К Енко - Женские игры в Париже

- Я её не убью! - заявила мадам Гароди, - потому что никогда Ролан меня не простит... Он сейчас меня все же немного любит! Не хочу, чтоб он меня возненавидел!

- Ну, а дальше что? - спросила Ивана.

- Так вот - я буду следить! - с трудом продолжала женщина. - Не сомневаюсь, араб их ищет. Может произойти нечто ужасное...

- Надо предупредить профессора, - заметил я.

- Тессон, я рассчитываю на вас!

Однако, как показали дальнейшие события, Ролан в эти дни встречался уже не с Теодорой. И она сама пыталась выяснить, с кем же он встречается. Никто этого не знал. Но у меня появились сомнения на счет Сержа и Артура: мне стало казаться, что они в курсе того, с кем встречается на своей вилле Ролан.

В тот же вечер мне удалось на минуту перехватить спешившего профессора и, не вдаваясь в детали, осторожно предупредить его об угрожавшей ему опасности со стороны ревнивого араба.

Он улыбнулся, поблагодарил меня и сказал:

- Вас обо всем осведомила Тереза. Я знаю, что она организовала настоящую слежку за мной. Приму необходимые меры предосторожности.

Тем не менее он проявил определенную осторожность, и остался на вилле, и был в самом веселом настроении. Он, в частности, подшучивал над Иваной, настроенной к нему крайне холодно.

- Нашей дружбе конец? - спросил он у нее.

- Я вам отвечу, когда мы снова примемся с вами за работу.

На следующее утро, профессор получил от посыльного заклеенный конверт. Прочел содержавшееся в нем письмо. Потом он спешно покинул нас.

Тут появилась мадам Гароди. Она тоже куда-то спешила.

- Все проясняется, - сказал я ей. - Нечего впадать в отчаяние. Наоборот. Ролан получил сейчас записку от Теодоры Фарнезе в связи с внезапным её отъездом, и помчался к ней попрощаться.

Однако мадам Гароди также поспешно, как и её муж, покинула виллу.

После обеда Ивана, едва произнеся несколько слов, оставила нас с Сержем под каким-то предлогом. Я решил с ним прогуляться по округе. Проходя мимо местечка Петиньер, мы удивились царившему там волнению. Когда подошли ближе к собравшейся толпе, несколько незнакомых людей окружили нас, узнав меня, и спросили, осведомлены ли мы о разыгравшейся около Гавра драме. Оказывается, араб, безуспешно пытавшийся проникнуть на вил лу к запершимся там Ролану Гароди, и, как думал он, Теодоре Фарнезе, выстрелил несколько раз в мадам Гароди, которая находилась недалеко от этого места. Сделал он этот потому, что она, заметив его, попыталась преградить путь к вилле. Выпустив несколько пуль в Терезу, араб бросился самой высокой скале у морского берега и ринулся с неё вниз. Его тело было доставлено в ближайшее отделение полиции.

- Жива ли мадам Гароди? - на этот вопрос никто не смог нам ответить.

В этот час в Гавр отправлялось только ещё одно судно, и нам следовало поторопиться. Мы взяли такси и едва успели: судно уже чуть ли не отшвартовалось.

Из Гавра мы добрались до "Цветущей виллы", которую снимал Ролан Гароди, и проложили себе дорогу через толпу любопытных. Нам и тут повезло. Я натолкнулся на знакомого инспектора полиции из Парижа Жако, который меня узнал и помог нам войти в виллу.

Едва войдя в коридор виллы, мы увидели у входа в одну из комнат, тоже охраняемой полицейскими, побледневшую и явно утомленную Ивану.

- Видите, друзья, я вас опередила. У меня было нехорошее предчувствие, и сразу после вашего ухода с виллы я поспешила в Гавр.

- Мадам Гароди жива? - спросил сдержанно Серж.

- Да, она жива, но ранена, и находится в этой спальне, Ролан её непременно спасет. Я в этом больше, чем уверена!

- Слава Богу! - с облегчением вздохнул я. - Можем ли мы сейчас видеть Терезу?

- Не знаю, - ответила Ивана. - В Терезу попали две пули. Одна из них прошла на уровне сердца, но, к счастью, ударилась в правую грудную кость, скользнула рядом и вышла наружу около ключицы. Другая пуля попала тоже в грудь, над печенью, но Ролан считает, что обе пули не поразили ни один важный орган Терезы. С ним, к счастью, был весь его хирургический набор и анестезирующие средства. Он уже извлек застрявшую в теле пулю, и Тереза мужественно перенесла операцию, закончившуюся без каких-либо осложнений. Это подтвердил и прибывший вскоре гаврский хирург, он сейчас вместе с Роланом находится у постели Терезы.

- А ты знаешь подробности этой драмы? - спросил Серж.

- Ролан успел мне все рассказать. Находясь на вилле, он услышал выстрелы и какие-то крики, доносившиеся с улицы. Сначала он не узнал голоса своей жены. А затем прозвучал отчетливый и близкий крик: "На помощь! Убивают! Ролан, Ролан!" На этот раз он узнал голос Терезы. Он нисколько не удивился, что она выследила его, ибо ему были известны её страхи, и он знал, что она способна на все ради его спасения.

- Ролан догадался, - продолжала Ивана, - что его жена схватилась с арабом. Ролан бросился к двери вестибюля, распахнул дверь, и очутился над телом Терезы, лежавшим у порога и истекающим кровью!

- А как действовала полиция? - спросил Серж.

- Агент местной полиции, Мишель, уже склонился над Терезой, пытаясь оказать ей первую помощь. Этот полицейский специально наблюдал за виллой. Теодора его наняла и оплачивала. Она опасалась безрассудных выходок араба.

- К сожалению, - продолжала Ивана, - этот Мишель, когда прозвучал первый выстрел, обходил виллу с противоположной стороны. Он бросился тогда туда, где кто-то стрелял. Но он огибал ещё угол фасада, когда раздался, второй выстрел. Тереза уже лежала у порога, но Мишель все же успел заметить убегавшего араба, почувствовавшего, очевидно, весь ужас своего поступка и бросившего на землю свой пистолет...

- Кто его подобрал?

- Полицейский агент.

- Что было дальше?

- Увидев лежащую у порога виллы без чувств Терезу, Ролан словно сошел с ума... Однако, мгновенно установив, что его жена ещё дышит, он обрел все свое хладнокровие опытного хирурга, сам перенес её на диван.

- А виллу кто снял?

- Ролан.

- Выходит, он это делал не для Теодоры, потому что её с ним не было?

- Боже мой! Но на вилле никого ещё не было, только он один. Видимо Ролан кого-то ждал.

- А что ты сама видела?

- Когда я из Довилля приехала в Гавр, то не сразу нашла такси. Добравшись, наконец, до "Цветущей виллы", увидела, что здесь вовсю действуют полицейские инспекторы и чины повыше из гаврской полиции. Они везде проводили обыск. Они и объявили о самоубийстве араба. "Жаль, сказал мне Ролан, когда я его вскоре нашла, - ведь я хотел собственноручно убить его!" "Надо по возможности избегать скандала. От этого все будут в выигрыше", - заметил какой-то важный полицейский чин, проходя мимо нас и услышав гневные слова профессора. Следствие оказалось не таким уже долгим, после того, как главный комиссар гаврской полиции сумел задать, с разрешения гаврского хирурга, два-три вопроса Терезе, которая пришла в сознание и согласилась представить все дело, как "несчастный случай", происшедший по её собственной вине из-за "неосторожного обращения с пистолетом".