Лев Гунин - Вы, доктор

Мне известно, через что вы прошли, оказавшись в Метрополии. Вы были на грани нищеты, оказывались без крова, без работы. Но тут в вас закончили формироваться те черты, которые стали играть потом в вас главенствующую роль. Вы прочитали массу книг по оккультизму и чёрной магии, вы изучали спиритизм, мистицизм франкмасонства, варианты учений о трансцендентном бытие, начали заниматься вопросами экстрасенсорного восприятия. Только потом вы узнали, что для частных лиц изучение экстрасенсорных процессов запрещено в нашей стране и преследуется законом. Но это не остановило вас. Вы изучали вопросы индукции и приема, проблемы медиума, телепатию и гипноз.

- Спасибо, доктор. Может быть, вы хотите узнать из первоисточника, какие события разыгрывались дальше? - Доктор Эванс согласно кивнул.

- Я достигла того, к чему стремилась. Это произошло не сразу. Это случилось вскоре после очень сильных потрясений, через которые я прошла. Я понимала все ясней и ясней, что не могу быть допущена, как равноправный член, в Метрополию. Я чувствовала себя одинокой, выброшенной из жизни, оторванной от всего, что вокруг. Моё осознание отчуждения достигло наивысшей степени. Для меня были закрыты двери сооружений Метрополии, двери такси и кабин эуфилевидеотелефонов, двери её Собраний и Увеселительных центров. Я видела смеющиеся лица людей, видела, что они не одни, - и ненавидела их за то, что они пользуются благами Метрополии, её преимуществами, её духовной насыщенностью только потому, что они родились здесь, а я приехала из провинции. И я решила уехать. Я решила переселиться в какой-нибудь городок, где легче найти жильё и работу, потому что я так больше не могла.

Но, придя на Вокзал, я почувствовала, что не могу покинуть Метрополию. Во мне бродили десятки токов; они отзывались в моих висках ударами пульса; я чувствовала, что не могу покинуть Её... Здесь бурлили страсти, толпа излучала сотни импульсов. Вверху, сбоку зажигались разноцветные огоньки, сотни роботов подавали сигналы, гнусавили своими металлическими голосами; всё двигалось; движущиеся люди и платформы, движущиеся буквы на стенах, мигания роботов-грузчиков, короткие пронзительные сигналы, издаваемые другими, перемещения целых эстакад, разверзающаяся земля - всё это была настоящая жизнь, и я не могла её покинуть. Я подошла и прислонилась к грани простенка, за которым, я знала, находится пустота. Я знала, что стоит мнее ступить, скользнуть в эту синию нишу, пролезть ногами вперёд в узкий проход, пробив тонкую плёнку, - и моё тело, совершив акт падения на семьдесят с лишним метров, с чудовищной силой ударится о горизонтальную преграду, по которой с невероятной скоростью мчатся многотонные "Алкиды"... Я уже хотела податься вперед - и исчезнуть, - как вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку. "Разве бывает, чтобы у такой красивой девушки было на лице столько отчаянья?"

- Да, это были е г о слова.

Он повёл меня к своему "Рондо", и мы вскоре понеслись с ним по направлению к тому району, который был для меня олицетворением недоступности, славы, блеска. Это был респектабельный район Метрополии, один из наиболее фешенебельных её регионов.

- Он овладел вами сразу,не правда ли?

- Да, и, если бы это произошло позже, он бы не добился успеха и, я думаю, что тогда вся моя жизнь бы сложилась иначе... Такова уж природа моей натуры... Но он совершил тем самым страшное преступление. Он высвободил ранее дремавшие во мне силы, открыл ворота, через которые должны были выйти наружу опасные влечения, открыл клетки спящих во мне тигров. Я поняла сразу, что он намеревался поиграть со мной и бросить, но я ощущала в себе силы столкнуть с его миром мою волю, вступить в игру, которая меня захватывала, которой я не боялась и жаждала. Я поняла, что есть ещё один способ подчинять себе мыслящее существо, овладевать его сознанием, кроме приёмов, связанных с волевыми подсознательными процессами, и не собиралась этим способом пренебрегать...

- И вы подчинили Майкла своей воле; вы заставили постепенно относиться к вам по-иному, вы привязали его к себе и о истечени какого-то времени стали распоряжаться им как своей собственностью. Вы стремились к упрочению своей власти и тогда, когда, после вашей размолвки, идя с ним по мосту, сказали как бы ненароком, что прочитаю в каком-то романе, как в девятнадцатом веке прошлого тысячелетия один индиец, стремясь поразить воображение своей возлюбленной, совершил прыжок с верхушки пальмы, ухватившись на пять метров ниже за лиану, висевшую, как вы сказали, как вон тот провод под мостом. И вы сказали ещё что-то: может, это был абстрактный упрёк в недостатке мужества?

- Не смотрите на меня так. Я просто вам напоминаю. Напоминая и о том, что есть ещё и нечто иное, главное... Вы плакали и пытались сброситься вниз после того, как Майкл спрыгнул с моста и, не дотянувшись до провода всего каких-то несколько миллиметров, упал на полотно магистрали. Он жил ещё целых двадцать минут, и вы это знали, так как ваш мозг был соединён с его сознанием. Но вы ничего не сделали, чтобы помочь ему, и только плакали. Чужие люди звонили в Центр Первой Медициникой Помощи, вызвали гелиолет, а вы стояли и смотрели вниз, где лежал окровавленный человек.

После этого те, кто окружал Майкла, его друзья стали вашими приятелями. Никто не знал, что в действительности произошло. Но все они знали, что вы были с Майклом, когда он внезапно сбросился с моста. Вы стали вхожи в высшее общество, но это ещё не была элита. Вам стали делать дорогие подарки. Вы подарки принимали, но считали, что они ни к чему вас не обязывают. Деньги, которые вам остались от Майкла (к моменту его гибели у вас был с ним общий счет), вы расходовали медленно, но вы стали снимать неплохую квартиру, вам нужны были большие средства. На первое время вам денег хватало. Вы включились в игру, которая теперь называется Р-1 и умудрились два раза получить солидные суммы. Так вы смогли пригласить, вызвать к себе вашу сестру Ингрид. Это ведь всё правильно? Я ни в чем ещё не ошибся?

- Так. Значит, вы вызываете к себе сестру. Вы устраиваете её на работу в солидную фирму, в "Интелект Сёрвес". Сначала на трудоёмкий процесс с монотонной работой. Затем - в контору Фирмы. Вы не можете ужиться со своей родной сестрой, и тогда вы предлагаете ей квартиру в пятнадцати минутах езды от центра по системе "Алкид" в небольшом городке. Сестра ваша, ненавидящая Метрололию, с радостью соглашается. Дальше всё происходит ещё более стремительно. Вашей сестре Ингрид нужен спокойный мирок, уют и стабильность; она должна быть хозяйкой в своём доме и быть уверенной в себе. В обмен на это вам нужен её пропуск и её согласие сделаться фотомоделью для рекламных снимков. Вы добиваетесь от неё всего, преодолев её последнее сопротивление угрозой увольнения с работы (ведь она знает, что благодаря вашим связям её в периоды массовых увольнений никогда не трогают), и так вы попадаете в святую святых "Интеллект Сёрвес", в Лаборатории.