Лидия Иванова - Искренне ваша грешница

Ну а меня теперь поклонники спешат поздравить с законным браком.

СЦЕНА

Что такое сцена? Помост, возвышение, отделяющее артистов от зрителей на два-три метра. И всего-то?

Но что она делает с человеком, который вышел на нее! Она делает его героем, отличает его от других и награждает великим наслаждением. Состояние, в которое попадает артист, схоже с опьянением.

У меня спросила одна поклонница:

- Вы что там, на сцене, наркотики, что ли, принимаете? Почему вы бываете такие возбужденные?

Так наивно думают люди, видя артистов, которые вошли в раж-кураж и работают с радостью, отдавая тепло своей души.

Сама себя я артисткой не считаю, хотя моя задушевная подруга, ныне покойная Евгения Николаевна Орлова, говорила:

- Лидка, ты настоящая артистка, тебе на сцене играть надо и пьесы писать вместо статей.

Она ушла, недоиграв своих ролей, а я со сцены не схожу и владею тремя жанрами: юмористические рассказы, песни, романсы и танец. Люблю выступать, когда в зале много народа, хороший свет и хороший звук микрофона.

Сейчас особенно интересно работать с Андреем. Ему я доверяю режиссуру концертов, так как он точно знает, когда и сколько спеть песен, когда танцевать, когда заканчивать концерт.

Самые удачные концерты были у нас, когда он вернулся. Один из них в Доме журналистов, другой - в Центральном доме литераторов. И там и там была импровизированная свадьба.

Дом журналистов собрал очень много наших поклонников, был аншлаг, билетов не хватило, и люди стояли в проходах.

Мы начали концерт поэзией Марины Цветаевой - ее стихи я декламировала под музыку. У рояля сидел мой Андрюша, но это был уже не мой Андрюша, а король музыки, он подчинил себе рояль, как женщину, и делал с ним все, что хотел! Рахманинов, Шопен, Чайковский, Бетховен звучали в этот вечер в прекрасном исполнении и дополняли поэзию, создавая удивительную гармонию, привораживая зрителей.

Когда я читаю Цветаеву, у меня внутри все дрожит от волнения. Я ощущаю ее нерв, страсть, и это передается залу. Я читаю ее так, как чувствую сама.

Сцена сближает нас с Андреем. Стоя на сцене, я, слегка поворачивая голову к нему, вижу, как он глазами мне показывает, что уже можно вступать. Я читаю, он играет, и мы оба наслаждаемся, объясняясь друг другу в любви: я - стихами, он - музыкой, и втягивая в этот процесс тех, кто пришел на наш концерт.

Обычно мы делаем в наших сольных концертах первое отделение серьезное, второе - эстрадно-веселое. Задача, которую ставит мне мой муж-режиссер, - это сыграть две абсолютно разные роли: серьезную и юморную.

- Надо все перевернуть, понимаешь? - говорит он мне, и я всегда слушаюсь его: он профессионал и на сцене уже более семи лет.

Больше всего нам нравится, когда под русскую песню мы расплясываем, как заправские танцоры, и выделываем всякие русские коленца. Нам нравится и петь вместе, и говорить, и юморить, в общем, мы любим сцену и себя на ней - тогда мы себя уважаем и наша самооценка возрастает.

На концерте в Доме журналистов я приготовила ему сюрприз, помня о том, что ни свадьбы, ни фотографий из загса, ни даже обручальных колец у нас не было. Я купила два тонких граненых золотых обручальных кольца в красивой коробочке, спрятала ее на рояле, а когда закончилось первое отделение, попросила Андрея подойти ко мне. Объявила зрителям:

- Я хочу восполнить пробел в нашей с Андреем жизни. У нас не было обручальных колец, когда мы расписывались на гастролях. Теперь вот они - и протянула ему коробочку с кольцами.

От удивления, изумления Андрей не знал, что делать, он был просто в шоке:

- Я не знал ничего об этом, честное слово. Это настоящий сюрприз для меня. Спасибо, Лидочка!

И он надел мне кольцо на правую руку, а я надела ему. И вдруг зал взорвался аплодисментами, все стали кричать "горько!", а мы, растерянные и счастливые, стали целоваться на глазах у зрителей. Они захлопали еще сильнее. Уйдя в антракте в гримерку, Андрей продолжал удивляться и нежно обнимать и целовать меня.

Второе отделение мы начали уже обрученными, и столько у нас прибавилось энергии, что можно было спички зажигать от нас.

В зале воцарилась атмосфера всеобщей любви и веселья, так как в этот вечер собрались только те, кто нас любил и хотел услышать живьем, а не по телевизору. Такие моменты особенно дороги нам и запоминаются на всю жизнь. Зрители щедро дарили нам цветы и пели вместе с нами, и совсем не хотелось расставаться.

По окончании вечера поклонники тянулись за автографами, покупали кассеты Андрея, мои книги, говорили слова признательности - было видно, что они любят и меня, и его.

"Диалоги у рояля" - так называлась программа, которую мы показывали в ЦДЛ. Андрей серьезно готовился, подбирал произведения наших любимых композиторов-романтиков - Шопена, Рахманинова, Чайковского. Концерт мы начали в строгих зеленых костюмах. Я вышла к микрофону и торжественным голосом сказала:

- Нас обкрадывают сегодня, мы голодные, нам не дают отведать духовной пищи. Почему классическую музыку выдают, как по карточкам, по нескольку минут в день, и то не на всех радиостанциях, не говоря уже о ТВ? Подрастает поколение, которое не знает нашего духовного богатства, русские композиторы прославили нашу страну, а мы не слышим их произведений. Поэтому мы с Андреем Правиным решили сегодня хоть частично возместить отсутствие музыки в эфире. Послушайте и задумайтесь, поразмышляйте над главным вопросом, который задавали себе великие творцы-художники: в чем смысл жизни? У рояля Андрей Правин.

И зазвучал "Стейнвей", содрогаясь от сильных ударов пальцев пианиста, и запел нежными звуками, умиротворяя душу и удовлетворяя потребность, неизбывную потребность человека в гармонии.

После каждого исполнения Андрея долго не отпускали со сцены, а я была горда тем, что у меня такой талантливый муж. И еще тем, что в тяжелое время наших разлук я никого не слушала и пошла навстречу своему чувству. Если бы я слушала тогда всех доброжелателей, то утирала бы сегодня слезы в гордом одиночестве. Теперь мы снова вместе.

В концертах у нас всегда связка, взаимовыручка и товарищество. Мы не ругаем друг друга за ошибки, потому что щадим самолюбие другого. Если что-то случается на сцене, быстро реагируем и меняем сценарий. Когда раскланиваемся со зрителем, успеваем тихо сказать друг другу об изменении в программе.

- Сейчас песня "Про капитана", надо взять за кулисами фуражку, - говорит он мне, и я принимаю информацию и выполняю указание.

После концерта всегда хочется поговорить, поэтому мы приносим из дома спиртное, еду и собираем друзей в надежде услышать оценку сделанного нами.

Выпив одну рюмку, вторую, гости напрочь забывают про нас, и все происходит как обычно: