Сергей Богачев - Донецкие повести

Ивану припомнилось посещение полицейского участка во время поездки на стажировку в Штаты. Они увидели стеклянный холл — просторный круглый. Когда полицейские доставляют сюда задержанного, тот обходит по кругу сотрудников разных служб, среди которых и врач, интересующийся его болезнями и особенностями здоровья, и адвокат, и кто-то из общественности, и специальная кабинка с телефоном — для звонка родне или адвокату. Всё фиксируется на камеры. Кстати, такими камерами, как самолёты чёрными ящиками, оборудованы все полицейские автомобили. Нет, в Америке не всё идеально, но открытость, прозрачность системы создаёт чувство защищённости и справедливости. И полицейские, как правило, корректны, опрятны, дорожат своей работой. Почему у нас нельзя сделать всё по-людски, как принято в мире? Сколько ни задавал Черепанов этот вопрос местному милицейскому начальству, оно ссылалось на то, что это не в их компетенции — все процедуры утверждают в столице.

«Ничего, вот дорастёт кто-то из наших до министра, я ему об этом напомню», — отметил про себя Иван и вспомнил изречение своего первого наставника на телевидении: «Когда человек попадает во власть, она либо делает его подлюкой, либо выплёвывает. Поэтому у власти всегда негодяи, так пусть будут хотя бы свои, знакомые, негодяи».

— Вы к кому? — стандартно суровый голос дежурного вернул его к реалиям.

— К подполковнику Сердюкову, — Черепанов сунул в отверстие в стеклянной перегородке журналистское удостоверение. Худощавый старлей буквально на секунду поднял уставшие, налитые кровью глаза, контрастирующие с нездоровой бледностью его лица, нажал кнопку и пропустил визитёра через турникет. «Всё-таки не у всех милиционеров физиономии красные», — отметил про себя Черепанов, которому почему-то стало жаль явно нездорового старлея.

Кабинет начальника управления по борьбе с оргпреступностью, одновременно исполняющего обязанности заместителя начальника городской милиции, располагался на втором этаже и окнами выходил во двор. Геннадий Андреевич не любил городской суеты. Особенно его раздражал новомодный ярко-жёлтый свет уличного освещения, нещадно бивший в окна, отчего бледно-жёлтым становился весь кабинет. То ли дело внутренний дворик — тихо, спокойно. Глядя из окна, можно безошибочно определить по наличию автомобилей, кто из подчинённых на месте, а кто в отлучке.

Постучавшись, дабы соблюсти правила приличия, Черепанов приоткрыл дверь.

— Проходи, Иван Сергеевич, располагайся. Есть что тебе рассказать, да и вопросы тоже появились, — произнёс Сердюков, лишь на мгновение оторвав взгляд от документов. — Да, кофе будешь?

— Не откажусь, — Иван подошёл к кофеварке. — Жива ещё, старушка, работает.

— Да, удачный аппаратец попался, несмотря на нагрузки, трудится исправно. Спасибо тебе, незаменимый подарок, особенно выручает по ночам, когда глаза слипаются. Готовь кофеёк себе да и мне заодно.

В дверь постучали.

— Разрешите, товарищ подполковник? — Евстифеев знал, что его ждут, поэтому вопрос задал скорее из соображений приличия.

— Проходи, капитан, докладывай.

Георгий присел и разложил свои конспекты.

— Я проанализировал круг общения подозреваемого. Как мы знаем, вечером семнадцатого Царьков отключил телефон и больше нигде не появлялся. В этот день последний звонок он сделал Полине Куртаковой. Это сотрудница СФТ-банка, работала в юридическом отделе. Птица невысокого полёта, как специалист весьма средненькая, устроилась в банк семь месяцев назад. Что интересно, на следующий день после исчезновения Царькова она пишет заявление об увольнении по собственному желанию и, что также любопытно, сразу же устраивается на работу в банк «Гамма».

— А в чём интерес? — Сердюков озадаченно посмотрел в сторону подчинённого.

— Среди входящих звонков на номер Царькова был и звонок из банка «Гамма». Я ещё раз посетил его маму Ольгу Александровну и попросил припомнить, не имел ли сын проблем с финансовыми учреждениями. Долго раскручивать её не пришлось. Расплакалась и рассказала, что несколько месяцев назад Антон уговорил её подписать у нотариуса бумаги, по которым квартира уходила в залог за кредит. Якобы он эти деньги хотел потратить на покупку отдельного жилья. Она согласилась. И вот незадолго до нашего события стали приходить из банка письма с требованием полного возврата суммы займа либо залога, причём с пометкой: «Повторно». Там в эквиваленте более восьмидесяти тысяч долларов.

— Я закурю? — заметно осунувшийся за последнюю неделю Черепанов начал нервничать, хотя чего ещё он мог ожидать от результатов расследования? Что деньги аккуратно сложены в тумбочке и ждут, пока умные дяденьки их отыщут и вернут на место? Конечно, нет.

Сердюков тоже достал сигареты и молча протянул Ивану зажигалку.

Жора Евстифеев продолжил:

— Я попросил Ольгу Александровну порыться в бумагах, и она нашла кредитный договор с банком «Гамма». Вот его копия, — капитан протянул Сердюкову стандартный бумажный лист, покрытый с обеих сторон печатным текстом. Подполковник, продолжая думать о чём-то своём, передал бумагу Черепанову.

— Проценты прямо какие-то смешные, копеечные, буквально льготный кредит, — Иван внимательно вчитывался в мелкий шрифт договора. — А в чём же выгода банку в таком случае? Ах да… Вот оно: «Банк имеет право истребовать возврат оставшейся к выплате суммы займа досрочно, в любой момент действия кредитного договора, о чём обязан уведомить заёмщика не позже, чем за десять дней до указанного в требовании срока погашения. Проценты по настоящему договору подлежат немедленному погашению вместе с телом кредита. В случае невыполнения заёмщиком указанного пункта настоящего договора штрафные санкции составляют…». Ого! Вот это аппетиты! Нормальный человек в здравом рассудке такую бумагу ни за что не подпишет — это же настоящий капкан!

— Вот именно, Иван Сергеевич! АКуртакова, используя своё влияние на влюблённого в неё Царькова, принимала непосредственное участие в установке этого самого капкана. И ещё одно: судя по всему, квартиру Царьков купил-таки, но оформил не на себя, а на Полину.

— Жора, я тебе поражаюсь, — слово взял подполковник, — сплошная цепь событий, и ты так уверенно всё излагаешь, как будто сам при этом присутствовал, а ведь ты ездил только к нему домой и два дня телефоны перебирал, ты хоть эту Полину в глаза видел?

— Видел, товарищ подполковник К личному делу прилагается фото. Довольно симпатичная барышня.

— Жора, у тебя слова опережают мысли. Картина рваная — квартиры, договоры, ты выстроил цепь событий?

Евстифеев взял лист бумаги и начал чертить схемы.

— Царьков закладывает квартиру матери и берёт деньги в банке «Гамма». На эти деньги он покупает квартиру для себя и Полины, при этом документы оформляет на неё. Это я узнал в агентстве «Лотос», квартиру Царьков выбирал через них. Сотрудница агентства, которая подыскивала варианты и вела сделку, опознала обоих по фотографиям из личных дел.