Козьма Прутков - Сочинения Козьмы Пруткова

При поднятии гвоздя близ каретного сарая

<���С того света>

Г .Редактор!

Уволенный в отставку с чином генерал-майора, я желал чем-либо занять свободное время, которого у меня было слишком много; и вот я принялся внимательно читать газеты, не ограничиваясь, как бывало прежде, чтением лишь о производствах и наградах.

Заинтересовавшись наиболее статьями о спиритизме, я возымел мысль собственным опытом исследовать явления, о которых читал и которые, сознаюсь, уму простому моему казались очень бестолковыми.

Я приступил к делу с полным недоверием, но каково же было мое изумление, когда, после нескольких неудачных опытов, обнаружилось, что я сам медиум! Не найду слов, чтоб изобразить вам, милостивый государь, радость, меня охватившую от одной мысли, что отныне мне, как медиуму, возможно беседовать с умными и великими людьми загробного мира.

Не будучи горазд в науках, но всегда пытаясь объяснять необъяснимое, я ужедавно пришел к тому убеждению, что душа человека умершего, несомненно, пребывает в местности, куда особенно он стремился при жизни. На этом основании я пробовал вопрошать покойника Дибича,— находится ли он и в настоящее время за Балканами? Не получая ответа на этот и многие другие вопросы, с которыми я обращался к разным сановным покойникам, я начинал конфузиться, приходить в отчаяние и даже задумывал бросить занятие спиритизмом; как вдруг внезапно раздавшийся стук под столом, за которым я сидел, заставил меня вздрогнуть, а затем и окончательно растеряться, когда над ушами моими чей-то голос очень ясно и отчетливо произнес: «Не жалуйся!»

Первое впечатление страха вскоре заменилось полным удовольствием, ибо мне открылось, что дух, со мною беседующий, принадлежит поэту, глубокому мыслителю и государственному человеку, покойному действительному статскому советнику Козьме Петровичу Пруткову. С этого момента моим любимым занятием сделалось писать под диктант этого почтенного литератора.

Но так как, по воле знаменитого покойника, я не вправе держать в секрете то, что от него слышу, то предлагаю вам, милостивый государь, через посредство уважаемой газеты вашей знакомить публику со всем, что уже слышал и что впредь доведется мне услышать от покойного К. П. Пруткова.

Примите уверение в совершенном почтении вашего покорного слуги.

N. N.Генерал-майор в отставке и кавалер.

I

Здравствуй, читатель! После долгого промежутка времени я опять говорю с тобой. Ты, конечно, рад моему появлению. Хвалю. Но, конечно, ты немало и удивлен, потому что помнишь, что в 1865 г. (annus, i) в одной из книжек «Современника» (ныне упраздненного) было помещено известие о моей смерти.

Да, я действительно умер; скажу более, мундир, в котором меня похоронили, уже истлел; но тем не менее я вот-таки снова беседую с тобою. Благодари за это друга моего N. N.

Ты, верно, уже догадался, что N. N. медиум? Хорошо. Вот именно через него-то я и могу говорить с тобою.

Мне давно хотелось поведать тебе о возможности для живущих сноситься с умершими, но не мог этого сделать ранее, потому что не было подходящего медиума.

Нельзя же было мне, умершему в чине действительного статского советника, являться по вызову медиумов, не имеющих чина, например, Юма, Бредифа и комп<���ании>. Что бы подумали бывшие мои подчиненные, чиновники Пробирной Палатки, если б дух мой, вызванный кем-либо из помянутых чужестранцев, стал бы под столом играть на гармонике или хватать присутствующих за коленки? Нет, я за гробом остался тем же гордящимся дворянином и чиновником!

Из сказанного, я думаю, ты уже догадался, что избранный мною медиум — человек вполне солидный, и ежели я скрываю его под литерами N. N.. то не потому, чтоб он принадлежал к разряду разночинцев, а потому, что хотел избавить моего медиума, почтенного и опытом умудренного генерала, от зубоскальства современных либералов.

Вступая снова с тобою в беседу, через посредство моего медиума, считаю нужным сообщить тебе следующее: ты ведь читал, и, вероятно, не один раз, некролог обо мне, а следовательно, помнишь, что я был женат на девице Проклеветантовой. Один из ее родственников, губернский секретарь Илиодор Проклеветантов, служил под моим начальством в Пробирной Палатке.

Я всегда был начальник строгий, но справедливый, и в особенности не любил потакать вольнодумцам. Так случилось и с Проклеветантовым, которого, невзирая на родство, я уволил по 3-му пункту и, разумеется, нажил в нем себе врага.