Эльчин - Смертный приговор

Мир Джафар Багиров собрался было сесть за письменный стол, но остановился перед большим портретом товарища Сталина. Помещенный в широкую ореховую раму портрет был репродукцией с карандашной работы художницы Р. Малолетковой, и Мир Джафар Багиров только недавно велел повесить его у себя. Прежде на этом месте висел написанный маслом помпезный портрет товарища Сталина, а в работе Малолетковой не было ничего, кроме белого и черного, была простота, родственная простоте товарища Сталина; в то же время во взгляде товарища Сталина, в его аккуратно зачесанных назад густых черных волосах, закрученных черных усах было какое-то величие. Виднелся ворот "сталинки", в глазах товарища Сталина, зовущих народ в светлое завтра, был ласковый отблеск. А внизу была подпись - "И. Сталин", и в широких черных буквах на белом пространстве подписи была монументальность.

Портрет, в сущности, не походил на товарища Сталина. Вернее, походил... Но здешний товарищ Сталин не был настоящим товарищем Сталиным не потому, что товарищ Сталин на портрете был красивый, волосы и усы у него были черные, а не рыжие. А потому, что множество раз встречавшийся с товарищем Сталиным, часами разговаривавший с товарищем Сталиным, обедавший вместе с товарищем Сталиным у него дома, на даче, Мир Джафар Багиров никогда не видел такой улыбки и такого выражения глаз, как на портрете. Улыбка и выражение глаз были вымыслом художника, но хорошим вымыслом, а азербайджанские художники часто рисовали портреты Мир Джафара Багирова один к одному, как в жизни, и это ему не нравилось.

Катая меж ладонями карандаши, Мир Джафар Багиров на некоторое время устремил глаза на портрет товарища Сталина и, несмотря на вымысел художника на чужое выражение глаз и чужую улыбку товарища Сталина, снова ощутил одиночество этого человека, то есть товарища Сталина.

Мир Джафар Багиров никогда не чувствовал себя одиноким, вернее, чувствовать себя одиноким у него не было ни времени, ни охоты, но каждый раз при встрече с товарищем Сталиным - независимо от того, на собрании ли, на заседаниях в кабинете товарища Сталина, в беседе один на один, во время обеда у товарища Сталина на даче, он видел, что товарищ Сталин испытывает одиночество. Как всегда, внимательно слушая речи товарища Сталина или указания, суждения, шутки, внезапно Мир Джафару Багирову казалось, что внутри этого единственного и неповторимого в истории человечества, беспримерно великого вождя и учителя сидит хранимое втайне от всех страшное одиночество. Однажды в Москве (был такой же зимний день) в гостевой комнате ЦК они с Берией - тогда Берия еще не переместился в Москву, работал первым секретарем ЦК КП(б) Грузии - до полуночи сидели, разговаривали, вспоминали минувшие дни, людей, руководящих партийных, советских работников, которых знали по совместной работе в Азербайджанской чрезвычайной комиссии, обменивались мнениями, и тогда Берия сказал Мир Джафару Багирову слова о товарище Сталине, которые, наверное, не мог бы сказать никому в жизни: "А ты знаешь, Мир Джафар, ведь он, в сущности, одинокий человек..." Услыхав эти слова, Мир Джафар Багиров вздрогнул, потому что Берия как будто сказал вслух его тайную мысль. Вообще таких случайностей бывало много: Лаврентий Берия с Мир Джафаром Багировым часто одинаково думали, одинаково чувствовали.

Мир Джафар Багиров отвел глаза от портрета товарища Сталина и перед тем, как пройти за письменный стол, еще раз бросил мимолетный взгляд за окно: чтобы поднять не только Азербайджан, но и всю страну, чтобы разоблачить и истребить последнего врага народа, чтобы повысить дух миллионов, разжечь политическую страсть, товарищ Сталин необходим, товарищ Сталин был знаменем, знамя всегда надо держать высоко. Когда до революции товарищ Сталин - Коба осуществлял тайную революционную деятельность в Баку, народ называл его "Грузин Юсиф". Мир Джафар Багиров хотел превратить весь Баку в мемориальный музей Грузина Юсифа товарища Сталина. Это было непреодолимым, горячим, страстным желанием, целью Мир Джафара Багирова.

Товарищ Сталин говорил: "В Тифлисе я еще был революционным младенцем и только в Баку достиг степени ученика мировой революции". Эти слова он произнес в одном из выступлений в самом начале тридцатых, а теперь товарищ Сталин был учителем и руководителем мировой революции.

Привязанность Кобы к Баку возвышала не только Баку, но и весь Азербайджан и азербайджанский народ, и этим надо было воспользоваться. "Коба" по-грузински означало "отличный", и все дела, связанные с именем Кобы, должны были выполняться отлично, Ленин говорил о товарище Сталине "чудесный грузин" и был первым, кто назвал его "Стальным", то есть Сталиным, и это было точно: товарищ Сталин и был сталью, но не обыкновенной, простой, а отличной закаленной сталью.

До революции ненормальные интеллигенты меньшевики вели в Баку пропаганду, будто Коба - бандит, но такая пропаганда только еще больше прославила Кобу среди жителей Баку, потому что человек подчиняется силе. Ненормальные меньшевики не понимали, что когда они изображали Кобу бандитом, разбойником, они славили его, хвалили. Меньшевики никогда не могли приблизиться к народу, потому что не знали народ, не разбирались в психологии народа.

Лаврентий в книге "К вопросу об истории большевистских организаций Закавказья" хорошо осветил деятельность Кобы в Закавказье и особенно в Баку. Книга, в сущности, была докладом Лаврентия, произнесенным им в 1935 году на собрании актива Тбилисской партийной организаци, за прошедшие три с половиной года ее переиздали сорок раз на пятнадцати языках. Лаврентий гордился изданиями и с удовольствием доемонстрировал их гостям. Лаврентий стоял высоко, но умел радоваться как ребенок, как будто совсем малыш...

Книга и в Азербайджане была издана тиражом в 99 тысяч экземпляров - до сих пор невиданным, и Мир Джафар Багиров в своей только что опубликованной книге "Из истории большевистских организаций Баку и Азербайджана" высоко оценил произведения Берии: "Исключительная заслуга перед партией и страной принадлежит одному из верных учеников и соратников товарища Сталина Лаврентию Павловичу Берии, который в своей замечательной работе "К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье" с чрезвычайной силой и яркостью обрисовал революционную деятельность товарища Сталина в Закавказье, его роль как основоположника и вождя большевизма, вместе с Лениным создавшего боевую пролетарскую партию нового типа".

Но всего этого было мало. Надо было написать еще нагляднее, еще ярче, еще доходчивее и убедительнее, надо было пропагандировать бакинскую деятельность товарища Сталина и демонстрировать пропаганду другим, даже самому Лаврентию...