Кира Эллер - Кома

Хотя и принято подсмеиваться над эстонцами за их неторопливость, но для меня это спокойствие - самое главное счастье в жизни, особенно в первые недели после приезда из мегаполиса вроде Москвы. Отдыхаешь буквально душой и телом. Как приятно почитать газетку за чашкой кофе, полежать на пляже, медленно уминать мороженое в кафешке на пару с лучшей подругой....

Кстати, интересно, Моника в городе или нет? Ладно, сейчас не к спеху. Я не торопясь отправляла в рот ложку за ложкой, прихлебывала кофе, мечтательно смотрела в окно ( чужой кот дрых на покрытой брезентом машине прямо под окном - вот нахал!) и лениво переворачивала страницы.

Что меня особенно интересовало - это предпоследняя страница. Обычно там печатают местный криминал, несчастные случаи и объявления о розыске. По правде говоря, для меня это входит в разряд развлекательного чтива, настолько смехотворными кажутся эти хроники по сравнению с Дорожным Патрулем. За прошлый год в Пярнусском уезде совершено всего четыре убийства. И, скажите на милость, какой кошмар:

Двое школьников взломали газетный киоск. Взяли жвачку и комиксы.

Или:

Вчера еще четверо велосипедистов вынужденно переквалифицировались в пешеходов.

И это криминал?! Курам на смех, но местное население воспринимает все очень серьезно и даже расстраивается. Как-то, в гостях у моего любимого троюродного брата Янека, я смотрела телепередачу вроде нашего Патруля. Тогда у меня своего телевизора дома еще не было. Ну вот, большую часть программы показывали какого-то полицейского, в чинах я не разбираюсь. Он сидел и со скучающим видом рассуждал о причинах мелких правонарушений. Читал что-то вроде морали для подрастающего поколения. Единственный сюжет с места происшествия - Жигуленок наехал на столб в каком-то спальном районе, немного помялся капот. И моя тетя Айме восклицает:

* Какой ужас! Прямо всмятку, как блин!

Видела бы она аварии, что случаются у нас на МКАД, не говорила бы так. Иногда хочется записать парочку выпусков Патруля и показать им, что такое криминал. Хвастаться тут, конечно, нечем, но они сами не осознают как у них тихо и безопасно.

Но вот что-то интересное. Тыну Кырсик, 32-х лет, Служащий ЭЖД, после смены сбит грузовиком на ...ой улице, в Таллинне. Пострадавший скончался на месте. И рядом фотография этого самого Кырсика. Взглянула я и похолодела. Узнала сразу, память на лица у меня хорошая. Это он ворчал на меня вчера, это ему не терпелось идти пить кофе. Дотерпелся, значит.

Тут было над чем поразмыслить. Ведь это случайность... или нет? Ведь в письме написано было про опасность. Или это совпадение, глупое, пускай и странное? Спокойствие мое улетучилось в айн момент. Доедать завтрак тоже не хотелось. Я встала, задумчиво набрала в ковшик воды и плеснула на блаженного кота на машине. Нечего тут валяться! Тот с воплем прыснул в малину, наверное, зализывать раны и строить планы мести. Когда привезут моего кота, боюсь, он ответит за незапланированный душ. Ну да ладно, фиг с ним, тут кое-что посерьезнее.

Аппетит пропал, прошла и головная боль, на душе заскребли кошки. Я сходила в гостиную, вытащила ножницы из ящика, заметку вырезала и положила в папочку. В неровен час я начала составлять досье.

А кольцо надо спрятать.

Теперь-то я ни за какие коврижки не сознаюсь, что оно у меня. А кролики? Полосатые кролики как же? Можно ли теперь им верить? Сама записка сомнений у меня не вызывала. Рука, писавшая ее, тверда и уверена в себе и, признаться, почерк мне очень импонировал. Он красавец, наверное, и не старый. Хозяин, я имею в виду. А объявление? Безликий газетный шрифт не даст мне нужных гарантий. Если бы я увидела почерк с записки, отдала бы без колебаний, может, и сама бы отдалась, а печатным кроликам, хоть в шашечку, уже, боюсь, не поверю.

Первое - как можно быстрее вымыть голову. Включила плитку, поставила греть воду. Вытащила из сумки пакетик шампуня, маленький такой, рекламный. Head & Shoulders. Какая гадость, я его терпеть не могу. Волосы после него как проволока и электризуются к тому же. Но потерпеть придется, другого нет. Куплю позже, когда пойду в город. Воды надо бы согреть побольше, после пенки всегда много краски сходит, а я должна смыть эту гадость, чтобы и намека на красный цвет не осталось.

Полчаса спустя я придирчиво осматривала мокрые пряди в зеркало. Вроде бы отмылось. Это сделано. Теперь - уничтожу билеты. И автобусный, и железнодорожный, особенно последний, где моя фамилия черным по белому, а дата на обоих. Кто сказал, что я приехала вчера? Я приеду завтра к полудню. Выходит, сегодня сижу дома, а завтра пойду покажусь родным и знакомым, причем постараюсь застать всех, кого только можно. Не было меня здесь, и все тут.

А кольцо надо спрятать.

***

К вечеру я вроде бы немного успокоилась, хотя и просмотрела для верности все таллиннские газеты в ларьке у дома. Мысль, что меня могут вычислить и найти, меня не покидала все равно. А что будет потом... С другой стороны. Это могли быть просто химеры, этот случай с охранником вполне мог быть несчастным случаем, но записке я верила больше, чем таким странным совпадениям.

Кольцо я запрятала как следует. Когда во время войны строился этот дом, правительством была строго ограничена жилая площадь на семью, а дом получился больше. Поэтому на втором этаже с четырех сторон под скатом крыши остались замурованы четыре помещения. Не больших, но все-таки. Когда закон отменили, вскрыли два из них. Один, у кухни, превратили в кладовку. Второй, в коридоре - в склад ненужных вещей. Два других остались нетронутыми и таились за стенами спальни с двух сторон.

В прошлом году , когда была тут одна, я решила один из них задействовать для себя. Хотела, чтобы никто кроме меня о нем не знал. Поэтому выбрала ту каморку, проход к которой загораживал огромный бабушкин шкаф. Позвала мастеров, шкаф отодвинули и, точно рассчитав, пробили стену. Внутри все давно было обито деревом - бабушка знала, что рано или поздно помещения откроют. Оставалось только поклеить обои, и можно жить. Даже зимой холодно не будет. Поставила я туда стеллажи, кресло, столик, свои картины на стены и вышел тайный кабинет. Даже думала окно на крышу пробить - они сейчас в моде, но отказалась от этой мысли. Ведь если откуда ни возьмись появляется окно, значит там живут, а в спальне такого окна нет... И конец всей конспирации.

Шкаф придвинули обратно, и замели следы. Вход в кабинет через вышеупомянутый предмет мебели. Залезаешь в него, отодвигаешь заднюю стенку, а за ней дверь, тщательно оклеенная основными обоями. Замочная скважина тоже замаскирована. Сам черт не найдет! В коридор, кухню и гостиную ребята провели мне микрофончики, чтобы было слышно, если кто придет неожиданно. В кабинете такая изоляция, что ровно ничего не слышно. А теперь я спокойно могла слушать все, что в доме происходит, и даже записывать. Мальчики-рабочие попались талантливые и не болтливые, да и заплатила я не так уж много.