Игорь Голубев - Особняк

- И не увидите, я в доме живу больше, чем вам лет. Вон мое окно на втором этаже, где форточка открыта, - вступила в разговор Вера Дмитриевна. - А балкона у меня никогда не было.

- А ведь были балконы. Ты, соседка, еще не жила здесь тогда. Семеныч, помнишь?

- Какие это балконы! Скорее два выступа с ограждениями. Еще при Хрущеве, когда ремонт фасада делали, снесли. Борьба шла с архитектурными излишествами. Помню, когда Калининский начали строить, от одного кусок отвалился и чуть старшего Ватсона не зацепил.

- Ничего удивительного, - засмеялся молодой человек. - Здесь и потолок запросто может на голову упасть. Дом-то когда построен. Чего вы так за него цепляетесь? Не надоело тараканов кормить?

- Тебе про балконы нужно узнать или ты еще один агитатор? насторожился Дым Дымыч. -Вчера тут один такой хмырь уже крутился, убеждал переезжать.

- И правильно делал, для вашего же блага старался.

- Ты что, тоже нас уговаривать собрался?

- Не собираюсь я вас уговаривать. Чего зря языком болтать. Решение уже принято. И на самом высоком уровне.

- Знаем, чего стоят чиновники нашей управы. Телевизор смотрим, газеты читаем, глаза и уши имеем, - заметил Краузе.

- А при чем тут управа, все решено на уровне правительства Москвы.

- Ну и что? Там тоже взяточников предостаточно.

- Ваш дом на капитальный ремонт ставят. Значит, вас переселят, хотите вы этого или нет. И контролировать процесс будет ваш префект, - твердо заявил Владимир. - Об одном советую подумать: зимой переезжать хлопотнее.

- Шел бы ты, благодетель, отсюда, пока мы тебе ноги не переломали. Никуда не перееду, понял? - начал заводиться Дым Дымыч. - Слышишь, не перееду. Не те сейчас времена... К батарее прикуюсь, вот увидишь, или голодовку объявлю. Что ты со мной, сопляк, сделаешь?

- Поедешь, старик, куда денешься. Не таких обламывали. Вместе с батарей и переедешь. Ну я пошел... Собирайтесь лучше, граждане, - бросил на прощанье Владимир и медленно удалился.

- Ну и наглец. Вчера хоть нормальный человек приходил. А как с таким разговаривать? - возмутилась Вера Дмитриевна. - Губермана сюда надо.

А Володя отошел и задумался. Хорошо еще, Кулагин не знает о его первом опыте. Ему бы не понравилось. Не с того конца зашел. Нахрапом этих старых упрямцев не возьмешь. Стало быть, надо искать слабинку. Будем бить поодиночке. Оно и вернее. И тут подсказку дала сама жизнь. Ставленник Кулагина заприметил двух сильно подвыпивших работяг. Хмель прочно спаял их обоюдные дружеские чувства. Расставание происходило, словно между двумя боксерами в тринадцатом раунде, они прочно вошли в клинч.

- Лех, ты ребят не забывай, - бормотал один. -Ребята обижаются.

- А я и не забываю. Сегодня два заказа обговорили, с завтрашнего дня приступаю. Как же я могу ребят забыть? Два заказа обломилось. Мне никак не забыть... Завтра в сервис - и за работу. Ты меня знаешь...

- Я тебя уважаю...

Возможно, Володя в другой раз и прошел бы мимо, пропустив ничего не значащий разговор двух забулдыг, но не теперь, когда увидел, что один из пьяных направился к подъезду интересующего его дома.

Ага, вот с этого и начнем, пьяница не только коллектив продаст - родную маму не пожалеет. Ему только наступить на пробку, а уж в этом Володя поможет, можно не сомневаться.

И, значительно повеселев, помощник Кулагина помчался к шефу докладывать о своем открытии. Разумеется, о неудачном начале он упоминать не собирался.

Глава 15

Говорят, что самое большое несчастье - быть счастливым в прошлом.

Леха Загубленный шел домой в приподнятом настроении духа. Каждая клетка его организма кричала: иди быстрее, черт корявый, скорей же, ну давай двигай ногами, мать твою.

До дома оставалось два квартала.

В руках Леха нес спортивную сумку, прихваченную из гаража. Масляное пятно, которое украшало один бок, нисколько не смущало автомеханика - оно всего одно. Зато "молния" работала исправно. Конечно, в приличное общество с такой провонявшей автолом сумкой не попрешься, но он и не собирался в приличное общество. В сумке лежали две средней цены и такого же качества бутылки водки для себя, коробка шоколадных конфет к чаю для Софочки (Леха хотел отблагодарить за долготерпение и загладить вину за пропущенное дежурство по уборке квартиры), две пачки чая (опять же одну он брал у Софочки взаймы) и кое-что по мелочи бросить в топку желудка. Это "кое-что" выражалось в фасованной в вакуумную упаковку нарезке и в корейской моркови, к которой Леха был неравнодушен.

Всякому, кто встречался на пути, Леха лучезарно улыбался. Одни принимали его за идиота, другие, и их было больше, просто за счастливого человека.

Может, дядя в лотерею выиграл. Первым после встречи становилось неприятно, вторые внутренне радовались за соотечественника, - не все же носят камень за пазухой, не все с утра поссорились с тещей, не у каждого разлилась или закипела желчь. Это неправда, что россияне разучились радоваться чужому счастью. Просто они реже его наблюдают, вот такое открытое, взахлеб, счастье. Но, увидев, улыбаются сами и еще шагов пятьсот идут улыбаясь неизвестно чему, с удивлением замечая, что настроение "так себе" приобрело положительный знак.

Так шел домой Леха Загубленный, раздаривая свою радость окружающим и нисколько не заботясь о тех, кто считал его идиотом. Сегодня на него обрушился большой заказ. Надо было целиком перебрать движок дизеля "мерседеса" - рухлядь пятидесятых годов. Оказалось, друзья решили сделать подарок любителю-автомобилисту, потому не поскупились на аванс.

Леха попытался мысленно распределить десять тысяч рублей по должникам, да так, чтобы еще осталось на черный день, на продукты, на выпить. Цифры крутились в голове, как на барабане одноруких бандитов в игровых забегаловках. Он говорил себе "стоп", барабаны замирали, но цифры никак не хотели укладываться ровно по статьям расходов так, чтобы сойтись с конечной суммой десять тысяч. Денег или не хватало, или, если сократить выплаты по долгам, оставалось слишком много на статью "выпить".

Леха наконец понял, что его голова далеко не калькулятор, а главное желания никогда не сойдутся с возможностями, и бросил считать. Он прокрался за кустами вдоль стены дома, чтобы не увидели сидящие на лавочке соседи - сейчас не хотелось вопросов, - проскользнул в подъезд и, с первого раза попав ключом в замок, юркнул в квартиру.

Внутри стояла тишина. Леша зверем понюхал воздух - не готовила ли чего Софочка. В последнее время она достала соседа предложением поесть супчика. Жалела. От этой жалости Леха не находил себе места. С похмелья он ел мало и, чем больше отказывался, тем настойчивее становилась соседка. Полушутя-полусерьезно выговаривала Загубленному, что, если тот скончается от голода, она не вынесет позора и повесится.