Михаил Гоголь - Мертвые души

“Он, ваше превосходительство, весьма раскаивается в том, что не оказал должного уваженья…”

“К чему уваженья?”

“К заслугам вашего превосходительства”, сказал Чичиков. “Не находит слов, не знает, как загладить проступок. Говорит: “Если бы я только мог перед его превосходительством чему-нибудь… потому что, точно”, говорит, “умею ценить мужей, спасавших отечество”, говорит”.

“Помилуйте, что ж он? Да ведь я не сержусь!” сказал смягчившийся генерал. “В душе моей я искренно полюбил его и уверен, что со временем он будет преполезный человек”.

“Преполезный”, подхватил Чичиков: “обладает даром слова и владеет пером”.

“Но пишет, я чай, пустяки, какие-нибудь стишки?”

“Нет, ваше превосходительство, не пустяки…”

“Что ж такое?”

“Он пишет… историю, ваше превосходительство”.

“Историю? о чем историю?”

“Историю…” тут Чичиков остановился, и оттого ли, что перед ним сидел генерал, или, просто, чтобы придать более важности предмету, прибавил: “историю о генералах, ваше превосходительство”.

“Как о генералах? о каких генералах?”

“Вообще о генералах, ваше превосходительство, в общности. То-есть, говоря собственно, об отечественных генералах”, сказал Чичиков и сам подумал: “что [Далее начато: я та<���кое>] за вздор такой несу”.

“Извините, я не очень понимаю… что ж это выходит, историю какого-нибудь времени, или отдельные биографии, и притом всех ли, или только участвовавших в 12-м году?”

“Точно так, ваше превосходительство, участвовавших в 12-м году”, сказал Чичиков.

“Так что ж он ко мне не приедет? Я бы мог собрать ему весьма много любопытных материалов”.

“Не смеет, ваше превосходительство”.

“Какой вздор! Из какого-нибудь пустого слова… Да я совсем не такой человек. Я, пожалуй, к нему сам готов приехать”.

“Он к тому не допустит, он сам приедет”, сказал Чичиков, и в то же время подумал он в себе: “Генералы пришлись, однако же, кстати, между тем как язык [Далее начато: а. с како<���й>; б. совершенно] болтнул сдуру”.

В кабинете послышался шорох. Ореховая дверь резного шкафа отворилась сама собою. На обратной половине растворенной двери, ухватившись чудесной рукой [чудесной ручкой] за ручку двери, явилась живая фигурка. Если бы в темной комнате вдруг вспыхнула прозрачная картина, освещенная сзади лампами, она бы не поразила так, как эта сиявшая жизнью фигурка, [так, как фигурка эта] которая точно предстала затем, чтобы осветить комнату. Казалось, как бы вместе с нею влетел солнечный луч в комнату, озаривший вдруг потолок, карниз и темные углы ее. Она казалась блистающего роста. Это было обольщенье; происходило это от необыкновенной стройности и гармонического соотношенья между собою всех частей тела, от головы до пальчиков. Одноцветное платье, на ней наброшенное, было наброшено с таким <���вкусом>, что, казалось, швеи столиц <���должны были> делать совещанье между собой, как бы получше убрать ее. Это был обман. Оделась она кое-как, сама собой; в двух, трех местах схватила неизрезанный кусок ткани, и он прильнул и расположился вокруг нее в таких складках, что ваятель перенес бы их тотчас же на мрамор, [а. Как в тексте; б. перенес бы их, как драгоценность, на мрамор] и барышни, одетые по моде, все казались перед ней какими-то пеструшками. Несмотря на то, что Чичикову почти знакомо было лицо ее по рисункам Андрея Ивановича, он смотрел [В подлиннике: он осмотрел] на нее, как оторопелый. И потом уже [Вместо “И потом уже” над строкой исправлено: И после уже очнувшись] заметил, что у нее [заметил, что он] был существенный недостаток, именно — недостаток толщины. [Вместо “Несмотря на то ~ толщины” над строкой исправлено: Одно было нехорошо: она была чересчур уж тонка и худа]

“Рекомендую вам мою баловницу!” сказал генерал, обратись к Чичикову. “Однако ж, я вашего имени и отчества до сих пор не знаю”.

“Впрочем, должно ли быть знаемо имя и отчество человека, не ознаменовавшего себя доблестями?” сказал Чичиков.

“Всё же, однако ж, нужно знать…”

“Павел Иванович, ваше превосходительство”, проговорил Чичиков, с легким наклоном головы на бок.

“Улинька! Павел Иванович сейчас сказал преинтересную новость. Сосед наш Тентетников совсем не такой глупой человек, как мы полагали. Он занимается довольно важным делом: историей генералов двенадцатого года”.

Улинька вдруг как бы вспыхнула и оживилась.

“Да кто же думал, что он глупый человек?” проговорила она быстро. [“Да кто же думал”, проговорила она быстро, “что он глупый человек”.] “Это мог думать разве один только Вишнепокромов, которому ты веришь, папа, который и пустой, и низкой человек”.

“Зачем же низкой? Он пустоват, это правда”, сказал генерал.

“Он подловат и гадковат, не только что пустоват”, подхватила живо Улинька. “Кто так обидел своих братьев и выгнал из дому родную сестру, тот гадкой человек”.

“Да ведь это рассказывают только”.

“Рассказывать не будут напрасно. У тебя, отец, добрейшая душа и редкое сердце, но ты поступаешь, так, что иной подумает о тебе совсем другое. Ты будешь принимать человека, о котором сам знаешь, что он дурен, потому что он только краснобай и мастер перед тобой увиваться”. [краснобай и мастер говорить]

“Душа моя! ведь мне ж не прогнать его”, сказал генерал.

“Зачем прогонять, зачем и любить?”

“А вот и нет, ваше превосходительство”, сказал Чичиков Улиньке, с легким наклоном головы на бок, с приятной улыбкой: “По христианству, именно таких мы должны любить”. И тут же, обратясь к генералу, сказал с улыбкой, уже несколько плутоватой: “Изволили ли, ваше превосходительство, слышать когда-нибудь о том, что такое: полюби нас чернинькими, а белинькими нас всякой полюбит?”

“Нет, не слыхал”.

“А это преказусный анекдот”, [а. Как в тексте; б. Прекурьезный анекдот, ваше превосходительство; в. Симпатической анекдот, ваше превосходительство] сказал Чичиков с плутоватой улыбкой. “В имении, ваше превосходительство, у князя Гукзовского, которого, без сомнения, ваше превосходительство, изволите знать…”

“Не знаю”.

“Был управитель, ваше превосходительство, из немцев, молодой человек. По случаю поставки рекрут [Вместо “По случаю ~ рекрут” над строкой начато: Так немец-то этот по делам имения] и прочего, имел он надобность приезжать в город и, разумеется, подмазывать суд. [Вместо: “и разумеется ~суд”: водиться с судейскими ну и… сами изволите знать… подмазывать. [Тут] Чичиков, прищуря глав, выразил в лице своем, как подмазывают судейских. ] Впрочем, и они тоже полюбили, угощали. Вот как-то один раз у них на обеде говорит он: [Вместо “Впрочем ~ говорит он”: Впрочем и они тоже угощали его, так что один раз обедая у них он говорит: ] “Что ж, господа, когда-нибудь и ко мне! в именье к князю”. Говорят: [Те говорят] “Приедем!” Скоро после того случилось [Вместо “Скоро ~ случилось”: а. Вот, ваше превосходительство, случилось; б. Случилось, ваше превосходительство, в непродолжительном времени] выехать суду на следствие по делу, случившемуся [по делу, происшедшему] во владениях графа Трехметьева, которого, ваше превосходительство, без сомнения, тоже изволите знать”.