Борис Ивашин - Грешники

Палит из пистолета.

Б о г (спросонья). Конец света!

Я п о н ч и к. Батюшка, не пугай галактику.

Б о г. Типичный империалист.

Я п о н ч и к. Император, то бишь король Молдаванки и всея Одессы -Михаил Виницкий, а в обиходе Мишка Япончик. Прошу любить и миловать.

Бог недоволен, почесывает спину.

Я п о н ч и к (услужливо). Почесать?

Получив молчаливое согласие, почесал Богу спину.

Деловито осмотрел рай.

Райончик не хуже Дерибасовской. Уголок мне найдется?

С в я т а я А к у л и н а (указывая в сторону ада). У соседа рогатого вне очереди.

Я п о н ч и к. Помилуйте, мне в душу наплевали на белом свете. Нежная Верочка Холодная отвергла мои ухаживания, и блуждания по опаленной земле оборвались трагически. После революции белые драпали из Одессы, а я предложил себя красным. Но те втихаря шлепнули меня в затылок, когда привел я к ним на подмогу полк из лихих ребят.

Снова зачесалась спина Господня.

Б о г (Япончику). Повыше.

Я п о н ч и к. Охотно ублажу.

Почесал ему спину.

(Богу.) Если позволите, без мыла прошмыгну к цветку.

Б о г. Шмыгай вместе с Емелей.

Я п о н ч и к (Емеле). Балбес, поспеши.

Япончик с Емелей двинулись к цветку. Бога притягивает подушка.

Прибыл А р х а н г е л и шепнул Святой Акулине новость.

С в я т а я А к у л и н а (Богу). Ангелы доставили вместо той женщины другую.

Б о г. Надобности никакой.

А н г е л ввел К о м и с с а р а.

С в я т а я А к у л и н а. Но красотка вошла.

К о м и с с а р. Не красотка -- Комиссар революции.

Б о г (с интересом). Вы, материалисты, громогласно трубите, что Бог вымысел.

К о м и с с а р. Вижу. Упитанный, ухоженный, а на планете маются миллионы обездоленных. К цветку допускаешь шантрапу наподобие Япончика. Трудовой же класс у Дьявола в смоле кипит.

Б о г. Одессит тут не за благодеяния -- подопытный кролик. В обыденной жизни человеку дана свободная воля: жить по заповедям Божьим, положив упование свое на промысел Божий, или следовать дьявольским страстям, скитаясь по земным мытарствам. Ты тоже далека от смирения, твое место в аду.

К о м и с с а р. Меня за правдивое слово гноили в царских тюрьмах, за правое дело расстреливали. Борясь за лучшую долю людскую, я не заслужила рая?

Б о г. Намерения были похвальны, но истинно ли добрые деяния твои? Ступай.

Комиссар в сопровождении ангелов идет из рая.

Прибегают Р о г о н о с е ц и В е с е л ь ч а к с криками:

"В тартар ее! В преисподнюю!"

К о м и с с а р (чертям). Без грязных лап, джентльмены.

Черти расступились.

Комиссар отправилась в ад, за ней адские служители.

Крадучись появляется Д ь я в о л, подзывает к себе Япончика.

Д ь я в о л (Япончику). Доложи.

Я п о н ч и к. Все идет штатно, шеф.

Д ь я в о л. Жди. Скоро.

Я п о н ч и к. Понял.

Дьявол исчезает.

Картина вторая

Ад. В котле варится пестрая публика из разных исторических эпох. Среди мучеников К о м и с с а р, С к у р а т о в, Л е в Т о л с т о й, И с т о р и к, И с т е р и ч к а, О б ы в а т е л ь, П а р т и е ц. Каждый стремится в ущерб соседу занять то место, где меньше смолы.

Лишь Толстой сидит спокойно, смирившись со своей участью, да стоит по колено в смоле, возвышаясь над всеми, Партиец.

Рядом с котлом В е с е л ь ч а к и Р о г о н о с е ц играют в карты.

И с т е р и ч к а. Ой, тону! Чуть не с головой в смолу. (Обывателю.) Миленький мой, поддержите.

О б ы в а т е л ь. Миленький твой на белом свете остался. (Отстраняясь от тонущей Истерички.) В аду закон джунглей.

И с т е р и ч к а. Спасите.

К о м и с с а р (протягивая руку Истеричке). Хватайтесь за руку. (Помогает Истеричке приподняться из смолы.) Успокойтесь.

И с т е р и ч к а. Спасибо, Комиссар.

О б ы в а т е л ь (чертям). Ваше чертячье благородие, раз Дьявол в бегах, убавьте огонь под котлом, облегчите нашу участь.

Черти не реагируют.

С к у р а т о в (Рогоносцу). Эй, образина, погаси пламя! Вылезу -отутюжу, и Дьявол не узнает.

Скуратов делает попытку вылезти из котла.

Рогоносец сбрасывает его обратно в котел.

Р о г о н о с е ц (Скуратову). Похлебай.

Т о л с т о й (грешникам). Не противьтесь злу насилием. Терпите с благодарностью.

В е с е л ь ч а к (напевая).

"Сто веков назад, а может двести

Кто--то слова первые сказал:

"Люблю тебя, люблю" -

И хвост на шее галстуком связал.

Но вот пришло жестокое столетье,

Ракеты завертелись колесом,

Стихи читаешь даже в туалете,

А водку распиваешь за углом.

И я, набравшись в стельку иль в дрезину,

К жене на четвереньках приползал:

"Люблю тебя, люблю",

Чтоб Дьявол поскорей тебя забрал".[1]

Р о г о н о с е ц. Про Дьявола ни звука. Он с моей чертихой наставил мне рога.

В е с е л ь ч а к. Удлиненные рога тебе к роже.

Из котла доносятся выкрики.

О б ы в а т е л ь. Не порти лысину, Историк!

И с т о р и к. Я записываю историю ада.

И с т е р и ч к а (чертям). Не грешила я, скоромную пищу не ела. Так позвольте выбраться из котла?

В е с е л ь ч а к. Надоело вариться, зажарим на шампуре.

Весельчак взял шампур. Истеричка со страха упала в смолу.

О б ы в а т е л ь (Партийцу). Послушай, Партиец, был ты бессменным членом Политбюро -- от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича, отягчен недобрыми деяниями и в смоле не тонешь. Почему?

П а р т и е ц. Я твердо стою на голове у товарища Сталина.

Вдруг появляется Д ь я в о л.

Д ь я в о л (недовольно). Часовые и в картишки. Захотели к чертовой матери?

Черти вытянулись перед ним.

Р о г о н о с е ц. Что угодно, но не к матери чертовой.

Д ь я в о л. Подтянуть дисциплину.

В е с е л ь ч а к. Есть, командир.

Д ь я в о л. Историк!

И с т о р и к (из котла). Я.

Д ь я в о л. Марксизм--ленинизм не забыл?

И с т о р и к. Продолжаю штудировать.

Д ь я в о л. Напомни, как возникают революционные ситуации?

И с т о р и к. Когда "низы" не хотят жить по--старому, а "верхи" не могут по--старому управлять.

Д ь я в о л (чертям). Уразумели?

Черти утвердительно кивают головами.

Ставлю задачу: прибавить огонька, довести страдальцев до отчаяния, чтобы они взбунтовались, и не удерживать восставших.

В е с е л ь ч а к. Зачем?

Д ь я в о л. В запальчивости они перевернут рай вверх тормашками. Но Бог же псих, рассвирепев, выпроводит оттуда всех без разбору: и этих, и тех, что в раю. Мы обреченных в пекло, а Боженька заплачет в гордом одиночестве, что и требовалось доказать. Действуйте.

Дьявол исчез. Черти раздувают пламя под котлом.

Ужас и вопли грешников усиливаются.

И с т е р и ч к а. Бесноватые совсем озверели.

И с т о р и к. Обречены мы на верную гибель.

О б ы в а т е л ь (в панике). Помогите, умоляю!

С к у р а т о в. Муки адские, а в раю, помню, блаженство.

П а р т и е ц. Ведите нас в рай, Комиссар.

К о м и с с а р. Час угнетенных настал. Терять нам нечего. Кто был ничем, тот станет всем. За мной, орлы!