Всеволод Иванов - Канцлер

- Каким образом?

- Дело Ахончева... Разрешите сказать, ваша светлость? В приёмной ожидает вас граф Развозовский. Он пришел с визитной карточкой Шувалова, который просит помочь графу. Если вы побеседуете, ваша светлость, с графом Развозовским, план уничтожения Горчакова покажется вам вполне реальным.

- Пригласить графа.

Радовиц с облегчением метнулся к дверям и выкрикнул возле них:

- Графа Развозовского!

Развозовский вошел и сразу же, без всяческих церемоний, бросился к

Бисмарку:

- Ваша светлость! Помогите,- взывал он.- Я обращался ко всем. Я заплатил долг. Но меня, офицера и душеприказчика, обвиняют, что я сам же и украл вексельную книгу.

- Вас обвиняют свои же, русские? Вам надо обращаться или в своё посольство, или в Петербург.

- Я ходил в посольство, они пожимают плечами. Я бросился, наконец, к князю Горчакову, а он, извините, совсем из ума выжил. Он говорит: "Я охотник, купи мне, голубчик, ружьё!" Ну какой он охотник, ваша светлость, срам! В Берлине не нашёл ружья, иди, говорит, во французское посольство...

- Что-о? - захрипел Бисмарк.- За ружьём во французское посольство? И что же вам сказали во французском посольстве?

- Они народ галантный, как известно, ваша светлость. Они послали специальное лицо за ружьём в Париж, и вчера это лицо - мне даже и не показали ружья! - вчера это лицо передало ружье Горчакову.

- Ружья, говорите, вам, граф, не показали?

- Да, а я ли не охотник, я ли не могу посоветовать.

- Граф! - приказал Бисмарк Развозовскому.- Возвратитесь в приемную. Я вас вызову через минуту.

- Ваша светлость, я полковник, и прошу со мной обращаться как с офицером, а не как со слугой.

- Я переутомился, граф. Извините. Я плохо себя чувствую. Мне нужен врач.

- Это другое дело, ваша светлость.

Развозовский вышел с достоинством, а Бисмарк стал задумчиво передвигать каску по столу - из конца в конец. Радовиц внимательно наблюдал за ним.

- С этим дураком церемониться нечего,- сказал наконец Бисмарк.- Он сделает всё, что я ему прикажу. Но французы, но Горчаков... Ружьё... Есть слухи, что они усовершенствовали ружье Шасспо... Радовиц! Направляйтесь во французское посольство, скажите министру Ваддингтону, что я прошу его немедленно принять меня. Я предложу Франции занять Тунис, я помогу им!

- Но воспротивится Италия, ваша светлость.

- Из французского посольства поезжайте в итальянское. Бисмарк просит министра Конти принять его! Я предложу Италии Тунис и столкну таким образом Францию и Италию в Тунисе, и французам будет не до русских.

- Великолепная мысль, ваша светлость!

- Теперь о деле Ахончева. Горчакова надо впутать в это дело. Вексельная книга у вас?

- Вот она, ваша светлость.

- Передайте её Клейнгаузу, и пусть опытный человек, знакомый с почерком Ахончева, впишет туда, что князь Горчаков брал деньги под свои векселя. Есть там записи, в которых бы были заинтересованы наследники?

- Есть запись покойного, что он передает своей жене векселей на 88 тысяч, а также о том, что он получил долг по векселям от графа Развозовского.

- Обещайте вдове, что вексельная книга найдётся, то же самое Развозовскому. Остальным наследникам выгодно, чтоб не нашлась? Так она не найдётся! Во всяком случае, все они должны показать, что канцлер Горчаков помогал графу Развозовскому в уничтожении своих векселей и даже украл вексельную книгу!

- Это будет затруднительно сделать, ваша светлость.

- Затруднительно для того, у кого вместо головы вот это! - и, разъясняя собственную мысль, тяжко постучал по столу.- Пригласите ко мне графа Развозовского, а сами к французам и итальянцам - марш, чёрт вас дери!

Радовиц, вероятно, почувствовав облегчение, что разговор закончен, выбежал, на бегу крикнув в приёмной:

- Графа Развозовского!

Бисмарк бродил по комнате, бранясь в мыслях: "Скоты! Дурачьё! Чурбаны!.." Может быть, что-то из его мыслей и сорвалось с губ, потому что Развозовский, входя, всё так же полный глубокого достоинства, вдруг вздрогнул и чуть даже сгорбился, а Бисмарк взглянул на него внимательно и произнёс:

- Теперь мне значительно лучше. Побеседуем, граф. Садитесь.

- Благодарю вас, ваша светлость, очень благодарю.

- Я сейчас мельком ознакомился с делом Ахончева. Это печальная и подозрительная история. В ней замешан канцлер союзной державы. Оказывается, бумаги Ахончева увёз совместно с графом Развозовским сам канцлер Горчаков? Неужели он был заинтересован в увозе бумаг?

- Нет, нет, ваша светлость, что вы! Да он и не увозил. Я его встретил, пригласил к себе на чашку чаю... я был потрясён смертью Андрея Лукича.

- Но векселя, принадлежащие покойному Ахончеву, и его вексельная книга были уже в то время у вас, граф?

- У меня.

- Прискорбно. Разве князь Горчаков брал деньги под векселя?

- Нет. Он богат.

- Что же он искал в вексельной книге? Каких-нибудь отметок? Условных знаков, известных также вам, граф? Зачем вы приехали в Германию во время конгресса? И зачем приезжала ваша дочь, славянофилка?

- Вы хотите назвать меня шпионом, ваша светлость?

- Может прозвучать и так определение вашего характера, граф.

- Я - шпион? Ну посмотрите в моё лицо. А приехал я, чтоб повеселиться, повидать дочь... и глубоко раскаиваюсь во всём!

- Если вы не шпион, значит, князь Горчаков уничтожал векселя свои и ваши!

- Мои уже были оплачены, ваша светлость.

- Значит, векселя Горчакова не были оплачены? И он не в состоянии был их оплатить? На какую сумму он уничтожил тогда своих векселей?

- Помилуйте, ваша светлость! - Развозовский всплеснул руками и развёл их в стороны.- Какие векселя? И зачем князю занимать деньги? Он состоятельный человек, ведёт одинокую жизнь.

Бисмарк не сдавался:

- Всем известно, что канцлер сластолюбив. Он имеет обыкновение дарить дамам бриллианты, а его посещают красавицы, ваша дочь, например.

- Вы не должны так говорить о моей дочери,- негодуя произнёс Развозовский, и сам удивился, как это у него вырвалось: он перечил самому Бисмарку!

- Тем более,- спокойно согласился Бисмарк.- Вы не хотите компрометировать вашу дочь? Следствие не пойдёт дальше стен этого кабинета, Это особо важное дело, в которое впутан канцлер союзной державы. И никто никогда о нем не узнаёт, кроме государей союзных держав.

- Что же будет канцлеру Горчакову?

- В таких случаях канцлер уходит за преклонными годами на покой.

- Но ведь векселей не было! - опять завёл Развозовский.

- Подумайте. Или уголовный суд, газеты: ваша дочь в качестве свидетеля, вы, душеприказчик, обвинены. Или мой благожелательный доклад государю. И вы с честью возвратитесь на Балканы. Что же касается наследников, то они поймут свои интересы, и вы закончите дело миром.

- Очень трудно, ваша светлость. Канцлер Горчаков ко мне так хорошо относился... нет, не могу!