Николай Стариков - Офицер особого назначения

— Ясна задача? — спросил Каден, следя за реакцией девушки. Однако особого волнения не заметил.

Девушка молча пожала плечами:

— Вроде бы понятно, но я не знаю, что и как делать. Во-первых, как я узнаю, чужие это люди или свои, хуторские? Я там никого не знаю.

— Свои ходят открыто, громко разговаривают. Чужой человек ведет себя иначе, потому его видно. Предпринимать самостоятельные действия запрещается. Только наблюдать, причем незаметно. Соседи не должны ничего заподозрить. Никому ни слова, ни родным, ни близким. Это очень опасно для всех, кто будет знать о задании.

На теткином подворье, огороженном плетнем, стояли дом и несколько плетневых же сараев, обращенных глухими стенами в сторону хозяйства соседей. Плетни со множеством щелей не препятствовали наблюдению. Соседний двор с такими же постройками с улицы был обнесен невысоким забором из почерневших от времени досок, с въездными воротами и калиткой.

Словно умытое, весеннее солнце щедро посылало из небесной синевы теплые лучи на землю. Пробуждались на деревьях почки. Галки парами ходили по прошлогодним грядкам на огороде, выискивая проснувшихся червяков и букашек, совершенно не реагировали на появившуюся вблизи девушку. Ноль внимания! Г остья даже обиделась на такое безразличие к человеку, запустила в одну из нахалок сухим комом земли, но та лишь подпрыгнула и вновь занялась своим делом.

Юля активно помогала тетушке наводить порядок во дворе. После затяжной зимы там работы — непочатый край. Она старалась не смотреть на двор соседей, но когда периодически заходила в сарай, где зимой хранились кизяки, через щели внимательно всматривалась в подворье. Юля видела там размеренную жизнь двух женщин и маленькой девочки. Малышка с утра до вечера играла на улице в песочке возле крыльца, рядом постоянно вертелась коричневая собачонка. Молодая женщина часто выходила в коридор через постоянно открытую дверь и подолгу смотрела на игравшую девчушку.

Таковы были результаты первых двух дней наблюдения за домом Патокиных.

К концу второго дня, а это была пятница, неожиданно пришла Лида.

— Вадим изнервничался, — сказала она в ответ на недоуменный вопрос подруги.

— Так получилось. Надо было помочь тетушке, одна не справляется, — покраснела Юля.

— Сказать неправду во сто крат сложнее, чем правду. В отношениях с людьми Юле не приходилось кривить душой. А тут даже уши порозовели. Лида заметила смущение подруги, но расспрашивать ни о чем не стала. Она рассказала о Вадиме, о школьных новостях, батуринских сплетнях. Но Юлька слушала рассеянно, отвлекалась, не смотрела в глаза.

Поужинали молча.

Уже перед сном Юля виновато сказала подруге:

— Ты меня прости, ради бога, не могу я тебе сказать всего, меня предупредили, чтобы этого не делала.

— Не можешь, не говори. Не переживай. Я завтра утром уйду, сегодня уже поздно, да и боюсь ходить ночью. Мне надо было на тебя посмотреть.

— Нет, нет. Ты побудь со мною. Мне одной страшно.

— А чего я буду делать?

— Ничего. Просто поживем немного вместе.

— Мне кажется, ты чем-то напугана, вид у тебя настороженный, — посмотрела Лида на подругу.

Не сдержала Юлька слова, данного старшему лейтенанту госбезопасности, рассказала подружке о задании, возникших переживаниях. Не в природе девичьей знать что-то важное и не поделиться с другими. Душа изноется, голова разболится. А вдвоем думается легче.

Лида поняла с полуслова. В порыве воодушевления захотелось немедленно что-то сделать.

— Пойдем посидим в сарае, — предложила она, — посмотрим. Авось чего-нибудь увидим.

— Ночь ведь.

— А луна какая! Можно увидеть не хуже, чем днем, если кто-то появится.

Девушки тихонько оделись потеплее, взяли по большому платку, вышли, не разбудив похрапывающую хозяйку.

Луна царила в окружающем мире. В ее белом сиянии высвечивался матовым светом соседний двор. Закутанные с ног до головы платками, прижавшись друг к другу, как две немые и неподвижные куклы, подружки молча наблюдали за жизнью вокруг. Вот по дороге мимо пробежала собачка, неожиданно она остановилась, посмотрела на соседний двор, пару раз тявкнула, порычала сердито и не спеша проследовала по своим собачьим делам.

Ишь ты. С чего бы так странно повела себя собака? — спросила шепотом Лида.

— Да мало ли чего взбредет ей в голову.

— Сердито они рычат лишь на чужих людей. Посмотри, — насторожилась Лида, указывая на соседний двор.

Там двигались люди, то появляясь в свете луны, то пропадая на затененных участках. Вскоре хождения прекратились. Было тихо. Вновь пробежала мимо собака, но теперь она не остановилась. Дальнейшее наблюдение до захода луны результатов не дало.

Утром, едва взошло солнце, Лида прямо-таки вскинулась:

— Идем быстрее в сарай, иначе можем проглядеть важные события.

— В такую рань! Все еще спят.

— Темные дела творятся ночью или спозаранку. Жулье и всякие бандиты днем отсыпаются.

Какое-то время соседний двор был пуст. Наблюдатели позавтракали молоком с хлебом. Хотелось спать. Юлька то и дело клевала носом, Лида, напротив, напряженно, внимательно смотрела в щелку. Вскоре молодая женщина, затем пожилая чуть ли не бегом прошмыгнули в летнюю кухню и обратно в дом. И так несколько раз. Густой дым из печной трубы валил, когда девчонки только занимали пост наблюдения. Вскоре молодая женщина раз за разом трижды появлялась на крыльце и выплескивала из ведра воду. А потом, как показалось наблюдателям, женщина вроде бы почувствовала взгляд или что-то заметила, но вышла из калитки и пошла прямо через дорогу к плетню, за которым сидели подружки. Ни живые ни мертвые, не дыша, они в страхе наблюдали за приближением соседки. В этот момент Юлина тетка вышла на крыльцо, потянулась и не спеша направилась к крытому погребу. Соседка остановилась, круто развернулась и, как бы прогуливаясь вальяжно, направилась к своему дому.

В первой половине дня какого-либо движения в соседнем дворе не было заметно. Однако Юлька выявила ряд фактов, явно не соответствующих тем, которые наблюдались накануне: девочка на улицу играть не вышла, обычно раздвинутые на окнах занавески теперь оказались наглухо задернутыми, печь в доме топилась чуть ли не до обеда, чего до этого не замечалось.

После обеда Юля начала поспешно собираться домой, несмотря на уговоры тетки погостить еще немного. Племянница пообещала летом прийти и пожить у нее с недельку.

— Мне поручалось заметить в поведении теткиных соседей что-то необычное, — объяснила она Лиде свое решение. — По-моему, многое можно назвать необычным.

— Мы не увидели самого главного, — возразила Лида.

— Если понаблюдаем еще немного, чего доброго, нас могут поймать. Ты помнишь, как соседка уверенно шла к нашему плетню! Будто чувствовала, где мы сидим. А если это на самом деле так? Мне кажется, в следующий раз она нас обязательно найдет.