насти, спросила:

— Может быть, вам сделать укол?

Настя отрицательно покачала головой. Медсестра открыла дверь, пропустила ее вперед. Войдя в палату, от увиденного Настя вздрогнула. Перед ее взором стояла жуткая картина. У многих больных ноги и руки были подвешены к стойкам. Почти все были с ног до головы в бинтах. Двое лежали под капельницей. Попытавшись среди них найти мужа, она пошла медленно по палате, чувствуя, что теряет сознание, остановилась и руками вцепилась в спинку кровати. Медсестра увидела, как Настя покачнулась, подбежав к ней, усадила на стул, быстро сделала укол. Придя в себя, оглядевшись вокруг, Настя остановила свой взгляд на больном, у которого была забинтована вся голова. Она поняла, что это Алексей, поднялась, но, сделав шаг, обессиленно опустилась на стул. Медсестра помогла ей подняться и, поддерживая под руку, подвела к кровати. Некоторое время Настя неподвижно смотрела на забинтованное лицо мужа, на котором были видны лишь отверстия для носа и рта. Дышал он тяжело и прерывисто. Она взяла его руку, поднесла к губам.

Он сразу понял, чья это рука.

— Настя…

Она не выдержала и, прижав его руку к губам, глухо зарыдала. Медсестра, скрестив руки на груди, спокойно смотрела на плачущую женщину: она видела и не такое, поэтому просто ждала, когда Настя успокоится. С трудом приходя в себя, сдерживая рыдание, Настя спросила:

— Алеша, когда это случилось?

— Два месяца тому назад. Ты с Димой приехала?

— Почему ты не сообщил, что ранен?

Но он оставил ее вопрос без ответа.

— Ты с Димой приехала?

— Нет, одна. Я не разрешила ему ехать. У него выпускные экзамены… Алеша, тебе больно?

— Раньше было больно, а сейчас нет. Такое ощущение, что тело не мое. Настя, расскажи про Диму. Подрос?

— Да, — вытирая слезы, ответила она. — По росту скоро тебя обгонит.

— Настя, прошу тебя, не надо плакать.

В палату вошел врач и сделал знак, чтобы Настя последовала за ним. Она встала.

— Алешенька, я сейчас.

Врач привел ее в ординаторскую, посадил за стол, сам сел рядом, посмотрел ей в глаза.

— Я знаю, вы хотите спросить, будет ли он жив? Будет. Опасность миновала, его могучий организм переборол смерть. Теперь многое зависит от вас. Он почти не ест. Думаю, с вашим приездом он начнет поправляться и через месяц встанет.

— Что у него с лицом?

— Глаза не поражены, а с лицом проблемы. Оно сильно поражено огнем…

— Он давно здесь лежит?

— Из Афганистана привезли к нам месяц тому назад.

— Почему мне об этом не сообщили?

— Он категорически был против.

— Вы не знаете, как это случилось?

— Он ехал в бэтээре и попал в засаду моджахедов. Из экипажа только он один остался в живых.

Врач что-то еще говорил, но Настя почти не слышала его, она была рада, что муж остался живой. Вернувшись в палату, тихо подошла к кровати, взяла руку и нежно коснулась губами.

— Где ты была?

— Беседовала с врачом.

— Что он сказал?

— Сказал, что опасность миновала и скоро ты встанешь на ноги.

— А с глазами что у меня?

— Все нормально, только на лице ожоги.

В палату вошла медсестра, подошла к ним. На подносе Настя увидела шприц.

— Это для него, — на ее немой вопрос ответила медсестра.

Настя встала, отошла в сторону. Медсестра откинула простыню. От увиденного Настя почувствовала, что земля уходит из-под ног и, чтобы не упасть, прислонилась к стене. У Алексея не было левой ноги, а правая была в гипсе. Медсестра сделала укол, накрыла его простыней, пошла к другому больному.

Настя по-прежнему стояла возле стены и неподвижно смотрела на мужа. Она хотела подойти к нему, но не могла сдвинуться с места.

— Настя! — позвал Алеша. — Ты что молчишь?

Она подошла к нему, села рядом, взяла его руку и прижавшись к ней губами, тихо заплакала. Она не заметила, как в палату вошли две пожилые санитарки. На маленькой каталке они привезли завтрак. Одна из них подошла к ним. Настя поняла, что та будет кормить мужа, и обратилась к ней:

— Можно я сама?

Нянечка поставила на тумбочку тарелку с манной кашей, хлеб с маслом и стакан чая. Настя осторожно поднесла ложку с кашей к месту прорези, где находился рот.

— Алешенька, открой рот.

— Ты собираешься меня кормить?

— Да.

— Я не хочу.

— Алеша, врач сказал, что если ты будешь хорошо питаться, через месяц встанешь.

— Чтобы прыгать на одной ноге?

— Ничего уже не изменишь, к этому тебе надо привыкать. Пожалуйста, открой рот.

— Настя, я не хочу.

— Я понимаю тебя, но сделай это ради нас с Димой.

Она кормила его, а у самой беспрерывно по щекам катились слезы. Плакала молча, чтобы он не слышал. Самое трудное было влить ему в рот теплый чай. Приподняв его голову, осторожно поднесла стакан к прорези рта, рука предательски дрогнула и теплый чай разлился. К Насте подошла санитарка, посмотрела, как она справляется, успокаивающе произнесла:

— Ничего, научитесь.

Через какое-то время Настя обратилась к мужу.

— Алеша, мне надо в город сходить.

— Зачем?

— Надо продукты купить. На одной каше я тебя на ноги не поставлю.

— Настя, не уходи… Ты видела?

— Да, видела.

— Как я буду дальше жить без ноги?

— Будешь жить, как до этого жил. Когда я шла к тебе, на территории госпиталя нагляделась на безногих парней. Но им будет трудно жить. А тебе чего переживать? Ты же не собираешься на танцы ходить. Самое главное, что остался жив. Сделаю я тебе заграничный протез и все будет нормально… Алеша, я пошла. Мне еще надо решить вопрос, где жить.

Он крепко держал ее руку и не хотел отпускать.

— Настя, наклонись ко мне.

Она наклонилась.

— Ты меня любишь?

— Да, Алешенька, люблю.

— Как раньше?

— Наверное, еще сильнее.

— Ты долго не задерживайся. Хорошо?

— Я быстро вернусь.

Настя поехала в город. Она шла по тротуару, а навстречу, оживленно смеясь, шли прохожие. Словно им не было ведомо, что в городе есть госпиталь, где в мучениях умирают и выживают покалеченные молодые парни. Ташкент жил своей жизнью, люди радовались теплому весеннему солнцу. Она шла и даже не замечала, что по ее щекам текли слезы. Прохожие удивленно смотрели вслед необыкновенно красивой плачущей женщине.

Восточный базар кишел людьми. Повсюду раздавались зазывающие голоса продавцов. Еще не наступило лето, а на базаре было полно свежих фруктов и овощей. Настя подошла к молодому продавцу, который продавал помидоры.