Федор Достоевский - Том 10. Братья Карамазовы. Неоконченное. Стихотворения.

Картины (коровы, тигры, лошади и проч.).

Или лучше: ни одна мечта о том, чем быть и к чему он призван, не мешала накоплению богатств.

Но сомнение разрешает всегда исход денег и накопление богатств.

Насчет взбесившейся лошади или пожара.

(Продает лакеям).

Отец высек его — разрыв: «Я вас не считаю своим отцом».

Продает лакеям — за это в общем презрении, но находит бумажник — уважение, которое и приобретается окончательно экзаменом, — он было поддается.

Но после этого история со срамом Кати и потом адский разгул с Albert'oм, злодейство и кощунство и донос о себе в убийстве с Куликовым — прямо в бездну. Монастырь.

Хотя деньги и страшно его устанавливают на известной твердой точке и решают все вопросы, но иногда точка колеблется (поэзия и много другого), и он не может найти выхода. Это-то состояние колебания и составляет роман.

Усиление воли, раны и сожигания — гордость его питают. Ко всему быть готовым хочет.

Деньги положил наживать честным путем. Колебание над бумажником.

NB. Так как многое его иногда трогает сердечно, то он в страшном припадке злости и гордости бросается в разгул. (ЭТО ГЛАВНОЕ).

Отчужденности помогало и то, что и все на него смотрели как на эксцентрика с насмешками или со страхом.

Пробитая голова (pantalons en haut), [38]болен. Потом Чермак оставил его. (Манго * ).

NB. Достиг, например, процессом мысли, что потому не надо нечестно, что, действуя и честно, он еще даже лучше наживет деньги, потому что богатым все льготы на всякое зло и без того даны.

Albert и он срывают звезду с венца * и бегут удачно (подбил он), но когда Albert стал кощунствовать, он стал его бить. А потом сам провозгласил себя перед судом атеистом.

Мысли: что можно еще выше достигнуть власти, льстя, как фон Брин.

«Но нет, — думает он, — хочу достигнуть того же не льстя».

«Я сам бог» — и заставляет Катю себе поклоняться.

Бог знает что с ней делает. «Тогда полюблю, когда всё сделаешь».

В отклонениях фантазии мечты бесконечные, до ниспровержения бога и постановления себя на место его (Кулишов сильно влиял).

Задача, mémento. [39]

1-й акт. Первое де<���т>ство. Старик и старуха.

2-й) Семейство, Сушар, бегство и Куликов.

3) Чермак экзамен.

4) Деревня и Катя, разгул с Albert'ом. [40]

20 — дет<���ство>,

20 — монаст<���ырь>,

40 — до ссылки,

20 — ссылка и сатана,

40 — подвиги.

Гадливость к людям с самого первого детского сознания (из страстности гордой и владычествующей натуры). Из презрения же: «Возьму нахрапом, не стану унижаться до бринской лести и ловкости».

И это тоже от гадливости к людям и от презрения к ним с самых детских лет.

«О, если б я взял на себя роль такого льстеца, как Брин, — чего бы я не достиг!»

И начинает иногда рассуждать: «Не сделаться ли льстецом (об этом с Хроменькой советуется). Это тоже сила духа — выдержать себя льстецом. Но нет, не хочу, гадко — к тому же у меня будет оружие — деньги, так что они волей-неволей и хочешь не хочешь подойдут все ко мне и преклонятся».

С Куликовым силу духа выказывает. Тот его не режет, а отпускает, а беглого солдата, разбойника, зарезали вместе. [41]

Если б кто подслушал его мечты, то он бы, кажется, умер; но Хромоножке во всем открывается.

Что ни прочтет, то передает своеобразно Хроменькой.

«Пощечина есть величайшая обида». Кровью.

Первая организовавшаяся мечта и значение денег.

Хроменькая хранит тайну из всего, что он говорит ей, и странно — это делает она сама собою, без его приказания, деликатно поняв, так что он в большей части случаев и не напоминает ей о необходимости хранить тайну.

Хроменькая не соглашается быть атеисткой. Он ее за это не бьет.

Один, но подробный психологический анализ, как действуют на ребенка произведения писателей, н<���а>п<���ример> «Герой нашего времени». *

Негодование ребенка на приезжающих гостей, на те откровенности и дерзости, которые они себе позволяют (Увар). «Как они смеют?» — думает ребенок.

Падение стариков.

Театр. «Сядь ко мне на колени». *

Секут за гадливость.

Когда переходит с Хроменькой к Ал<���ьфонски>м, говорит ей, чтоб об Гоголе и из нашего, о путешествиях, ничего.

Он ужасно много читал (Вальтер Скотт и проч.). *

У Альфонск<���ого> — не братья. Ему дают знать.

Представляется грубым, неразвитым и дураком.

С лакеями.

А<���льфонска>я возбуждает мысль, чтоб не вместе с детьми.

У Сушара. Альф<���онски>й сечет его. Оказывается, напрасно. А<���льфонска>я выдумала, бегство. С Куликовым. Поймали.

Гость: позвать его. Экзаменует его. Мысли откровенные.

Гость удивляется.

Дом горит или что-нибудь — болезнь.

А<���льфонски>й говорит речи.

У Чермака. Развитие, чтение, экзамен.

После экзамена Альфонск<���ий> влюбляет. Альфонский допрашивает. За Хроменькую. С Катей. Нива. Семейные сцены.

Альфонский, его друг, пощечина.

В Москве, Lambert.

О классическом образовании у Чермака. (Гер Тайдер) * .

24/12 января.

Не от себя ли рассказ?

27 января.

Его поражает, что все эти люди (большие) совершенно верят в свою чепуху и гораздо глупее и ничтожнее, чем кажутся снаружи (один из ученых гостей падает, запивается и с цыганками в Марьиной роще).

Полоса неверия в бога. NB. Непременно о том, как действовало на него Евангелие. Согласен с Евангелием.

Главное покамест свое я и свои интересы. Философские же вопросы занимают его, насколько его касаются.

ПЕРВЫЕ СТРАНИЦЫ: 1) тон, 2) втиснуть мысли художественно и сжато.

NB . Тон (рассказ -житие — т. е. хоть и от автора, но сжато, не скупясь на изъяснения, но и представляя сценами. Тут надо гармонию). Сухость рассказа, иногда до «Жиль Блаза» * . На эффектных и сценических местах — как бы вовсе этим нечего дорожить.

Но и владычествующая идея жития чтоб видна была — т. е. хотя и не объяснять словами всю владычествующую идею и всегда оставлять ее в загадке, но чтоб читатель всегда видел, что идея эта благочестива, что житие — вещь до того важная, что стоило начинать даже с ребяческих лет. Тоже — подбором того, об чем пойдет рассказ, всех фактов как бы беспрерывно выставляется что-то и беспрерывно постановляется на вид и на пьедестал будущий человек.

Чтоб в каждой строчке было слышно: я знаю, что я пишу, и не напрасно пишу.

1) Поймали мышь.

Хроменькая.

Старики.

Няня, мытье, орден на шее — и на покой.

Анна и Василиса бежали.

Последнее причащение (итальянец из кармана деньги) — первая мысль.

Учитель (пьяный).

Первая исповедь: что у него там в ящичках и в чаше. Есть ли бог?

Черта обратить. [42]

Битье Хроменькой.

Мертвый у забора. Кильян.