Михаил Гиголашвили - Дезертиры

А я смотрел по сторонам, на темные ели, покрытые налетом снега, на ветки в белом инее. Вот и до тюрьмы довела судьба. Хорошо еще, что на нары не усадила... "Кому нары, а кому и Канары", - вспомнил я Лунгаря.

Марк тем временем обстоятельно описывал свой адский пищеварительный триптих, который был порожден чем-то съестным, поглощенным на базаре в Израиле, куда Марк с женой поехали по путевке посмотреть святые места. Черт его дернул купить какой-то сомнительный пирожок в пятидесятиградусную жару. Он отравился, печень чуть не полетела, отказали почки, и его спасли с большим трудом:

- Так я поплатился за грехи предков, - суконно засмеялся он. - Я, кстати, лично своей никакой вины не чувствую - мало ли что там было сто лет назад, я никого не убивал, как и мои родители, а отвечать за всех?.. Нет уж, избавьте. Каждый ответствен за свои дела. Сейчас у нас палку опять перегибают. Все-таки очень глупый мы народ!.. Всему подчиняемся, что приказывают. Даже анекдоты еврейские, самые смешные, нам нельзя рассказывать - коллеги тут же донесут. Вот в лагере под Карлсруэ случай был недавно: один сотрудник социаламта спросил у другого: "Хайнц, как ты думаешь, сколько наших контингент-беженцев можно перевезти в одном "мерседесе" и как это будет стоить?". Хайнц начал высчитывать: автобус "мерседес" обычно на сорок мест, если двухэтажный - до восьмидесяти, а стоить будет в зависимости от того, куда перевозить. "Ну, например, из Карлсруэ в Дахау, музей посетить?" Хайнц высчитал, дает полную раскладку, а этот дурачок смеется: "А я тебе более выгодный вариант предложу: их всех в одной большой пепельнице уместить можно, только за бензин платить придется!". Ну, глупый анекдот. И что же?.. Этот дурачок через пару дней уволен, потому что их глупую болтовню третий коллега слышал и даже умудрился частично на диктофон записать. Вы же видите, у нас все двери в кабинеты открыты...

- Я думал, это чтобы взятки не брали, - ответил я.

- Ха! - усмехнулся он. - Взятки?.. Кто дает?.. Нет, это чтобы слышать все... Я лично ничего против евреев не имею, но зачем всю историю выпячивать и о себе на весь мир кричать? Они умудрились даже из собственного несчастья сделать весьма выгодный гешефт, - говорил он, а в глазах его вспыхивали желтые тигриные огоньки.

- Вы, кстати, не читали недавно в "Зюддейче Цайтунг" объявление, что комплекс в Дахау работает в музейном режиме, но при необходимости может быть быстро переведен в рабочий?

- Нет, не читал. Когда это было?.. - удивился Марк и тут же сообразил: Ах, это опять анекдот!.. А я думал - правда читали. Но я этот анекдот не слышал, учтите. Нам это слушать нельзя. Вот, последний поворот. Скоро будем на месте.

Мы проехали знаки запрета и закрытой зоны. Опять какие-то светлые блоки замаячили сквозь поредевший к вершине лес. Вот она, тюрьма. Окружена забором из крупной сетки, поверх идут спирали из крученой проволоки. Сквозь сетку виден собачник, где лают и мечутся темные овчарки. Несколько угрюмых зданий с решетками на окнах. У ворот, в будке, виднеются какие-то широкие личности.

- Паспорт с собой? Хорошо. Документы надо оставить при входе. Такие вот правила. Охрана - сущие бандиты, но ничего! - храбро полез Марк из машины и начал вытаскивать из багажника снаряжение.

В решетчатом окошке показалась розовая курносая морда и сурово спросила:

- Кто? Куда? Зачем?

Марк с достоинством объяснил, кто мы. Рядом с мордой показалась небритая харя с золотой серьгой в ухе, подозрительно нас осмотрела, забрала документы, обнюхала их со всех сторон, долго пялилась на наши лица, сверяла и проверяла, но кнопку в конце концов нажала. Ворота отъехали.

Псы с лаем запрыгали в клетках, когда мы проходили мимо. Из здания вышел пузатый, наголо бритый детина в черной майке-безрукавке. Здоровенные лапы в татуировках. На поясе болтались дубинка, наручники, телефон, рация, револьвер в кобуре, тесак в ножнах и баллончик с газом. Он прикрикнул на собак - те замолкли. Он поманил нас - мы покорно пошли к зданию.

Внутри, слева, за стеклом, сидели вахтеры, рослые и кряжистые, в шапках с козырьками. Перед каждым стояла чашка кофе. Двое смотрели в мониторы, один что-то писал в конторской книге.

- Тут наша комната, - Марк глазами указал на дверь, которая распахнулась под пинком детины. В комнате - два массивных стола, четыре стула, раковина и батарея отопления.

- Кого вам надо? - спросил детина, поглядывая в коридор, где четверо здоровяков тащили обгоревший остов дивана.

- Нам никого не надо. Это мы кому-то понадобились, - ответил Марк, осторожно выглядывая из комнаты и с удивленным неодобрением провожая глазами остатки дивана. - Это что же, пожар у вас был?

- Да, подожгли вчера босяки зачем-то, - флегматично кивнул детина и рыками стал командовать, как лучше тащить и кому с какой стороны браться.

- Вы их держите слишком вольно, вот и результат! - сверкнул очками Марк. Они у вас в коридорах гуляют, телевизор смотрят, чай пьют...

- А что с ними делать?.. В карцерах держать?.. - удивился тот. - Они же не преступники, а просто босяки, бездомные попрошайки. Пусть смотрят, не жалко.

Марк исподтишка показал мне глазами: "Какова охрана, а!..". Тем временем вахтеры деловито расстелили бумагу, выложили продукты и принялись закусывать. Детина, уточнив фамилию, пророкотал ее в коридор, а сам поспешил к товарищам, бросив на ходу:

- Сейчас приведут.

Марк, аккуратно разложив на крайнем столе полоску (куда надо было мазать чернила для отпечатков), включил в сеть поляроид, чтоб он нагрелся, проверил в нем кассеты, вытащил из сумки диктофон, шнуры, микрофон, начал раскладывать бумаги и анкеты, раскрывать пенальчики и сумочки.

Я вышел покурить, стоял у стены и смотрел на закусывающих сардельками вахтеров и на здоровяков, которые уже оттащили горелый остов в конец коридора и, выпятив животы под короткими жилетами, вразвалку отправились за решетку, ведущую в глубь тюрьмы. Оттуда - звон посуды, бормотание телевизора и звуки голосов.

- Вот его данные, просмотрите! - высунулся из комнаты Марк и подал мне анкету, на которой была фотография изможденного молодого человека с длинными волосами и тусклыми глазами.

фамилия: Золотов

имя: Валерий

год рождения: 1975

место рождения: г. Калуга, Россия

национальность: русский

язык(и): русский

вероисповедание: православный

Тут решетка отъехала, и показался тщедушный парень в сопровождении массивного мордоворота с круглой физиономией и складчатым подбородком. Руки верзилы, величиной с мою ногу, не свисали вдоль тела, а топорщились в стороны из-за непомерных бицепсов. Он был в кожаной безрукавке с заклепками, пуки волос торчали из подмышек, на тумбах-ногах - пятнистые хаки и черные сапоги, на голове - косынка, повязанная по-пиратски.