Михаил Пыляев - Старый Петербург

© ООО «Издательство АСТ», 2022

В настоящей книге собраны сведения об истории и жизни Петербурга в конце XVIII и начале XIX столетия. Источниками для нашего труда служили не одни только русские и иностранные сочинения, подробно указанные в конце книги, но и изустные рассказы петербургских старожилов.

Петербургский край до основания столицы. – Ландскрона. – Новгородские погосты в пределах нынешнего Петербургского уезда. – Дубовые леса на островах. – Прозвища первых новгородских поселенцев. – Клады. – Торговый город Ниеншанц. – Шведские фермы в черте нынешней столицы. – Насильственные меры против православия. – Племя водь и идолопоклонство. – Взятие Ниеншанца. – Пленные шведы. – Охта. – Основание Санкт-Петербурга. – Пути и дороги к возникающему городу. – Первые строения. – Усиленное заселение города. – Жилища поселенцев. – Рабочий день Петра I. – Дворцы сановников царя. – Улицы. – Летний сад. – Адмиралтейство. – Первый корабль «Полтава». – Численность Петровского флота. – Адмиралтейство в последующие эпохи. – Перестройка здания Адмиралтейства при Александре I.

С первых лет существования Древней Руси местность, где лежит теперь Петербург, входила в состав обширной Новгородской области. Летописец Нестор говорит, что по Неве {1} 1 Слово newo или newa на финском языке означает «болото». ходили новгородцы в Варяжское море, а там и до Рима. В 1300 году, в самый Троицын день, на берега Невы приплыл с войском и с итальянским архитектором, присланным от самого папы, шведский маршал Торкель и основал там крепость Ландскрона (Венец края) на месте, где теперь стоит Александро-Невская лавра. Такое опасное соседство шведов сильно встревожило новгородцев, и не прошло года, как на призыв последних прибыл из Суздаля великий князь и уничтожил шведское поселение. В летописях находим {2} 2 См. «Полное собрание летописей», т. V, с. 225, т. VII, с. 211. , что в 1348 году двинулась против Орешка шведская флотилия под предводительством короля Магнуса. Войдя в устье Невы, король остановился на Березовом острове (нынешняя Петербургская сторона) и отправил отсюда гонцов в Новгород о присылке «философов» для препирательства о вере. Более двухсот лет после того новгородцы владели этою местностью. В обыскных, платежных и оброчных книгах XVI и XVII столетий находим, что вся местность, лежащая узкою полосою по обеим сторонам Невы, вплоть до Финского залива, составляла погост Спасский и Городенский и была присуд, или округ, ведомства города Орешка (Шлиссельбурга). Все же острова, составляемые протоками Невы при ее устье, у новгородцев носили название Фомени, от испорченного финского слова tamminen – «дубовый». Вероятно, в старину в здешних лесах дуб составлял редкость; на петербургских же островах он встречался во множестве, о чем свидетельствуют еще до сего времени растущие на Елагином и Каменном островах пятисотлетние огромные дубы. Из книг новгородских видно, что в волости государевой на Фомени состояло пришедших в запустение 35 обж [1] Обжа – единица площади для поземельного налога, равнялась площади земли, вспахиваемой с помощью одной лошади в течение одного дня. , или 525 десятин, пахотной земли.

Вот прозвища русских жителей, обитавших в пределах нынешнего Петербурга: Вергуцины, Гаврилкины, Звягины, Мишкины, Омельяновы. В отказных и обыскных книгах 1587 года сказано: «В прошлых годах ореховский наместник и воевода князь Богдан Гагарин послал Будашева на государеву службу в подъезд под немецкие люди в Ижерский погост, и тут взяли его в полон немецкие люди свейские». Там же написано: «Усадище, где живал Субота Похабный на Неве-реке, на паруге (пороге), двор выжгли немецкие люди, как шли под Орешек».

Об исторической былой жизни этой местности тоже свидетельствуют найденные в земле в разные времена серебряные монеты, битые в VIII и XI веках. Так, в 1797 году в Галерной гавани вырыт был котелок с монетами, битыми около 780 года; одна из этих монет, доставленная С. М. Усову, была выбита в правление третьего халифа аббасидов, Мегди. В 1799 году, при истоке Невы, найден был сосуд с серебряными монетами арабскими. В 1809 году на берегу Ладожского озера рыбак отрыл в земле целую бочку серебряных куфических монет весом несколько пудов. Вот как описывали эту находку газеты: «Крестьянин г-жи Бестужевой в 12 верстах от устьев Волхова увидел однажды, что дерево, к которому он привязывал свой челнок, вырвано бурею; желая прикрепить челн к корням дерева, он заметил, что земля под ним подмыта и унесена волнами; вглядываясь, он поражен был изумлением, увидев вдруг множество серебряных монет; при осмотре он увидел, что здесь была закопана бочка денег и дерево посажено над нею, как знак для отыскания. Дважды должен был крестьянин возвращаться на своей ладье для перевозки клада в деревню. Скоро о находке проведала земская полиция и помещица. Крестьянин должен был часть возвратить и отдал семь пудов серебра, оставив, вероятно, при себе большее количество, потому что чрез несколько лет выкупился сам и, выкупив семью, переехал в Тихвин, купил там дом и завел торговлю. Клад этот, к сожалению, перешел в плавильные горшки».

В 1616 году знаменитый шведский полководец Яков Делагарди представил королю Густаву II Адольфу, что недурно было бы возобновить крепость на Неве и заложить город при устье Охты. (В обыскных книгах 1586 года говорится: «Пустошь Корабельница, верхняя Ахкуя и нижняя Ахкуя», т. е. верхняя и нижняя Охта; по-фински река Охта называется Оха-иоки.) Мысль Делагарди была осуществлена только после утверждения Столбовского договора (27 февраля 1617 года), и вскоре после того, в 1632 году, шведы поставили, где находился некогда русский торговый городок Ниен, разграбленный и опустошенный в 1521 году морскими разбойниками, новое укрепление Ниеншанц; русские называли это место Канцы. По словам современников, в Ниеншанце было много превосходных пильных заводов и там строились хорошие и красивые корабли; помимо шведского, финского и немецкого прихода, в нем находился и православный с церковью. От Ниеншанца ходил паром на левый берег Невы, к лежащему здесь русскому селению Спасскому, названному на шведской карте также Сабиною и находившемуся там, где теперь Смольный монастырь.

Миллер {3} 3 См. Миллера «Sammlung Russ. Geschichte» и его же «Ежемесячные сочинения», март, 1755 г. говорит: «Не один Любек, но и Амстердам стал с Ниеншанцем торги иметь; водяной путь оттуда до Новгорода весьма тому способствовал; словом, помалу и российское купечество в Ниеншанц вошло и привело сие место в такую славу, что в последние годы один тамошний купец, прозванный Фризиус, шведскому королю Карлу XII в начале войны с Петром Великим мог взаймы давать немалые суммы денег, за что после пожалован был дворянством, и вместо прежнего дано ему прозвание Фризенгейм, и учинен судьею в Вильманстранде».