Александр Крамер - Черно (быль)

Александр Борисович Крамер

Черно...(быль)

Я сразу должен предупредить, что никаких документов, подтверждающих написанное, у меня нет. Я надеюсь только на то, что найдутся те, кто, в случае необходимости, смогут и захотят подтвердить написанное мною. Итак...

1.

Время действия апрель-июль 1988 года. Место действия жилая (окрестности села Ораное) и рабочая (30-ти километровая) зоны ВЧ 34003 КВО.

Но сначала повестка. Вечером, после работы, она обнаружилась в почтовом ящике. Предписано: явиться на следующий день к 9.00 в комнату N... Являюсь. Дальше все происходит в темпе Чаплиновских фильмов. Убыть немедленно. (Вы не забыли: год 88!) Медкомиссия - тут же, в подвале.Челюсти есть?.. Нет?.. Годен!.. Падучей страдаете?.. Нет?.. Годен!..

Вопросы не плод больной фантазии, настоящие. Но тон, которым их задавали врачи, не оставлял никаких сомнений в абсолютной формальности происходящего. Не формальным был только анализ крови, а он, как вы знаете, нормальный практически у всех. И потому годны были все. По определению. Уже потом, в части, я столкнулся с солдатом-сердечником, которого так и не отпустили, несмотря на приступы, пока он не выслужил свой срок. Уже потом, в части, от шахтеров из Донбасса я узнал, что им вообще не понадобились никакие медкомиссии и прочая ерунда, т.к. за ними ночью приезжала милиция и отправляла, как арестантов.

Итак годен! Проездные документы в зубы, вечером - на вокзал. Билетов, как водится, нет. Иду, как сказано, к коменданту. Комендант - сама любезность. Уже через 20 минут я обладатель чудесного билета: фирменный поезд, купе, нижнее место.

Утро. Киев. Вокзал. Здесь нас собирают, сажают в кузов тентованного грузовика и везут в Белую церковь на вещевой склад - обмундировываться. Обмундированных сажают в Икарус и долго везут в Иванковский район, в окрестности села Ораное на сортировку. 20.00

Сортировка т.е. пункт распределения. Выкрикивают мою фамилию, и мы (нас человек 8-10) идем за провожатым в жилую зону. Молчим. Все, свершилось.

Девять вечера. Темно. В штабе горит свет, и перед штабом небольшая кучка офицеров в ВэСэО - так называлась форма, которую нам выдавали. Офицеры есть? - спрашивают они нервной скороговоркой. Есть , - говорю я (на мне уже ВСО, но погоны еще в чемодане) Есть, -возвращается ко мне радостно тревожное эхо, -К кому? К Калгину,- называю я фамилию, вписанную в мобпредписание и вхожу в штаб, куда за мной врывается несколько офицеров в ВСО. Оказывается, что этот самый Калгин, на чью замену я прибыл, уже убыл каким-то чудом. И теперь у тех, кто набрал свою дозу (я потом объясню кавычки), есть возможность уехать, не дожидаясь замены. Возникает недолгий спор; наконец, все решено. Счастливчик, которому меня отдали, чуть не на руках несет меня в офицерский вагончик моей будущей роты. Спать будешь здесь, - говорит он, и показывает койку на втором этаже. С нее все сменяются вовремя -, чуть не подпрыгивает старлей и улыбается улыбкой нобелевского лауреата. Мне пока все это не понять. Понимание придет позже. А пока просто любопытно, и я радуюсь вместе с незнакомым старлеем. Страха нет. Просто немного тревожно. А потом мы сидим впятером (я и четверо жителей вагончика), пьем запрещенную водку и закусываем моим сухим пайком сосисочным фаршем. Пьем за здоровье и за отъезд. За быстрый отъезд.

2.

Ну, раз уж зашла речь о замене, дозе и сроках, то давайте я с этого и начну. Я надеюсь, никому не нужно объяснять, почему срок службы ликвидатора измерялся дозой облучения. Но, к сожалению, мне придется вас просветить в вопросе о том, чем производились измерения. Это вы по наивности полагаете, что доза облучения, а в просторечьи доза измеряется дозиметром. В реальных условиях она измерялась инструкцией. Все дело в том, что по замыслу организаторов, каждый человек, призванный для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС должен был отслужить определенный срок (именно отслужить определенный срок, а не проделать определенную работу) и получить за этот срок не более определенной, установленной на данный отрезок времени, дозы. В 86 году - это было, кажется, 25 бэр, в 87 - 10 бэр, к моему приезду - 5 бэр. И никто, ни при каких условиях не смел перешагнуть через установленный рубеж. С дозой понятно. А вот как ее, определенную, увязать с определенным сроком? Ну, поскольку вы были советскими людьми, то я думаю, вы уже догадались. Конечно, нужно разделить предельную дозу на желаемый срок и вывести предельную суточную дозу ; и ни при каких условиях, выше этого предела не писать. И не писали! Именно поэтому я слово доза в первый раз взял в кавычки, как и буду поступать в дальнейшем. Да, нам выдавали дозиметры и доза облучения должна была измеряться ими. Но не измерялась. На самом деле происходило это так. Каждый раз, уезжая в зону, мы брали с собой слепопоказывающий дозиметр типа ДП-5. Каждый день вечером все, кто ездил и кто не ездил в зону, должны были зайти в штаб к секретчику и сдать свой дозиметр для снятия показаний суточной дозы на специальном приборе. Эти показания затем должны были бы быть вписаны в книгу регистрации. В действительности, никому показания вашего дозиметра не были нужны. Все знали, что за поездку в определенную часть зоны запишут столько-то, и что никто на показания дозиметра внимание обращать не будет. Поэтому ровно через две недели по приезде я вообще перестал сдавать свой дозиметр на контроль. Но дозу мне продолжали писать регулярно. Как и всем остальным.

Мало того, суточную дозу могли неожиданно урезать, как было через две недели после моего приезда. Означало это, что с завтрашнего дня на той же самой промплощадке будут писать, допустим, на треть меньше, хотя со вчерашнего дня на этом месте ровно ничего не изменилось. А это грозило либо удлинением срока, либо необходимостью более плотно ездить в зону (о чем ниже).

Наверное, теперь вы поймете, почему самым популярным вопросом при встрече ликвидаторов разных частей был: сколько набрал, т.е. когда на свободу. А писали разное в разных частях зоны и все роты, конечно, стремились захватить промплощадку, где пишут побольше, потому что разницы истинной не знал из нас никто, а уехать домой поскорее хотелось всем. Я не стану писать о радиологическом контроле. Скажу только одно, что при мне у двух новоиспеченных радиологов два прибора давали совершенно разные показания. Оставляю это без комментария.

3.

Вы можете сказать, что кое-что в моем изложении кажется вам не вполне логичным: вот срок, вот доза: набрал свое езжай домой. Да не тут то было. На что того боле, коли дана дураку воля. Это не я, это народ сказал. А я расскажу вам, как это в жизни выглядит.

Батальон - это войсковое подразделение определенной численности; и поскольку организация работ была возложена на армию, то количество людей, призванных на ликвидацию аварии, определялось не количеством работы, а укомплектованностью подразделения.