неизвестен Автор - Ландскрона (сборник современной драматургии)

ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (зло). Я пришел сварить тебе борщ! (Направляется в сторону кухни.)

ПОЛУКИКИН. Я не нуждаюсь в твоей похлебке!

ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (останавливается). Я бы мог разогреть тебе суп из пакетика, синтетическое пюре... но ты мой отец, и я варю тебе борщ, третий час, не отходя от плиты, варю тебе борщ!

ПОЛУКИКИН. И с упоением читаешь бездуховную пошлятину в блестящей обложке!

ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Это первое. А вот и второе. Когда я позавчера пришел на работу, мне каждый считал своим долгом показать газету... с твоим падением в яму... а шеф... он спросил меня, почему я без гипса. У нас редкая фамилия, папа. Я такой же, как ты Полукикин!

ПОЛУКИКИН. Она была похожа на твою мать! Но ты никогда не поймешь этого!.. "Битлз"?- моя духовная родина, Леннон?- мой духовный отец. И я никогда, никогда не променяю свое первородство на твою чечевичную похлебку, на твой борщ... с жареным луком! _ Начинает петь. По-английски. _ ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ (перебивая). Ты способен выключить газ?

ПОЛУКИКИН. Да, я способен. Я способен на многое, о чем ты даже не имеешь понятия.

ВИТАЛИЙ ВИТАЛЬЕВИЧ. Сметану возьмешь в холодильнике. (Уходит не попрощавшись.) _ Виталий Петрович поет сызнова.

Без музыки.

Гордо. Решительно. Духоподъемно.

У него хороший голос. В молодости был еще лучше.

Спев?- молчит. Приходит в себя. _ Всему своя мера. Спокойней, спокойней!.. _ Виталий Петрович подошел к двери в кладовку. Прислушался. Постучал. _ ПОЛУКИКИН. Федор Кузьмич, ты жив? _ Пауза. _ Все!.. Я один!.. Федор Кузьмич, ты жив, спрашиваю? _ Дверь отворяется, из кладовки появляется Федор Кузьмич, старик с бородой и длинными волосами. _ ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Жив, жив. (Кряхтит, потягивается.) _ Виталий Петрович помогает Федору Кузьмичу выйти. _ ПОЛУКИКИН. Прости, что так получилось. Кто ж знал, что он три часа будет борщ варить?..

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Глаза... от света... отвыкли... а так ничего, ничего... Уже привыкают...

ПОЛУКИКИН. Столько в темноте просидеть... Прости, Кузьмич.

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да что темнота!.. Свет стоит до темноты, а темнота до свету... Всему свой черед. Я вот посидел в темноте маленько, ты мне дверь и позволил открыть. А три часа, разве срок по нашим летам, о часах ли нам думать, когда жизнь за спиной?

ПОЛУКИКИН. Ты, сядь, сядь, Кузьмич. (Стул двигает.)

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да мне ж ходить, сам знаешь, привычнее. (Однако садится.) _ Виталий Петрович остается почтительно стоять. _ "Три часа..." (Смеется.) Скажешь тоже... Бывало в товарняке сутками на полу маешься, ладно бы темнота?- зуб на зуб не попадает, и то ничего. Вышел на Божий свет и почапал куда глаза глядят. Мир не без добрых людей. С земли не прогонят. Большая.

ПОЛУКИКИН. А часто ты в товарняках ездил?

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Часто не часто, а Россию всю повидал. Да нет, пешим ходом оно и надежнее и веселее. Сам-то что стоишь? Садись.

ПОЛУКИКИН. Нет. Нет. Я постою.

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну тогда и я встану. (Встает.) Что-то круто вы с сыном... Можно ли так?.. Не по-людски.

ПОЛУКИКИН. А ты слышал, ты слышал, как он?

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. А сам? Сам какой пример подаХешь? Где мудрость твоя?

ПОЛУКИКИН. Про тебя вспоминал... Бомж, говорит... И еще... слышал, как назвал?..

ФЕДОР КУЗЬМИЧ (весело). Проходимцем-то?.. А что?.. Хожу много, ходок... Вот и проходимец. (Уходит на кухню.)

ПОЛУКИКИН. Если бы... Нет... Нет, Федор Кузьмич, он в другом смысле...

ФЕДОР КУЗЬМИЧ (возвращаясь из кухни с двумя тарелками). Значит, я сам виноват, если так обо мне люди думают. (Ставит тарелки на стол.) А вот бомж... глупое слово... ничего не скажу.

ПОЛУКИКИН. Ужасно глупое...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Как медный таз по фанере: бомж!.. бомж!.. бомж!.. (Опять уходит на кухню.)

ПОЛУКИКИН. Он мой черный человек. Черный человек?- сын мой! Он изводит меня. Он пьет мою кровь.

ФЕДОР КУЗЬМИЧ (возвращаясь из кухни со сметаной и хлебом). Нельзя так говорить, нельзя!.. Как же это по-английски-то будет?.. (Вспоминает.) Забыл. (Ставит на стол.) Вот он тебе обед приготовил, ты хотя бы спасибо сказал? Нет, скажи мне, ты сказал спасибо?.. Ему?

ПОЛУКИКИН. А я просил?

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ах вот оно как!.. Мы гордые!.. Не просили!.. Сядь. Сядь за стол! _ Виталий Петрович садится за стол. _ Если ты в яму вниз головой кувырнулся, это еще никакая не доблесть. Тоже мне герой... забинтованный!

ПОЛУКИКИН. Федор Кузьмич, уж из твоих уст...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Молчи! Сиди!.. И думай. (Уходит на кухню.) _ Виталий Петрович сидит понурый.

Федор Кузьмич возвращается с кастрюлей в руках. _ Осторожно. Горячий. (Ставит на стол.) Или не будешь есть борщ? Может, в уборную вылить?

ПОЛУКИКИН. Ну зачем же так-то?

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. То-то. (Разливает по тарелкам.) Наваристый. Помню, под Костромой мне хозяйка, пристанодержательница, знаешь, с чем?.. с копченой уткой борщ приготовила, я ей крышу крыл... и дрова пилил... вот борщ был!.. всем борщам борщ!.. Тебе сколько сметаны?

ПОЛУКИКИН. Ну... одну.

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Одну так одну. (Кладет одну ложку.) Справишься?

ПОЛУКИКИН. Спрашиваешь. _ Убедившись, что Виталий Петрович держит ложку более менее уверенно, Федор Кузьмич приступает к еде. _ ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Класс!

ПОЛУКИКИН. Кайф! _ Едят.

Виталий Петрович ест как придется?- в силу состояния рук. Федор Кузьмич ест не торопясь, со значением, степенно. Каждая ложка ему в радость.

Виталий Петрович глядит на Федора Кузьмича влюбленно. _ ПОЛУКИКИН (ласково). Джон...

ФЕДОР КУЗЬМИЧ (опустив ложку). Я тебя, Петрович, просил не называть меня Джоном. Я не Джон. Я ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. _ Едят. _ ПОЛУКИКИН. Федор... Федя... ФЕДЕР КУЗЬМИЧ.. ну разреши мне, хотя бы когда мы вдвоем, Джоном тебя называть...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. А потом ты при посторонних ляпнешь.

ПОЛУКИКИН. Не ляпну! Честное слово, не ляпну!

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Знаю тебя, не выдержишь.

ПОЛУКИКИН. Пожалуйста. Вот увидишь, я выдержу!

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну смотри... Под твою ответственность.

ПОЛУКИКИН (просияв). Джон... Джон...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну что заладил?.. Федор Кузьмич я.

ПОЛУКИКИН. Джон...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ешь с хлебом. Помочь?

ПОЛУКИКИН. Что ты, Джон!.. Еще бы не хватало, чтобы ты меня из своих рук хлебом кормил!..

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Почему бы не покормить, раз ты калека такой. Я рук себе не ломал и не вывихивал.

ПОЛУКИКИН. Джон, у тебя даже акцента ни капельки нет. Исчез...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Столько лет по Руси хожу, в самой гуще народа...

ПОЛУКИКИН. Джон...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Ну что тебе?

ПОЛУКИКИН. Спасибо, Джон, что ты есть.

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Вот только давай без этого. _ Едят. _ ПОЛУКИКИН. Джон, а ты разве не вегетарианец?

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Как ты сказал?

ПОЛУКИКИН. Ты разве не вегетарианец, Джон?

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Да я и слова такого не знаю.

ПОЛУКИКИН. Ну, рассказывай?- не знаешь!.. Я же помню, вы с Полом тогда увлекались...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. С кем?

ПОЛУКИКИН. С Полом, с Маккартни...

ФЕДЕР КУЗЬМИЧ. Вспомнил тоже.