неизвестен Автор - Ландскрона (сборник современной драматургии)

_ЛАПИН_. Я горжусь тобой, Иван! Ты для меня... даже не знаю кто!

_ Завтрак продолжается. ___

____ _ГАРКУША_ *(после некоторого молчания)*. Хорошо сидим.

_ЛАПИН_. И не говори.

_ТОЛИК_ *(читает брошюру)*. "После периода тяжелой депрессии у пораженного личного состава возможна кратковременная эйфория". Что такое эйфория, ху ноуз?

_ЛАПИН_. Это когда хорошо сидим.

_ЗЕНИН_. Попрошу не матюгаться на языке противника. Объявляю приказ: прежние нормы продовольствия сохраняются только командному составу, раненым и беременным женщинам. Кира Андреевна, выяви беременных и раненых.

_РЕБЕЗОВА_. А кто начальство?

_ЗЕНИН_. Я и Юрий Витальевич.

_ИВАНОВ_. Я отказываюсь в пользу... э-э-э... в пользу беременных!

_ЗЕНИН_. Не положено. Есть инструкция.

_ГАРКУША_. На всякую инструкцию есть табуретка.

_РЕБЕЗОВА_. Нет, только не это! Будьте же милосердны!

_ЛАПИН_. Мы только обозначим, слегка так!

_ЗЕНИН_. Что такое - бунт?! Имею право применить оружие!

_ЛАПИН_. Ваше оружие, как сказал Василий Константинович, - передовая марксистско-ленинская идеология. Вот и приложите ее к текущему моменту каким угодно концом!

_ИВАНОВ_. Действительно, назрела необходимость обсудить наше положение с философской позиции, а именно - что нам делать в сложившейся ситуации? Сколько можно ждать?

_РЕБЕЗОВА_. Столько дел - получить карточки, отоварить их, окна заклеить, в конце концов.

_ГАРКУША_. К зиме термоядерной готовишься? Клейстеру не хватит, Кира, клейстер дефицит.

_ЛАПИН_. И где вы увидите эти стекла, поставьте на них крест, Кира Андреевна, они уже выбиты. Только фанера!

_МАША_. А квартиры целы?

_ЛАПИН_. Квартиры должны остаться, но только сталинские.

_МАША_. А если будут... ну... пустые, то есть, не пустые, а лишние - их отдадут тем, у кого нет?

_ГАРКУША_. Упрашивать будут - не возьму!

_РЕБЕЗОВА_. Дурак ты, что ли, Иван?! Вроде еще и не пил как следует! Квартиру - да не взять!

_ГАРКУША_. Я давно, еще до войны, приложил эту хреновую идеологию к текущему моменту. Поставлю памятник жене - и уеду в деревню, я и дом присмотрел.

_ЛАПИН_. А как же я, Иван?!

_ГАРКУША_. Дом большой - места всем хватит. И тебе, и корове, и свинкам. Как Матроскин с Шариком жить будем, чем мы хуже собак-то! Аппарат беспартийный у меня давно сварганен, с двойной перегонкой, уемистый и дюже экономный - его на ВДНХ - верная золотая медаль!

_ЛАПИН_. А утки с гусями?!

_ГАРКУША_. Все будет - кроме баб, чисто мужской фермерский монастырь. Ну, агропром, скорей всего - того! И колхозы тоже - того! Дизелек небольшой клади десять бутылок первача - есть прапорщик знакомый, бутылка - полцистерны соляры. Он на танковом полигоне базой заведует, там танков - во! А с самогоном плохо. А у нас все наоборот будет.

_ИВАНОВ_. А баня у вас будет?

_ГАРКУША_ Баня - первое дело. Попарился - и в озеро, камыши, уточки посвистывают - жизнь вокруг - никакого коммунизма не надо!

_ДОРОДНЫХ_. А грибы, а ягоды - про них-то забыли, Иван Данилович?!

_РЕБЕЗОВА_. А про травы, босиком по росе, дыша по Бутейко, как же без этого?!

_ГАРКУША_. Босиком - сколько угодно, но с ягодами трудновато - сахар-то стратегическое сырье, без него аппарат не работает и конечного результата не выдает. А главное, как нас учила родная и всепобеждающая - это конечный результат!

_ИВАНОВ_. Можно пчел завести! Мед очень полезен.

_ГАРКУША_. Змеевик на меду часто забивает и голова потом болит сильно! А с анальгином-то теперь ой-ой-ой будет!

_ЛАПИН_. Станочки поставим - токарный, фрезерный и сверлильный! Я оранжерею построю, зимнюю, картины вечером писать буду, гобелены ткать!

_ДОРОДНЫХ_. Я тоже хочу гобелены! Хочу гобелены вышивать! Господи, ну как хочется хоть один гобеленчик вышить!

_ГАРКУША_. Мы тебя, Юрьевна, в экономки возьмем. Баба ты справная и по двору от тебя польза будет. Но жить будешь отдельно, там есть хатка, ровно на тебя.

_ДОРОДНЫХ_. Спасибо, Данилыч!! *(Бросается на шею Гаркуше.)*

_ЗЕНИН_ *(взволнованно)*. Э-э, погодите! Экономку взяли, а про плотника-то забыли! Верстак нужен, а при нем плотник. Без плотника двор, что церковь без попа! Я знаю одного, с детства приученный - люльку, сани, гроб - все умеет! В чистом виде.

_ГАРКУША_. Где ж он, такой ценный кадр?

_ЗЕНИН_ *(встает)*. Это я.

_ЛАПИН_. Иван, ну зачем нам плотник?! Жили без него и проживем дальше!

_ГАРКУША_. Плотник - вещь нужная.

_ЛАПИН_. Вот увидишь - он тебя первым и заложит, сдаст, как Павлик Морозов, к седьмому ноября. У него же условный рефлекс выработался!

_ЗЕНИН_. Не сдам, честное слово партийца.

_ГАРКУША_. Жорес, может выйдешь с партии потихоньку, под шумок? Мы тебя не осудим.

_ЗЕНИН_. Не проси, Иван, умру без нее.

_РЕБЕЗОВА_. Очень интересно получается! Человек за вас всю жизнь положил, а вы ему в куске трудового хлеба отказываете! Рай для избранных строите! Дожили!

_ЛАПИН_. Вот видишь, Иван, - нас уже шантажируют!

_ГАРКУША_. Да не ори ты, Кира, - возьмем мы Жореса, с испытательным сроком, правда. Поработает, так, может, не он с партии, а партия из него выйдет бывали такие случаи. Труд, он облагораживает.

_ДОРОДНЫХ_. Юрий Витальевич, а вы почему не записываетесь?

_ИВАНОВ_. Увы, я не приспособлен к сельскому труду, завидую вам всем. Выйду на волю, организую какую-нибудь лабораторию, ставок много освободилось, будем мерять что-нибудь потихоньку. Свет не без добрых идей!

_ДОРОДНЫХ_. Как так можно, ну как так можно! Мы мечтаем о новой жизни на берегу светлого озера, а вы опять - мерять! Организовывать! Нам судьба дала такой шанс - начать все сначала, а вы, вы... *(Плачет.)*

_РЕБЕЗОВА_. Сознайтесь, Юрий Витальевич, ведь вам все давно надоело?

_ИВАНОВ_. Надоело.

_ЛАПИН_. А мечта у вас есть? Заветная?

_ИВАНОВ_. Есть. Но только не смейтесь, прошу вас.

_ГАРКУША_. Ну, как можно?

_ИВАНОВ_. Дело в том... дело в том... Ну, короче говоря, я сын священника. Да, я поповский сын и этого не стыжусь! В душе своей.

_ЗЕНИН_. Ага! Интересный фактик! Вот это новость! Тот-то вы о душе мне так часто пели - дескать, не будем брать греха на душу, Жорес Филимонович, ограничимся на сей раз выговором!

_ГАРКУША_ *(грозя табуреткой)*. А ну заткнись, Жорес, уволю с плотников, ты меня знаешь!

_ИВАНОВ_. Я мечтаю... очутиться... в маленькой церкви, она у нас была небольшой, но очень уютной... Я помогаю отцу в утренней службе, всенощная... Господи, прости меня, я же от отца отрекся. Господи, прости меня! *(Падает на колени.)*

_ЗЕНИН_. Я так и знал! Зав лабораторией, профессор, русский, бывший член и на тебе... Сын кулацкого попа! Врага народа! Тысячу лет людям мозги пудрили! Я догадывался, но теперь! Но теперь! Правда - она всегда...

_ Гаркуша пьет Зенина табуреткой по голове, Зенин падает. ___

____ _РЕБЕЗОВА_. Хватит, не бей его! *(Бросается к Зенину.)*

_ГАРКУША_. Там, Юрий Витальевич, осталась церквушка маленькая такая, часовенка скорее, человек на десять, не больше. Я еще хотел ее под сено приспособить, но если душа просит, то хрен с ним, с сеном-то. Отделаем ее в лучшем виде, вот Жорес и займется. Правда, Жорес?