Ефим Семёнов - Скворечник Вавилова

Успехи товарищей быстро долетели по каналам оставшихся со времен распада служб и не желая быть забытым на прием в гости к сформированному Датчем и Айзеком “Интернационалу” наведались люди из Федеральной службы безопасности.

– Майор Пригожин.– представился с украинским акцентом любитель подслушки, показывая друзьям свою устаревшую корочку любителя магии без интереса.

– Чем можем быть полезны таким людям.– вмешался Датч, понимая что Айзеку с Алевтиной сейчас не до разборок с бывшими приятелями из КГБ.

– До нас дошли сведения.– начал было майор раскрывать свою пасть, но звонок из Пизьмы заставил его осечься.– Чё как, чем занимаетесь.– перешел на более дружелюбный лад Аркадий Пригожин, давно знакомый с увлечениями приятелей по торговле людьми.

– Ништяк браток, скоро подъедут.– съязвил Датч Хайнекен, вспоминая как на днях прессовал сестрицу того у себя на даче.

– Тогда до скорой встречи.– не попрощавшись с Айзеком удалился шестерка куратора, не забыв оставить в столе заказов ателье документы об очередном повышении по службе.

– Наберут же кретинов.– позвонив Ираде отчитался об очередном бегунке Рашкина Датч Хайнекен, понимая что тот метит в кресло президента, на которое рассчитывает ее западный партнер.

Воспоминания о посещении по средствам существующего контроля Психиатрической больницы на Бехтерева навсегда засели в памяти Айзека Хренникова. Набирая обороты как и капитал заново сформированной страны ученый не мог себе представить на какую подлость пойдут люди в белых халатах, лишь бы присвоить частичку Всемирного блага в свою копилку умерщвлений.

Как всегда они молчали и ждали инициативу автора. Не выдержав, тот потянулся к ящику своего стола и не показывая содержимое гостю начал стучать кулаками по столу. Психика Айзека не выдержала и он снова поплыл в направлении современных масс-медиа групп. Недостаток золота партии влиял не только на чувство аппетита сохранившихся служб, но еще и на размах провокации, что задумали власти Кремлевской элиты.

– Хотим больше и с надрывом.– перечеркнул почерпнутое из колодца жизни куратор из новеньких, показывая специалисту в области практической магии обертку шоколадной фабрики “Коммунарка”.

– А кто из нас не безгрешен,– испытывая чувство вины и голода схватился за спасительный круг Айзек Хренников, прекрасно зная статью за которую его привели на очередной допрос в Большой Дом.

– Ты!– рассмеялся его старый знакомый, давая понять свою осведомленность в вопросах личной жизни новоявленного бизнесмена.

– А Датч?– поддался слабости Айзек, понимая что измена с доктором Степановой останется на совести “интернационала”.

Знакомый адрес и чуждая гению палата не помешала яркому выражению эпохи найти свое отражение в женатом на родине человеке.

– Я вас жидов пархатых на своем веку перевидала, так что не юли мне здесь.– как только санитар закрыл за Айзеком дверь приступила к допросу дочь своего отца, забывая про клятву Гиппократа, что обязаны приносить люди в форме перед служением отечеству.

– Что вам от меня надо.– прекрасно зная причину такого обращения с ним смутился Айзек Хренников, догадываясь про просьбу ФСБ относится с ним построже.

– Нам надо, мармелада.– оголяя свои познания в области номинальной юстиции отвернулась в сторону Анастасия Степанова, записывая в личное дело мастера очередной диагноз, не связанный со служебными обязанностями сотрудника Датча Хайнекена.

Дни и ночи проведенные в застенках Бехтерева показались Айзеку вечностью. Гарик рос без отца и Алевтина без супруга. Редкие звонки и встречи позволяли младшему Хренникову отвлечься от гнета, что посулили ему вожди мирового пролетариата, когда в младенчестве подписали на неминуемую гибель от потери крови. Недостаток влаги он восполнял из-под водопроводного крана, что давал таким же обитателям психиатрической больницы живительные росинки свободы.

– Танцуй, придурок, за тебя внесли залог.– на манер известного адвоката Борщевского озвучила Анастасия Степанова свой прейскурант и захлопывая перед носом очередного безработного личное дело пациента Хренникова попросила ученого удалиться из своего кабинета.

Такого позора он не испытывал уже давно. Рашкин переходил всякие границы, решать дело без вмешательства иностранных спецслужб не представлялось возможным, в дело вступил новый проект заново сформированной Датчем компании под названием “Фальцет”.

Алевтина встречала его на пороге как и тогда, в одних тапочках и множеством бигудей на слегка поседевшей голове. Приняв заготовленные Ириной подарки по случаю знакомства с подружкой сына, она уже мысленно пребывала в роли бабушки, о которой так мечтала в детстве и к которой так и не смогла приблизиться.

– Мой руки и накрывай на стол.– скомандовала женщина которая закончила с карьерой наездницы и удалилась в ванную комнату.

Так поступали только проститутки во Вьетнамских борделях, к которым его приучил знакомый Айзека по маркетинговым исследованиям во время стажировки студента МИМП в странах дружественных советскому режиму. То что Артем Бориславль является сотрудиком Центрального разведывательного управления и вся работа протекает под крышей Соединенных Штатов Айзек Хренников понял во время первой раскурки с неудавшимся продавцом американского автопрома, но прекрасным вербовщиком законсперированных агентов КГБ.

Рассчитавшись с девочкой по отработанным ей счетам, Айзек взял баночку фирменного пива “Тигер” и договорившись с Артемом о встрече на крыше небоскреба на несколько минут отключился в такси.

Вся семья ученого собралась на Новодевичьем кладбище, чтобы почтить память дяди Славы умершего несколько месяцев назад по естественным причинам. Столы, наполненные деликатесами времен эпохи застоя не могли заменить Айзеку боль утраты, что понесла их огромная братия. Выйдя на свежий воздух и сделав несколько глотков так необходимого воздуха, Айзек ощутил жуткую боль в районе подреберья. Дядя Слава всегда опасался быть убитым в переулке, теперь пятый угол искал его племянник.

– Что случилось,– не понял Владимир кривляний сына и попросил того удалиться с мероприятия.

– Славка всегда считал тебя раздолбаем,– поддержал товарища отец Агнешки, выпивая очередную стопку белокаменной.

Ощущая свою полную опустошенность, ребенок сжался колачиком и в ожидании кары от почившего друга заснул на несколько часов.

– У него язвенный колит.– дала свой диагноз тетка Агафья забежавшая на огонек и порекомендовала родителям Айзека отвезти того в ближайшую больницу.

Москва находилась в ожидании Нового Года.