Евгения Чуприна - Роман с Пельменем

- Если эта дрянь еще раз около тебя покажется, скажи ему, что я ему... отучу его, в общем, жениться! Поняла?

- А если он сам тебя... отучит?

- Нет. Мое дело - правое. Ты лучше скажи, откуда он тебя выцепил? На Кресте подвалил небось, да?

- Да. Но мы отклонились от темы. Что...

- Ну, что? Если ты так рвешься за меня замуж, давай. Тебе же хуже будет. А как по мне, то хоть завтра. Можешь перетаскивать пожитки.

- Подожди, я же еще с Джокером не развелась. И потом, как со школой? И на что мы будем жить?

- Начинается...

В этот момент у автора на столе распищалась телефонная трубка. Потому что у автора на редкость чувствительные друзья. Эти люди представляют собой некий целостный организм, инспирируемый, наверное, луной. Причем, каждый из них претендует на роль музы. Поэтому, чуть только я сяду за письменный стол, вот тут-то они все разом и появляются! Та муза, которая с крыльями, терпеливо ждет, когда можно будет опять приступить к работе. Она у меня кроткая и уж точно Достоевский, а не Гамлет, как некоторые. Но события романа в это время движутся. За кадром. Слава Богу, обсуждая с непутевым приятелем проблемы его профориентации (хотя это у мужчин сводится вообще к проблемам с ориентацией) я краем уха слышала, о чем говорили мои герои. В процессе дальнейшего переливания из пустого в порожнее Таня рассказала Пельменю, как развивались ее отношения с Валиком и поклялась всеми святыми (как раз был их день!), что она с ним даже не целовалась. Пельменю очень польстило, что Таня даже принимая его брата за него, не почувствовала к никакого влечения. Впрочем, он не до конца поверил в эти басни. Он, в свою очередь, поведал о том, почему наглотался разных таблеток. Оказалось, что принял он их не одновременно, а с интервалом в несколько минут и вторые выпил специально, чтобы нейтрализовать первые. И не рассчитал только того, что у него плохой желудок. Хотя кто знает, предположил он, все эти гастриты и прочие язвы происходят от нервов, может быть, таблетки и не так виноваты... Потом он высказал мысль, что Раздобурдин ничего, на самом деле, не знает, а Таню хотел уволить потому, что она - жена Джокера, а Джокер наезжает на Наташку.

- Наташка ведь уверена, что я отравился в честь ее персоны. Ты бы слышала, как она меня вчера вразумляла.

И они решили просто продолжать быть вместе, а там - будь, что будет.

Глава 18. РОДСТВЕННЫЕ ДУШИ

И все потекло сравнительно благополучно. Уже на следующий день Женя пришел в школу и даже заглянул украдкой в кабинет к Татьяне Дмитриевне, чтобы "отметиться". Вестей от Раздобурдина не было. Обиженный Джокер рассказал супруге, что Наташа выяснила с ним отношения, то есть, пожелала их прервать. Но он не стал валяться у нее в ногах и вытирать слезы подолом юбки, а решил подождать немного, может быть, звезды сменятся в небе. Таня, воспользовавшись случаем, стала выяснять возможности, как бы устроить своего мальчика учиться, не выдавая замуж за Раздобурдина и его дочку. Джокер покряхтел немного, поломался, позакатывал глазки, сказал, что стыдно ездить у него на рогах, но потом пообещал этот вопрос исследовать. А еще Таня нашла у него розовенький сборник стихов Спаниеля (моих, то есть) со следом помады и кокетливой дарственной надписью. Хотела прочесть, но не осилила, а вышла из дома и тихонько опустила его в мусорный бак. А телефон: 220-41-34 зачем-то записала... на обратной стороне своей визитки.

Положение осложнилось, когда Маричка вздумала уйти из дома и поселилась в единственной комнате, оставив Таню без возможности проявлять свои чувства к Пельменю. Тот, узнав про это, вспылил и предложил "гнать ее в шею!". А потом засел дома и стал готовиться к математической олимпиаде. Тридцатого ноября произошло объяснение между Татьяной и Игорем Сергеевичем, который, переборщив с шампанским, устроил себе романтический момент - признался ей в любви. Для него это было весьма увлекательно, для Тани - трудно и нудно. Ибо в любви бедный физик оказался, как многие, графоманом. А наша героиня скорее подходила в этом смысле на роль редактора, который вынужден все это выслушивать, а потом что-то решать. Тут я считаю своим долгом кое-что прокомментировать. У меня в романе выведен всего один учитель физики, который с таким же успехом мог бы преподавать что угодно и даже торговать пирожками. Но на самом деле учитель физики - это суперинтересно! Я это поняла, когда один мой недавний знакомый взялся составить мне гороскоп. Предполагалось, что он поделится со мной своими идеями в этой области при встрече где-нибудь в компании. Но так как это был молодой (младше меня) экзотичный парень, а сам-то по гороскопу Близнецы (!), его густым цветником окружали женщины, состязающиеся друг с другом в благородстве. На основании богатого опыта я знаю, что в подобных состязаниях выигрывает тот, кто проиграл. А для меня выигрывать было так же нежелательно, как проигрывать. Поэтому мы решили встретиться у него на работе. Тут выяснилось, что он преподает в школе. И мой гороскоп он составил на базе компьютерных расчетов, а толковал его мне, пользуясь учебными пособиями по астрономии. Отлично причесанные со свежим макияжем молодые учительницы постоянно заглядывали в проем приоткрытой двери. Надеюсь, среди них не было учительницы по рус. лит. , потому что этого предмета в реальной киевской школе вообще быть не должно... В общем, надеюсь, что я доставила этим славным людям такое же эстетическое наслаждение, как и они - мне. Но покидая столь гостеприимный кабинет физики, я испытала чувство вины. Ведь роман к тому времени был давно уже написан. Почему-то вспомнилось, что ведь и мой муж тоже окончил физфак и это абсолютно не помешало ему стать писателем, а также склонить меня к такому долгому сожительству. Дело ведь не в том, какая корочка лежит в кармане рубашки под свитером. Дело ведь находится гораздо ниже.

В первый день зимы появился Валик. Он пришел опять с конфетами и почему-то с килограммом бананов. Дверь ему открыла Маричка.

- Здравствуйте. - Хмуро сказала она, повернувшись к собеседнику задом и намереваясь скрыться в комнате.

- Здравствуйте. - Отпарировал Валик, и в его голосе было столько меда, что Маричка остановилась и стала подглядывать в зеркало. Юноша встал у нее за спиной и начал восхищенно всматриваться в отражение собеседницы. - А вы, должно быть, родились в начале августа.

Это произвело на Маричку сильное впечатление.

- Когда это Татьяна уже успела протрепаться? - Спросила она, добрея на глазах.

- Она мне ничего про вас не говорила. Просто у вас такая грива. Вы знаете, на кого похожи? На мягкую персидскую кошку с зелеными глазами. И копна волос. Вот смотрите, какой у вас профиль. - Валик достал записную книжку, вынул ручку и довольно похоже изобразил маричкино лицо.