Вальтер Шелленберг - Мемуары [Лабиринт]

Я воспользовался этим согласием и попросил его о поддержке нашей разведывательной деятельности против России. Несмотря на трудности, с которыми должна была встретиться Турция в связи с этим, шеф турецкой разведки отнесся с пониманием к моей просьбе. В свою очередь я выразил готовность оказать энергичную поддержку экономическим требованиям Турции в Берлине (которые мой собеседник перечислил). Проблемы Додеканеса я коснулся лишь вскользь, сказав, что я сообщу об этом в Берлине. В заключение мой партнер еще раз заверил меня, что Турция, перед лицом опасности с Востока, ни в коей мере не заинтересована в поражении Германии и что об активных действиях с ее стороны против нас не может быть и речи.

Я знал, что шеф турецкой разведки сделал это заявление не без согласия своего правительства. Поэтому под конец разговора я осторожно затронул вопрос о том, могу ли я, в случае чего, рассчитывать на содействие, если ситуация внутри Германии позволит мне получить полномочия для начала мирных переговоров с Западом. Мой турецкий коллега проявил большой интерес к моей попытке зондажа и сказал, что, по его мнению, соответствующее содействие не противоречило бы внешнеполитическому курсу Турции. Он высказал желание ознакомиться более подробно с этой проблемой во время нашей следующей встречи, которая должна была состояться через день. Когда мы прощались, между нами было установлено полное взаимопонимание.

Погостив в семье Мойзиша пару дней, я собрался лететь обратно в Стамбул. Самолет, на котором мы летели, выглядел мало надежным. Скоро мы сбились с курса. Мысль о вынужденной посадке в пустынной местности, среди карстовых ущелий, бросила меня в дрожь. Кроме моего спутника, на борту находилась еще жена пилота с ребенком. Когда перед нами неожиданно выросла плотная стена тумана, летчик попытался сначала лететь вдоль фронта облаков, но вскоре тяжелые, черные грозовые тучи окружили нас. Чтобы не потерять видимости, пилот прижимал самолет все ближе и ближе к земле. Маленькая машина неслась вплотную с острыми вершинами утесов, проваливаясь в воздушные ямы. Женщина и ребенок начали плакать от страха, а мой спутник показал испуганно на пилота. Тот в одной руке держал штурвал, а в другой мусульманские четки, непрерывно перебирая их в пальцах. Должен признаться, что теперь и мне стало не по себе, и я уже вытащил из кармана свои записи, чтобы уничтожить их. Но в конце концов мы удачно приземлились в Стамбуле, правда, с большим опозданием. Когда машина пошла на посадку, все мы вытерли со лба пот, выступивший от пережитого. Когда самолет сел, к нему подбежали не только сотрудники обслуживающего персонала аэродрома, но и комендант. Он вне себя от радости вытащил летчика из кабины, обнял и расцеловал его в благодарность за то, что он доставил всех живыми и невредимыми.

В Стамбуле состоялась сначала беседа с моим сотрудником, в ходе которой главное внимание мы уделили нашей информационной организации «Ремо». Это была самостоятельная арабская информационная служба, которую представлял итальянский журналист. Ежемесячно она обходилась нам не менее, чем в пять тысяч долларов. Но эта организация снабжала нас настолько ценными сведениями о движении судов по Суэцкому каналу, что я решил, несмотря на большие расходы, продлить срок ее существования. Но прежде чем я смог перейти к другим служебным задачам, я должен был сначала принять приглашения моих многочисленных турецких друзей. Особенно запомнилась мне прогулка на большой яхте по Мраморному морю. Когда мы медленно возвращались в Стамбул, на усыпанном звездами небе сияла полная луна. Ночью в одном красивом отеле на берегу моря состоялся большой банкет; как же я удивился, когда турецкий оркестр неожиданно заиграл немецкие студенческие песни. Многие присутствовавшие на банкете турки учились в университетах Германии и привезли с собой в Стамбул песни Рейна. Странно было слышать в прекрасную восточную ночь у бухты Золотой Рог песню о луке Роланда.

Потом мои друзья повели меня в сад, расположенный на крыше ночного клуба, где собирался международный «свет». Нельзя было не улыбнуться забавности ситуации, когда мне показывали на находившихся там представителей английской и американской разведок.

На следующий день я уже играл другую роль. За мной заехал сотрудник турецкой разведки и протянул старый плащ и заношенную шляпу. Целью нашей поездки была одна из созданных мной побочных организаций, которой руководили турок, египтянин и араб. Внешне эта организация выглядела как торговая фирма, имевшая дело с коврами, старым серебром и золотом. За этим фасадом со временем развернулась широкая разведывательная сеть, охватывавшая Ближний Восток, руководители которой дважды или трижды в месяц связывались по радио со станцией в Берлине-Лихтерфельде.

О ней, кроме меня, знал еще Янке. Чтобы укрыться от любопытства вражеских разведок, мы использовали множество обходных путей по дороге в эту «фирму», время от времени останавливаясь, чтобы выяснить, не следят ли за нами.

Ковровый магазин находился в базарной части Стамбула и внешне выглядел как маленькая, скромная лавочка. Но в заднем помещении, служившем складом товаров, когда две большие кипы ковров внезапно были отодвинуты в сторону, я увидел перед собой прекрасно оборудованную комнату с аппаратурой для передачи и приема радиопередач. Поговорив о служебных делах, выпив много густого черного кофе, мои собеседники занялись приемом сообщений от радиостанции в Александрии. Наблюдая этих людей за работой, я впервые обратил внимание на то, с каким рвением они занимались шпионажем и против западных союзников, и против Советов.

Наконец, мое внимание в Стамбуле привлекли два других обстоятельства, связанных с разведкой. Там существовала тайная мусульманская секта, объявившая своей целью восстановление старого халифата. Через обходные каналы эта секта вступила в контакт с немецкой разведкой. Она предложила нам информационный материал, а от нас запросила материальной поддержки, вплоть до оказания помощи при совершении государственного переворота. Нельзя было не признать, что эта организация могла бы снабжать нас превосходной информацией, но, с другой стороны, у нас могли возникнуть большие затруднения в отношениях с официальными инстанциями Турции, ибо при возникновении малейшего подозрения с их стороны в отношениях между Германией и Турцией наступил бы острейший кризис доверия. Поэтому я дал распоряжение поддерживать связь с этой сектой лишь время от времени, чтобы впоследствии постепенно совсем прекратить ее. Через несколько месяцев я внезапно узнал, что один из членов этой секты через Грецию поехал в Берлин и обратился к первому адъютанту Гитлера с жалобой. Я тут же позаботился о том, чтобы этого человека незамедлительно выдворили в Грецию, прежде чем он успел натворить бед.