Роман Сенчин - Минус

- Здорово! - отчего-то радуюсь и ему. - Как дела?

- Ничо-о... Воду не дали горячую?

- Нет. Выпить хочешь?

- Когда? - Павлик теряет хмурость и заспанность.

- Да вот сейчас. Леха за цыганкой побежал. У нас закусь, все дела. Пойдем!

- Спасибо! - кивает он, улыбаясь. - Рожу сполосну только. - Но вдруг снова потускнел. - А, это... Ксюху взять можно?

Эх, не хотелось бы; я про нее и забыл. Двусмысленно пожимаю плечами:

- Можно, наверно... бери...

Павлик заулыбался.

В жизни необходимы отвязки. Иначе крышу очень быстро снесет. Стопроцентно. Жизнь - это слишком нелегкая штука, чтобы обходиться без отвязок. И любую возможность надо использовать.

Я редко смотрю телевизор, газеты читаю от случая к случаю; за последние года три не осилил от начала до конца ни одной книги. У меня нет увлечений, я оставил их в восемнадцать лет, уходя в армию.

Что такое армия? Не просто два года, выкинутых черт знает куда и черт знает зачем. Армия - это, так сказать, последняя ступень лестницы воспитания гражданина. Детский сад, потом школа, а потом - армия. Сейчас, правда, все это трещит по швам, лестница вот-вот рассыплется в гнилую труху, и неизвестно, кто будет приходить во взрослую жизнь. Скорее всего - этакие монстры-индивидуалисты, не знающие рамок, никогда не глядевшие в затылок друг другу, не ходившие строем, не представляющие, что такое тишина на уроке, шеренга, комплексные обеды. Вот тогда начнется веселое времечко! Сейчас таких десятки, а если - все как один!..

Чтоб не потерять себя, люди придумывают увлечения, убеждения, игры, праздники - защиту от растворения внешним миром. Без защиты же трудно, почти невыносимо: так и кажется, что окружающее вот-вот раздавит.

Защита может быть разной. Собирание марок, разведение паучков, татуировки, садоводство, выпивка, девчонки, беспрерывное чтение книг. А многие и из насущных проблем сделали себе защиту. Ничего больше не воспринимают, кроме забот о пропитании на завтрашний день, чтобы назавтра были силы заботиться дальше. Такой вот самозабвенный круговорот. И хобби, и работа, и смысл жизни. Три в одном... Хе-хе, честно говоря, когда-то по юности я много думал и мучился идиотским вопросом: в чем смысл жизни? Груду философской бредятины перечитал, сам, помню, даже пытался ответить. Теории разрабатывал. Недавно лишь понял, что смысл жизни - в добывании пищи. Пути разные, а цель-то одна. Человек, по большому счету, ничем не отличается от остального животного мира. А все эти философы... Им, хе-хе, легко было рассуждать о чем-то там запредельно духовном, высшем, когда они знали - завтрашний день им обеспечен, уж со жратвой-то у них не возникает напрягов. Вот и сидели в звуконепроницаемых кабинетах, прихлебывая кофеек, а на кухнях им стряпали обеды из десяти блюд. Искать смысл жизни - привилегия несмышленых подростков и исправно кушающих. Остальных же волнуют проблемы посущественней.

Леха снимает куртку, я заканчиваю накрывать на стол.

- А на фига на четверых собрал? - удивляется он.

- Павлик с Ксюхой должны зайти.

- Чего?!

- Так получилось, - оправдываюсь. - Я пошел посуду мыть, встретил Павлика...

- Дебилина! - помрачневший Леха садится за стол. - Вдвоем бы само то. Пойла и жратвы как раз на двоих. Че, как мясо?

- Скоро уже. - Тоже сажусь, жую огурец, пытаюсь растолковать: - Павлик же нас подогревает время от времени, надо и его не кидать...

- А, ну тебя, - тянется Леха к бутылке. - Замяли. Давай долбанем.

Только выпили - пришел Павлик. Конечно, с Ксюхой. У них с собой с полбутылки "Минусы". Как раз и крольчатина подоспела. Я поставил кастрюлю в центр стола.

- Ну и сто-ол! - восторгается парикмахерша. - Что за праздник?

- Да так... Появилась жрачка, денег немного - вот и празднуем...

После второй разговорились. Павлик, точнее, разговорился. Как всегда делиться стал впечатлениями о свежепрочитанной книге:

- Такая вещь, парни, такая вещь! Называется - "Адская троица", француза Мишеля Спорте. Не слыхали? Бестселлер. И самое главное, что на документальных фактах.

- Н-ну, - кисло кивает Леха, разливая следующие тридцать граммов. Видимо, гости ему совсем не по душе.

- В общем там дело такое, - увлекается Павлик, начинает говорить торопливо и малоразборчиво. - Живут брат и сестра. Жан и Валери. Из средней семьи, родители у них такие... средние служащие. От зарплаты до зарплаты, короче. Жан, ну, хулиган, в общем, потрошит с дружками тачки, Валери, наоборот, начинающая поэтесса, красавица. Записывается в школу эстетики. Но тут отец заболел, ушел с работы, денег нет, Валери приходится стать манекенщицей. Ну и тут она, так сказать, сталкивается с изнанкой красивой жизни. Всякие мерзотные крендели, рестораны, гудеж, извращения. А ей это не нравится, она мечтает о прекрасном, о стихах, о Париже. Действие происходит в каком-то маленьком городишке, ну типа нашего Мухосранска...

Не прерывая рассказа, Павлик накатил вместе с нами, быстренько закусил. Вижу, ни Лехе, ни Ксюхе слушать его нет особого интереса, да и мне тоже. Но что еще делать? Пускай гонит.

- ...А семья все хуже и хуже. Жан загремел на год за драку, отец в кровати. Мать у одного алжирца-насоса секретаршей работает. Ну, и она у него не в любовницах, а... гм... - Павлик помялся, - ну, так, поё... спит, короче, с ней алжирец этот время от времени. А тут смотрит, она что-то стала хреново выглядеть. Думает: "На хрена мне эта развалина сорокалетняя?". Раньше она следила за собой, а тут - такие дела. Ну и алжирец предложил ей уволиться. Та, ясно, в слезы: "Некуда! Почти голодаем!". Все проблемы ему, короче, выложила, и алжирец предложил, издеваясь чисто, остаться в офисе, но уборщицей. Короче, мамаша от всех заморочек кончает с собой...

- Может, музыку включим? - заметила Ксюха нашу "Легенду".

- Сломан, - буркает Леха, оглядываясь на магнитофон.

Павлик обижается:

- Погодите, дайте доскажу! Поучительная история ведь... А Валери, короче, познакомилась с класснейшим парнем. Лоран Реми. Симпатичный, из семьи аристократов, закончил Сорбонну. От родителей ушел, потому что занялся скульптурой, стал богемным. Ну, родители его не захотели понять... И, короче, любовь, туда-сюда, а у Лорана есть идея, что он один из тех избранных, кто выше остальных. Ну, типа, как Раскольников...

- Ой, бля, - вырвалось у Лехи унылое.

- Нет, слушай! Это все документальные факты, почти документальная книга! Павлик для убедительности даже пальцем потряс. - И в общем они с Валери стали жить вместе, петрушиться, тут же и философствуют, что, мол, Франция гнилая страна, люди - жадные скоты, да и весь мир - говно. Только Австралия у них ништяк, мечтают туда свалить, а башлей, ясно, нет. - Рассказчик сделал паузу, чтобы выпить, и, даже не закусив, забалабонил дальше: - А тут как раз вышел Жан, ну, брат Валери, и тоже со своими мыслями: надо валить насосов и забирать у них башли.