Максуд Ибрагимбеков - История с благополучным концом

Аскеров жестом, остановил офицера.

- Это была ваша машина? - обратился он к Рауфу.

- Не понимаю, для кого вы разыгрываете эту комедию? - усмехнулся Рауф. - Я же полчаса назад написал вам, слово в слово, то же самое и вы это прочитали.

-- Очень хорошо, - удовлетворенно сказал Аскеров, - значит, показания обвиняемого и свидетелей до этого места совпадают. Продолжайте.

- Водитель стоял рядом с машиной.

- А почему вы решили, что это водитель, может быть, рядом с машиной стоял посторонний человек? - снова перебил свидетеля Аскеров.

- Не станет посторонний человек стоять у раскрытого багажника под фонарем и при этом еще здороваться с работниками ГАИ, - снисходительно улыбнулся офицер. - Да и лицо мне показалось знакомым!

Аскеров покачал головой. .

- Всякое может быть. Но не будем зря спорить. Водителя вы могли бы узнать?

- Так вот он сидит, по-моему, - сказал офицер, кивнув на Рауфа. По-моему, мы, как вошли, поздоровались.

- Вы видели в ту ночь - с 18-го на 19-е сентября, работников ГАИ старшего лейтенанта Алмазова сержантов Багирова и Гадырля? - спросил Аскеров.

- Видел и поздоровался, - повторил Рауф.

Аскеров тяжело вздохнул, как человек, которому предстоит тяжелая и неприятная работа, и, пристально глядя на Рауфа, сделал паузу, а затем снова обратился к Алмазову.

- А теперь, свидетель, мы приступаем к самой важной части ваших показаний. Помните, что за дачу ложных или заведомо неправильных показаний вы по закону несете ответственность. Расскажите все, что вам известно о ценном животном, похищенном подследственным в ночь с 18-го на 19-е сентября в зоопарке?

- Я за свои показания в любое время могу ответить, - высокомерно произнес Алмазов. - Мне в этом деле никакого интереса или корысти нет. А насчет ценности животного, я его не покупал и не продавал, не знаю. И вообще в ту ночь никакого животного я не заметил. Могу рассказать, что видел. Водитель стоял у открытого багажника машины, номерной знак 50-37 АГУ, и держал обеими руками птицу.

- Какую птицу?

- Что значит какую?

- У каждой птицы есть свое название, - терпеливо объяснил Аскеров. - Что было в ту ночь в багажнике машины 50-37 - гусь, индюшка, курица, утка?

- Не знаю, - сказал Алмазов, - я успел только заметить, что это была крупная птица,

С той самой минуты, как Аскеров впервые упомянул о птице, Рауф начал горестно покачивать головой, но некоторое время всеми присутствующими это осталось незамеченным.

- Теперь я наконец все понял, - сказал он. - Об этой проклятой птице я могу рассказать все,

- Долго же вы вспоминали! - деланно восхитился Аскеров. - Ну, а теперь, что вы скажете, когда свидетельские показания неопровержимо доказали, что птица похищена вами?

- Не похищал я никакой птицы, - упавшим голосом сказал Рауф. - Товарищ Аскеров, разве я похож на вора?

- А я, - свирепо рявкнул Аскеров, - а я разве похож на следователя? - Он встал и вытянулся во весь свой чрезвычайно невысокий рост. Тщедушное тело, соединенное худой шеей с головой, с трудом, казалось, вместившей мозг, бегающие хитрые глазки, длинный тонкий нос и все остальное еле втиснулось в узкий треугольник между массивными ушами и торчащими к верху редкими, но жесткими, как стальная проволока, волосами. - Похож?

И Рауф был вынужден сказать "нет", потому что если среди всех находящихся в кабинете одушевленных в неодушевленных предметов и находился какой-то меньше всего напоминавший следователя прокуратуры, то им бесспорно был сам хозяин кабинета юрист 1-го класса Дамир Аскеров.

- Если у вас есть возражения против показания свидетелей, заявите, и я немедленно внесу ваше заявление в протокол, - заботливым тоном предложил Аскеров.

- Они говорят правду, но я эту птицу не похищал. Она сама влезла в багажник, и мне пришлось ее выталкивать. Аскеров взглядом показал Рауфу на свидетелей.

- Посмотрите, они улыбаются, честно говоря, мне тоже смешно, хотя при исполнении служебных обязанностей смеяться не положено. Значит, эта птица, обратите внимание, не какая-нибудь домашняя птица, а дикая, вольная птица стала ночью врываться к вам в машину?

- Да, - Рауф в упор поглядел на Аскерова. - Она влезла в багажник, и мне пришлось ее оттуда вышвырнуть.

- Свидетель Алмазов, - сказал следователь, - вы видели, как подследственный выдворяет птицу?

- Нет, - покачал головой Алмазов, - мы все видели, как он держит ее в руках.

- То есть, борьбы между ним и птицей вы не заметили? Может быть, вам издали не было видно?

- Не заметили - ответил Алмазов, - мы проехали совсем близко. Он улыбнулся и поздоровался с нами.

- Как только вы отъехали, я ее вышвырнул из багажника- сказал Рауф. И она осталась на там же месте, когда я отъехал.

- Этого мы не видели, - не дожидаясь вопроса Аскерова, с глубоким сочувствием в голосе признался Алмазов. - Если бы видели, то сказали.

- У меня здесь показания дворников, - как бы вскользь сообщил Аскеров, вытягивая из папки несколько исписанных листов. - Они вышли на работу в пять утра, то есть спустя десять-пятнадцать минут после вас. Никаких птиц им не попадалось.

- А я при чем? - уныло спросил Рауф. - Разве я могу знать, куда она ушла. Это ужасная птица, товарищ Аскеров. Просто непонятно, почему вы из-за нее так беспокоитесь?

- Птица действительно необычная, - согласился Аскеров. - Среди ночи, будучи дневной птицей, а не совой или, скажем, летучей мышью, она встает и заперев за собой на задвижку дверь птичника, находит дорогу на улицу и решает ворваться в багажник, который по чистой случайности именно в это время оказался открытым. Правильно я говорю?

- Можете не верить, но я сам удивился, когда увидел ее у машины. Если поискать на холме, наверное, можно найти ее следы.

- Молодец - одобрительно сказал Аскеров. Помнит, что в ту ночь был сильный ливень? Значит, подавай ему следы. Есть следы, вот снимки, только не птичьи, а ваши, сорок третьего размера, - он посмотрел на часы. - Вопросы к свидетелям есть?.. Подумайте, так и запишем. Вопросов к свидетелям нет. Можете идти. Спасибо.

С трудом разогнув отекшие от неподвижного сидения ноги, Рауф поднялся с места, но Аскеров остановил его:

- Вы останьтесь. Это я свидетелей отпустил, - и потянулся к телефону.

- Мне необходимо уйти, - успел сообщить Рауф, прежде чем Аскеров начал набирать номер. - На два у нас назначено совещание, и я обязательно должен присутствовать.

Аскеров с виноватой улыбкой развел руками.

- Ничем не могу помочь. Надо сегодня же закончить ваше дело. Сами видите, я из-за вас даже на обед не ушел. Хорошо, что напомнили, попрошу, чтобы нам принесли чай и бутерброды.

Несмотря на уговоры Аскерова, Рауф до еды не дотронулся. Он пил чай и с тоской слушал своего собеседника, с аппетитом поглощающего один за другим бутерброды с колбасой, сыром и шпротами.