Николай Лесков - Том 11
- Название:Том 11
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Москва, Художественная литература, 1956-1958
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Лесков - Том 11 краткое содержание
Великий русский писатель Н. С. Лесков стремился в своем творчестве постигнуть жизнь разных классов, социальных групп, сословий России, создать многокрасочный, сложный, во многом еще не изученный образ всей страны в один из самых трудных периодов ее существования.
В одиннадцатый том вошли автобиографические заметки, статьи, воспоминания, письма в редакции, письма.
http://rulitera.narod.ru
Том 11 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Поручение министра А. В. Головнина было исполнено мною, не причинив его высокопревосходительству никаких досаждений, а брошюра «С людьми древлего благочестия», которую я написал после этой поездки * 55 …брошюра «С людьми древлего благочестия», которую я написал после этой поездки …— Под этим заглавием Лесков написал две статьи в «Библиотеке для чтения», 1863, № 11, стр. 1-64, и 1864, № 9, стр. 1-45, за подписью: М. Стебницкий. Обе статьи вышли отдельными брошюрами (СПб., 1863 и 1865). В данном случае Лесков, очевидно, имеет в виду первую статью.
, вдруг была вся раскуплена и давно уже составляет библиографическую редкость. Из этой брошюры, составляющей обрезки того, что значится в отчетной записке, напечатанной в типографии Академии наук, можно видеть, что я относился к делу с тою же целию показать излишность «ограничений», как постоянно мыслил и П. И. Мельников, Но как записка эта, написанная двадцать лет назад, до сих пор еще не утратила своего интереса, а между тем правительственные лица, которых она касалась (главным образом, князь Суворов * 56 Суворов , Александр Аркадьевич, князь (1804–1882) — внук А. В. Суворова. В 1848–1861 годах был генерал-губернатором прибалтийских губерний и сильно преследовал раскольников. Позднее (1861–1866) — петербургский генерал-губернатор, близкий ко двору человек.
), уже сошли в могилу и составляют сюжет истории, то я не вижу причин оставлять ее далее в безвестности для общества и попытаюсь напечатать эту мою работу в одном из русских исторических изданий.
П. С. Усов передает, тоже как особый знак неблаговоления к Мельникову, то, что «П. А. Валуев, с самого вступления своего в должность министра внутренних дел, удалил Мельникова от раскольничьих дел и от себя». А как мне известно, и тут не Мельников лично не годился, а в эту пору вообще разбор и разработка раскольничьих дел в настоящем научном направлении стали нежелательны, или, точнее сказать, несовместны , с целями некоторых из правителей. П. С. Усову должно бы быть известно, что прежде отстранения Мельникова предполагалось учредить целое «сотрудничество», которое бы дружно взялось и сразу покончило с разбором и приведением в известность всех раскольничьих дел архива министерства внутренних дел. Мысль эта едва ли не исходила от M. H. Турунова, или по крайней мере им поддерживалась, и тогда в числе лиц, сюда предназначавшихся, снова были Мельников и я. Об этом со мною, по поручению П. А. Валуева, вел переговоры граф Капнист * 57 Капнист , Петр Иванович, граф (1830–1898) — чиновник министерства внутренних дел, приближенный к министру Валуеву.
, которому я в чистосердечном разговоре высказал мой взгляд на раскол и те мои убеждения, с которыми я могу приступить к этой любопытной, важной и до сих пор никем надлежащим образом не исполненной работе. Но, вероятно, и мои взгляды, без сомнения точно переданные графом Капнистом г. министру, показались почему-либо одинаково несовместимы , и с той поры речь о привлечении меня к занятиям делами раскола уже никогда более не возобновлялась. А вместо допущения к сим заповедным делам П. И. Мельникова со мною или меня одного доступ к ним был открыт покойному Федору Васильевичу Ливанову * 58 Ливанов , Федор Васильевич (ум. в 1870-х гг.) — писатель, автор ряда книг и очерков, посвященных раскольничьему и острожному быту. Данная Лесковым характеристика основной его книги, «Раскольники и острожники. Очерки и рассказы» (СПб., 1868; было несколько изданий), совершенно справедлива. По поводу другой книги Ливанова, «Жизнь сельского священника. Бытовая хроника из жизни русского духовенства» (М., 1877), Лесков отозвался специальной статьей: «Карикатурный идеал. Утопия из церковно-бытовой жизни (Критический этюд)» — см. наст. изд., т. 10, стр. 188.
, который раскола хотя не знал, но имел характер и взгляд более совместные . Дел раскольничьих Ф. В. Ливанов не привел в ту ясность, какой предполагалось достичь обстоятельным их разбором, но плодом его знакомства с министерскими архивами зато вышло злохудожное сочинение «Раскольники и острожники». В этой скандалезной и шельмовальной книге были глубоко оскорблены и обесславлены многие из достоуважаемых людей в московском купечестве, начиная с Морозовых и Кузьмы Терентьевича Солдатенкова * 59 …начиная с Морозовых и Кузьмы Терентьевича Солдатенкова …— то есть с самых именитых представителей московского купечества: Морозовы — сыновья Саввы Васильевича (1771–1860): Тимофей, Иван, Елисей и др. К. Т. Солдатенков (1818–1901) был широко известен также своей издательской и общественной деятельностью.
, а появлению этого сочинения предшествовали еще более скандалезные истории вымогательства и шантажа, вскрывать которые еще не наступило время.
Личные свойства Ф. В. Ливанова, который оказался всех нас «совместимее», достаточно известны и в Москве и в Петербурге и среди староверов и среди монашествующей братии, представители которой тоже тяжко испытывали неудобства всякого личного с этим человеком соотношения. Небезызвестен г. Ливанов и семье литературной, которая, впрочем, никогда не считала его своим и всегда бежала всякого с ним общения. Кто рекомендовал Ливанова министру внутренних дел как знатока раскольничьей литературы и раскольничьего быта, — я не знаю, но это очень любопытно и, конечно, когда-нибудь выяснится. Но я знаю, что книги Ливанова, рассмотренные в ученом комитете министерства народного просвещения при графе Дмитрии Андреевиче Толстом * 60 Толстой , Дмитрий Андреевич, граф (1823–1889) — в 1866–1880 годах министр народного просвещения. Крайний реакционер, активно противодействовал передовым направлениям в высшей и средней школе. По ходатайству Каткова Толстой в 1874 году определил Лескова членом «Ученого комитета министерства народного просвещения по рассмотрению книг, издаваемых для народного чтения».
, были «отклонены» и что той же самой участи они подпали в учебном комитете святейшего синода, председатель которого, покойный протоиерей Иосиф Васильевич Васильев * 61 Васильев , Иосиф Васильевич (ум. в 1881 г.) — священник, председатель Духовно-учебного комитета при синоде (с 1867 г.).
, брал у меня для соображений мой обширный черновой доклад о сочинениях Ливанова.
Таким образом, вот кто, собственно, был настоящим заместителем Павла Ивановича Мельникова в занятиях делами раскола научно-историческим путем. Это был Ф. В. Ливанов, который в одной из своих книжек «Золотая грамота» * 62 «Золотая грамота» — название «первой в России учебно-воспитательной народной хрестоматии», вышедшей в 1875 году, в Москве (две части).
обнаружил такое многоведение, что даже не знал, как надо перекреститься, и указывал налагать на себя не крест, а треугольник (да, это буквально так!). Что же касается затруднений П. И. Мельникова в издательстве книги * 63 …затруднений П. И. Мельникова в издательстве книги …— В 1866 году Мельникову было дано поручение собрать ряд сведений о расколе по специальной программе. Выполненная работа затем не получила никакого движения. См. П. Усов. Павел Иванович Мельников (Андрей Печерский). Его жизнь и литературная деятельность. СПб., стр. 232–270.
, написанной по поручению министра, то и это едва ли можно приписывать личному неблаговолению П. А. Валуева к Мельникову. Совершенно такие самые истории сличались далеко не с одним Мельниковым. Подобная вещь была, как мне известно, с покойным Алексеем Ф<���еофилактовичем> Писемским и другими, а наконец, и лично со мною: в моем столе до сей минуты лежит пропущенная духовным цензором рукопись, с страшною спешностью составленная мною по настоятельному и спешному требованию трех министров. Это — приспособленный к русским простонародным понятиям перевод или пересказ известного сочинения Боссюэта, пользовавшегося особым расположением императора Александра I. Работа эта, заключающая в себе от шести до семи печатных листов, четыре года тому назад была сделана мною в две недели к празднику пасхи, процензурована архимандритом Арсением * 64 Арсений (Брянцев): (1839–1912) — архимандрит, позднее архиепископ харьковский. О судьбе процензурованной им работы Лескова никаких сведений не сохранилось. Судя по упоминанию о Боссюэте (Жак-Бенинь Боссюэ (1627–1704) — известный французский проповедник и догматик католичества, произведения которого были направлены на «убеждение» протестантов), работа Лескова также предназначалась для пропаганды православия среди раскольников. Намеки относительно «некоего В. В. Кардо-Сысоева» (сведений о нем не сохранилось, кроме того, что в 1878–1882 годах он издавал «народный сельскохозяйственный журнал «Сельская беседа», в сугубо «благонамеренном» роде), по-видимому, имеют в виду его связь с жандармским ведомством («одним учреждением»).
страстными днями и… осталась лежать у меня, как вещь, по-видимому, никому и ни на что не нужная. Приказана, сделана и брошена… Почему же это так? А весьма просто! Причиной этого было предложение литературных услуг со стороны некоего В. В. Кардо-Сысоева, который явился добровольцем и подал сочинения, отличавшиеся большою решительностию. Они были патронируемы одним учреждением, а министерством народного просвещения «отклонены» за их крайнее несоответствие приличиям и нравственности. Это и повело впоследствии к тому, что упомянутые сочинения г. Кардо-Сысоева перестали пользоваться особыми содействиями к их распространению через акцизных надзирателей по питейной части, но деньги на издание их он получил… Таков вообще неверный удел заказных литературных работ, мнение о совместимости которых часто изменяется, прежде чем самая трудолюбивая рука в состоянии их исполнить, и Мельников в этом случае не был исключением. А можно разве сказать то, что положение чиновников из литераторов вообще часто бывает исключительным и сугубо тяжким среди чиновников, к литературе непричастных. Но это совершенно другой вопрос, и в нем покойный Павел Иванович тоже опять испытал далеко не самое обидное положение.
Интервал:
Закладка: