Ильяс Эфендиев - Кизиловый мост

- Не устану - давай!

- На, если тебе так хочется лишние три кило тащить. Стрелять-то умеешь?

- Стрелять? Оно заряжено? - спросила я, осторожно принимая ружье из рук Керемхана.

- А ты как думала! Смотри зря не пали. Солтан даст знак.

- Понятно.

- Ну вы, охотники! - прикрикнул на нас Солтан. - Нельзя шуметь - ведь в лесу. Рядом зверь может оказаться.

Значит, мы уже на охоте! В настоящем лесу! Но мне совсем не страшно. Наоборот, я чувствовала себя смелой, ловкой и была уверена, что мне ничего не стоит уложить на месте любого медведя. Пусть только попадется! Я никогда еще не встречалась с настоящей опасностью, - оказывается, это удивительно приятное ощущение!

Почему Гариб все время молчит? Неужели в такое утро у человека может быть плохое настроение? Я обернулась к нему:

- А ваше ружье заряжено?

Он удивленно взглянул на меня: "Кто же ходит на охоту с незаряженным ружьем?" - и утвердительно кивнул головой. У меня загорелись щеки.

- Чем пять раз головой мотать, лучше бы один раз языком пошевелили! злясь на себя, бросила я Гарибу.

Это было не очень смешно, скорее грубо, но Гариб улыбнулся. Керемхан прыснул, плечи у него затряслись.

- Тише вы! - шикнул на нас Солтан. - Что за болтовня на охоте!

Послышался громкий шум, словно кто-то продирался сквозь чащу, ломая сухие ветки. Гариб отстранил меня, быстро прошел вперед и стал рядом с Солтаном. Все остановились, прислушиваясь. И снова все затихло.

Держа наготове ружья, мы осторожно пошли в том направлении, откуда слышался шум. Керемхан вынул из-за пояса большой охотничий нож.

- Видишь? - шепнул Солтан, показывая на землю. Ничего особенного я не видела.

- Что там? - шепотом спросила я Керемхана.

- Трава примята, - значит, прошел кто-то.

Я нагнулась: действительно, в нескольких местах трава была чуть заметно примята.

Мы осторожно шли по лесу, поднимаясь все выше, - впереди Солтан и Гариб, за ними я и Керемхан. При малейшем шорохе ребята замирали на месте и внимательно прислушивались, зорко оглядываясь по сторонам.

Мы двигались на запад. Начался крутой подъем. Подниматься по каменистому склону. было нелегко, приходилось цепляться за ветви, за выступы скал. Все молчали, слышалось только тяжелое дыхание.

Наконец подъем кончился, мы вошли в заросли кара-гата. Я сейчас же вспомнила, что медведи очень любят груши и ягоды карагата: в бабушкиных сказках они всегда лакомились ими.

Я шла, раздумывая, можно ли верить сказкам, как вдруг совершенно неожиданно увидела медведя. "Будто в кино!" - мелькнула мысль. Большой мохнатый медведь, поднявшись на задние лапы, смотрел на нас маленькими черными глазками. Смотрел совсем не враждебно, - казалось, он даже рад встрече. Поэтому, когда Солтан и Гариб выстрелили, я не сразу поняла, зачем они это сделали.

Едва дым рассеялся, я увидела, что медведь медленно поднимается с земли. Только тут я вспомнила, что держу в руках заряженное ружье. "Нужно стрелять!" - мелькнуло у меня в голове. И тут Гариб бросился к раненому зверю.

- Стой! - закричал Солтан, но разъяренный медведь уже обхватил Гариба лапами.

Ничего не соображая, я отшвырнула ружье и с диким, воплем бросилась к ним. Медведь, злобно рыча, старался повалить Гариба, а тот, схватив зверя за нижнюю челюсть, не давал ему открыть пасть. Через секунду медведь выпустил Гариба и с тяжелым хрипом повалился на бок нож Керемхана глубоко вошел ему в спину между лопаток.

Гариб отряхнулся, носовым платком стал вытирать кровь с лица. Солтан и Керемхан внимательно осмотрели его шею, руки, грудь.

- Пустяки! - заключил Солтан. - Царапины, до свадьбы заживут.

Керемхан взглянул на меня и засмеялся. Я вымученно улыбнулась, потом закрыла лицо руками и расплакалась.

- Это как же так? - удивился Солтан. - Такая храбрая женщина - и плачет!... А ведь правду сказал Керемхан, что у Сарии-ханум львиное сердце, медведя не побоялась!

Я вытирала слезы и старалась не смотреть на Гариба. Только теперь я опомнилась и поняла, как нелепо вела себя: бросила ружье, подбежала к раненому зверю! И все это с диким визгом, как сумасшедшая!

Керемхан сжег кусочек платка и присыпал пеплом кровоточащие ссадины на лице и руках Гариба. Пепел не хуже йода дезинфицирует раны, это я тоже знала из бабушкиных рассказов.

Я посмотрела на лежащего в траве медведя и вздохнула. Мне все-таки не верилось, что этот добродушный мохнатый зверь мог бы причинить нам вред,- он так дружелюбно смотрел на нас... А мы его убили...

Ребята стали совещаться, как быть с медвежьей тушей. Наконец решили, что Гариб пойдет к знакомым пчеловодам- они живут неподалеку - и приведет лошадь.

Гариб перезарядил ружье и ушел.

Солтан и Керемхан начали свежевать медведя. Я с интересом наблюдала за их ловкими, быстрыми движениями. Подумать только, а я и не знала, что они к тому же еще и настоящие охотники!

Ребята все время шутили, старались развеселить меня. Но я все еще злилась на себя и потому отмалчивалась.

"А что, если Гарибу другой медведь встретится?" - вдруг пришло мне в голову, и я не удержалась, чтобы не спросить об этом вслух.

- Разберутся как-нибудь, - усмехнулся Солтан. - Ружье у него заряжено. Он быстро, но внимательно посмотрел на меня и стал объяснять: - Медведь обычно не нападает на человека, уж если только какой-нибудь исключительный случай. Да и вообще они теперь редко попадаются. Мы вот десятый раз ходим на охоту и впервые встретили. Тебе просто повезло, Сария-ханум!

Мы расположились под высоким ветвистым орехом, Помня свои обязанности хозяйки, я достала из чемоданчика салфетку и расстелила на траве. Вскоре на ней появились все наши припасы: котлеты, рыбные и мясные консервы, сыр.

- Вот что, друзья, - заявил Солтан, - аппетит у меня сейчас такой, что, кажется, медведя сырым съем, и у вас, наверно, не хуже. Поэтому предлагаю на всякий случай отложить долю Гариба.

- Как раз об этом подумала, - сказала я, укладывая остатки обратно в чемоданчик.

Пообедали мы прямо-таки на славу, потом, сытые и умиротворенные, разлеглись на траве.

- Интересно, сколько же здесь мяса? - спросила я, кивнув на спрятанную под ветвями медвежатину.

- Килограммов семьдесят, пожалуй, - ответил Сол-тан.

- И куда ж вы его денете?

- Продать можно. Ведь медвежье мясо здесь считается целебным. А шкуру подарим тебе, если разрешишь.

- Зачем она мне? - рассмеялась я. - Я не Меджнун, чтобы ходить в звериной шкуре.

- Ну зачем же обязательно ходить? Перед кроватью расстелешь - зимой знаешь как приятно! Подарок будет, память о Кизиловом мосте.

- Я не люблю подарков.

- Не любишь подарков, возьми как добычу, ты ведь тоже участвовала в охоте.

- Ну, добыча - другое дело, - засмеялась я.- А что это там? - Я показала на пещеру внизу, среди зарослей. - Берлога?