Борис Екимов - В дороге

Разговорились. История обычная. В областном агропроме, на одном из совещаний, поставили в пример хозяйство, бывший колхоз, который удачно преобразовался в ассоциацию фермеров. Пример этот нынче дорог. Большинство колхозных руководителей, особенно из тех, что помудрей, ясно понимают, что нынешняя система организации труда на селе отжила. Государственный корабль, повернув круто, направился в доселе чужие воды под названием "рынок". Тут не спасешься, открещиваясь: "Чур меня!" Налицо очевидное: некуда мясо сбывать, овощи, а если и сбудешь, то себе в убыток и денег не дождешься. Чем платить людям? Чем кормиться? Чем хозяйство держать? Вопросов столько, что семь мудрецов не ответят. Да и где эти мудрецы? Прежде за опытом колхозным ездили к Штепо в "Волго-Дон". Нынче - пора иная. Вот и рыщут...

Знакомцы мои коротко рассказывали, что рекомендованный в агропроме колхоз реорганизацию провел просто: разделились на семь коллективов. Шесть из них получили по 600-700 гектаров земли и животноводство в придачу. Седьмой, где оказались "свои да наши", во главе с бывшим председателем взял вдвое больше земли, хорошую технику и ни одной убыточной буренки. Прошел год. Буренки разорили своих хозяев - сплошные убытки. Председательский "зерновой" кооператив цветет и здравствует. Начались свары, потравы, поджоги, полетели во все стороны жалобы. Сотня комиссий перебывала здесь. Но разбирательства проходили скоро: "Голосовали за раздел?" - "Голосовали". - "Выходит, на самих себя и жалуйтесь".

Вот тебе и обещанный "пример для подражания".

На хуторе 1-я Березовка, в колхозе имени Ленина, эксперимент начали с приходом нового председателя. Немалый чин областного агропрома, всю жизнь сельским хозяйством руководивший, выйдя на пенсию, он вернулся на родину, в 1-ю Березовку, и начал реорганизацию. Вовсе не корить я хочу ныне покойного. Желал он землякам, конечно, добра. И казалось ему: колхозы свое отжили, надо создать союз фермерских кооперативов. Людей убедить было просто: "Уйдем из колхоза, реорганизуемся, не будем пять лет платить налогов, кредиты будем брать под четыре процента, а не под восемьдесят три".

Преимущества нового ясны были как белый день. И вместо колхоза имени Ленина появились "Нива", "Колос", "Надежда"... Теоретически все было верно: каждый занимается своим делом. Свиноферма свиней растит. "Надежда" доит коров. А корма для "Надежды" заготовит "Нива", которой отдали поливной участок. "Колос" займется зерном. Но гладко все было лишь на бумаге. "Нива", как нынче говорят, по дворам корма растащила, не оставив "Надежде" да свиноферме никаких надежд. Своими силами животноводы не смогли обойтись, потому что не было техники. Пришлось корма закупать на стороне. А деньги откуда взять?

В первый же год работы по-новому от 7 тысяч свиней осталось 700. Вдвое уменьшилось поголовье крупного рогатого скота. Пошел разброд, взаимные обвинения, свары. Люди оставались без работы, а те, кто ее не потеряли, получали копейки. "Наши "спецы" химичат. Себе в карман кладут", - смекали догадливые.

А эти самые "спецы" - нынешние руководители - не знали, как концы с концами свести: как уберечь от гибели остаток коров, как землю вспахать да засеять, как людям объяснить, что нынешним горьким днем жизнь не кончается.

С Василием Степановичем Инякиным, Василием Ивановичем Панченко прошлым летом встречался я не раз.

- Жмем только на патриотизм, - говорил Василий Степанович. - Надо скотину спасать.

- А понимают? - спрашивал я.

- Кто как... Часть понимает. Всю жизнь при скотине. Жалеют ее. Но не все.

- Куда все подевалось?.. - разводил руками Панченко. - Ведь в колхозе всегда лишняя была техника, механизаторов не хватало. Ее продавали по цене металлолома. "МТЗ" стояли, про сеялки, косилки и говорить нечего. А как разделились, оказалось, что ничего нет и все нужно снова покупать.

Осенью, получив деньги за зерно, купили тракторы, по ценам великим. Но ведь без них не обойдешься. Понемногу пытаются восстанавливать поголовье скота. О какой-то сносной зарплате и речи нет. Такова цена реорганизации.

В одной из областных контор при мне укоряли В. И. Панченко:

- Неправильно вы все делали, - внушали ему. - Нужно было заводить счета отдельные. Каждое подразделение должно рублем отвечать... Обговорить штрафные санкции... Объяснить людям. Поехать поучиться, например, в Кузницы Иловлинского района. Там сделали по-умному. Не то, что вы.

В. И. Панченко, понурив голову, лишь вздыхал, зная, что начальству перечить - пустое. Перемолчал и я, хотя бывал в Кузнецах и видел, как "по-умному" там делились. "Умный дележ" довел до того, что милицию вызывали, чтобы выгнать "чужие" комбайны с "моего" поля. Выгнали, урожай погубили, часть его так и оставили под снегом. Но вот для областного начальства это был передовой опыт, "умный дележ".

* * *

Хутор Попереченский, оправдывая свое имя, одним из первых в районе и области пошел поперек привычной жизни, напрочь развалив совхоз "Аксайский". Такие "поперечники" есть теперь почти в каждом районе. Оправдываются слова одного из руководителей областного агропрома: "Надо в каждом районе распустить по одному колхозу и поглядеть, что получится". В Попереченском развал начал главный агроном В. С. Николаев. Это становится правилом - уход главного агронома с группой хороших механизаторов. Агрономы - люди грамотные. Они видят, что зерноводство дает прибыль, а животноводство ее съедает. Все очень просто: балласт - долой. В феврале 1992 года сорок пять механизаторов во главе с Николаевым вышли из совхоза, организовав товарищество "Степь". Получили они 4500 гектаров земли, технику, взяли кредиты, на которые еще тракторов да комбайнов купили. Хорошо поработали, погода помогла, и вот он - высокий урожай, а значит, деньги, не сравнимые с теми, что зарабатывали в совхозе, у которого в довеске дойный гурт: овцы, гуляк, социальные нужды. Зима 1992-1993 года стала концом совхоза "Аксайский". Люди поняли, что можно жить по-другому. Начался развал ли, раздел. "Рассвет", "Кристалл", "Искра", "Маяк" - названия новых товариществ были хорошие, с надеждой на лучшее впереди. Хотя и тогда, в марте 1993 года, ясного было мало.

- Только создали крестьянские хозяйства, пришлось объединяться в товарищества, потому что для них - налоговые льготы. Создали товарищества, впору снова разъединяться, потому что товарищество - это, оказывается, мини-колхоз и льготы вовсе не для него.

- В нашем ТОО тридцать девять семей. Теперь тридцать девять счетов в банке открывать? И тридцать девять кредитов брать? И тридцать девять отчетов? Тридцать девять балансов? А на кого оформлять единственный комбайн? А если не делиться, то налог на прибыль тридцать три процента сразу нас задушит.

- С молоком возиться невыгодно. Крупный рогатый скот, доставшийся при дележе, сдали на мясо.