Сергей Богачев - Донецкие повести

Ивану всегда нравился Донецк Он даже немножко завидовал дончанам — каких-то 100 километров от Луганска, такая же степь, такие же терриконы — а жизнь совсем другая. Первое, на что обратил внимание Черепанов, это дороги. Они в этих краях всегда были лучше, чем в других городах Украины, а перед чемпионатом Европы по футболу стали просто фантастическими. Когда он с друзьями приехал на один из матчей европейского чемпионата и впервые увидел «Донбасс-Аре-ну>>, Ивана охватило чувство гордости за Донбасс и Украину. Как журналист он хорошо понимал, сколько трудностей нужно было преодолеть, чтобы на месте старого, еще юзовского шахтного поселка появился этот красавец-стадион.

Но что еще больше радовало опытный глаз журналиста — так это множество строительных кранов, которые были видны между современными высотками, окружившими со всех сторон центр города. А когда Иван проехал по центральным улицам Донецка поздним вечером, ему показалось, что он на миг перенесся в одну из европейских столиц: обилие огней рекламы и ярких вывесок магазинов делали городской пейзаж за окном автомобиля похожим на космический.

Утопающие в зелени бульвары и набережная всегда были многолюдны. Особенно много было детей. Они были повсюду — возле городских фонтанов и на площадях, в тенистых аллеях парков и скверов, на детских площадках и во дворах. Город помолодел на глазах. По всему было видно, что дончанам это нравится. Ну, а кому же не понравится быть хозяином такого красивого и уютного дома?

Во всей своей полноте эта любовь проявилась в те дни, когда Донецк буквально заполнили толпы туристов из Европы. Дончане не просто отвечали на вопрос иностранца, как ему куда-то пройти. Нет, они бросали все свои дела и шли вместе с ним, чтобы потом вечером рассказывать своим друзьям, как они спасали Европу. А поговорить с итальянским тиффо-зи о футболе? И не важно, что при этом местный житель не знает не только итальянского, но и английского. Все хорошо понимали друг друга. Верх гостеприимства проявили донецкие водители, которые часа два спокойно объезжали заснувшего на проезжей части шведа. Устал человек, с кем не бывает. Мало того, они еще и не позволили местным гаишникам беспокоить гостя.

Но особенно много в городе было туристов из России. Граница-то рядом! Российский триколор был везде — на футболках, на автомобилях, на лицах, на сувенирах. Да и вокруг все такое родное — Царь-пушка в центре города, памятник Кобзону у концертного зала, огромный памятник Ленину на одной из площадей. Когда сборная Украины играла со шведами — все россияне болели за «хохлов», а после того, как Шевченко забил свои два гола в ворота викингов, русские и украинцы в одном порыве кричали: «Шева! — Шева!»

Звуки выстрелов со стороны аэропорта отвлекли Ивана от приятных воспоминаний. Подойдя к окну, он выглянул во двор. Несколько пенсионеров сидели у подъезда, две женщины с хозяйственными сумками не спеша шли вдоль улицы. «Может, показалось?» — подумал Черепанов, приоткрывая окно. Но нет, длинная очередь крупнокалиберного пулемета вновь разорвала тишину и покой городского дворика. Вслед за ней раздались разрывы мин армейских минометов. Женщины ускорили шаг, а пенсионеры степенно двинулись к ближайшему подъезду, с любопытством посматривая на безоблачное июльское небо, словно ожидая оттуда первых капель летнего дождя.

В Донецк Иван приехал вчера вечером. Выполняя инструкции Свята, он не стал селиться в гостиницу, а снял квартиру в районе железнодорожного вокзала. Именно здесь, на перроне вокзала, в последний раз видели Оливера Пернье — французского журналиста, работающего на один из ведущих телеканалов Франции. Записав репортаж об обстреле вокзала и передав его по интернету в редакцию, Пернье исчез. Это было две недели назад. Никто бы и не обратил на это внимание — журналист и раньше выпадал из поля зрения своего редактора, если бы не телефонный звонок Звонили в редакцию французского телеканала, используя телефон журналиста. Звонивший мужчина был немногословен: Оливер находится «у них», если хотите увидеть его живым, готовьте два миллиона евро. Телевизионщики сразу же обратились в посольство Франции в Киеве, но там развели руками — журналист пропал на территории не подконтрольной официальным властям Украины, а вступать в какие-либо переговоры с представителями непризнанных республик дипломаты не будут. Хорошо, что у Пернье были друзья среди таких же, как и он, журналистов. Это они подсказали боссам Оливера обратиться к волонтерам — людям, «народная дипломатия» которых была порой гораздо эффективней дипломатических переговоров всех чиновников, вместе взятых.

Иван не знал всех подробностей разговора Святенко с редактором французского телеканала, но когда священник позвонил Черепанову и сказал, что нужна его помощь в поисках пропавшего в зоне военных действий журналиста, согласился, не раздумывая. Уже вникнув в детали предстоящего дела, Черепанов понял, что открытые поиски француза могут тому только навредить. Поэтому он решил появиться в Донецке под видом журналиста из Луганска, официально пройти аккредитацию у властей ДНР и повторить маршрут, по которому перемещался Оливер Пернье в последние дни. Иван сразу же отказался от предложения Свята выделить ему в помощники Маллоя. Если француза похитили, а в этом он почти был уверен, то ему одному выйти на след похитителей будет легче.

Иван вернулся к ноутбуку и принялся вновь просматривать последние репортажи Пернье. Журналист был отчаянным парнем. Только самые первые его репортажи из зоны АТО [20] АТО — антитеррористическая операция. снимались оператором. Наметанный взгляд Черепанова сразу выделил сюжеты, снятые закрепленной на штативе камерой. Но все последние съемки французского журналиста были сняты в так называемом режиме «онлайн» маленькой видеокамерой, прикрепленной к каске. Голос самого оператора при этом звучит за кадром. Последние репортажи француза были сняты, что называется, в самой гуще событий. Вот кадры боев за Старобешево, вот интервью с бойцами украинской армии в Мариуполе, а это уже съемки в Донецке. Слышно тяжелое дыхание журналиста, который поднимается на верхние этажи многоэтажки. Разбитые лестничные пролеты, остатки какой-то мебели, детские игрушки, брошенные вещи. Вот Пернье останавливается у разбитого окна и на несколько секунд выглядывает из-за угла. В объектив камеры попадает здание разрушенного терминала аэропорта имени Прокофьева, кусок взлетной полосы, по которой на большой скорости движется танк В это время где-то над головой журналиста раздается звук выстрела и в сторону танка устремляется управляемая ракета. Чем закончилась эта дуэль, осталось за кадром — объектив камеры вздрагивает и резко перемещается в сторону. По-видимому, этот выстрел для Оливера был неожиданным, и он, отпрянув от окна, упал на спину.