Камиль Яшен - Xамза

Миян Кудрат, увидев памятник Ленину и цветы, возложенные к его подножию, нахмурил брови. Кивнув на памятник, он гневно сказал Исмаилу:

- Оскорбляя аллаха, поставили изображение человека?..

Это называется идолопоклонство! Боже праведный! Накажи безбожников и Неверов!

Рустам Пулатов, стоя у окна, наблюдал, как во дворе театра, на берегу арыка, где для делегатов съезда была разбита летняя чайхана, Алчинбек Назири, сидя в одиночестве за столиком, пьет чай. На противоположном берегу арыка, разговаривая с девушкой, стоял один из сотрудников, ведших за Назири непрерывное наблюдение.

К Алчинбеку подошли двое, сели за столик. "Совсем обнаглел, негодяй, раздраженно подумал Пулатов. - Почувствовал близость Шахимардана. Надо его брать сегодня же".

Он сделал знак своему помощнику.

- Установите, кто те двое. Найдите способ задержать и проверить документы, как только они отойдут от Назири.

- Слушаюсь, - коротко ответил помощник и вышел.

"Плетет, плетет свои сети паук! Торопится все закончить и уйти в горы... Но недолго осталось. Возьмем сегодня. Важно только узнать, те ли эти двое, кого мы ждем?"

В коридоре раздался звонок, возвещавший о начале работы курултая. Во дворе звонок тоже был слышен. Алчинбек встал, через двор пошел к зданию театра. "Очень хорошо, - подумал Пулатов, - сейчас эта пара будет просвечена на вкус и на цвет".

Он вышел в коридор, открыл двери служебной ложи и сел в глубине за портьерой. Зал был переполнен.

Хамза сидел внизу, в предпоследнем ряду партера. И, глядя на него сверху, на его седые брови, на сильно постаревшее лицо, на резкие вертикальные складки над переносицей, Рустам Пулатов с грустью подумал о том, что Хамзе Хаким-заде Ниязи всего лишь сорок лет. "Чуть больше было бы сейчас и Умару, - вздохнул Рустам, - если бы не настигла его во времена мухтариата смерть здесь же, в этом городе, от руки Эргаша".

Рустам Пулатов знал все обстоятельства гибели брата. Он не разрешал себе вспоминать подробности - слишком страшны они были. Он боялся, что они вызовут в нем чувство мести, которое он навсегда запретил себе на своей работе.

На сцене занимал места президиум. В проходе, направляясь в президиум, шел Алчинбек Назири. Остановился около председателя Вадильского райисполкома, которому территориально был подчинен Шахимардан, Шахобиддина Насырова, что-то сказал ему и начал подниматься на сцену. "Неужели и Шахобиддин вместе с ними?" - удивленно подумал Пулатов.

Зазвенел колокольчик председателя, требуя тишины. В зале стихли разговоры.

- Дорогие товарищи! - с подъемом сказал председатель. - Разрешите считать курултай рабоче-крестьянских депутатов Кокандского вилайета открытым!

Грянул "Интернационал".

Миян Кудрат вместе со всей свитой остановился в доме, который принадлежал шейху Исмаилу, но официально был записан на имя одного из его сыновей. Это был почти нежилой, почти необитаемый дом - - в его очаге редко разводили огонь. Дом был построен в горах над пропастью. Кишлак Шахимардан лежал внизу.

Когда хазрат сказал, что ему нужно укромное место для молитвы, Исмаил сразу понял, что святой Миян имеет в виду именно этот дом.

Отослав свиту в отведенные ей комнаты, Миян Кудрат вышел на висящий над пропастью балкон-террасу. Здесь его ждал, облокотясь о перила, паломник из Гилгита.

Они поздоровались за руку, без лишних мусульманских церемоний. Несколько минут молча смотрели вниз, в пропасть.

- На вас не действует? - спросил Миян Кудрат.

- Я уже привык, - сказал хромой дервиш. - Много раз приходилось проходить и не над такими пропастями.

- А я побаиваюсь высоты, - поежился хазрат, - всю жизнь прожил на равнине.

- Если некоторые обстоятельства будут складываться не так, как нам бы того хотелось, - тихо произнес паломник, - вам придется преодолеть свой страх перед высотой. Дорогу через

Памир я знаю теперь хорошо и приведу вас к вашему старшему брату в целости и сохранности.

- Представители власти, надеюсь, не рискнут тронуть человека, перед которым преклоняются все мусульмане Туркестана, - снисходительно улыбнулся Миян Кудрат. - Ну, а если, как говорится, тюбетейка станет совсем уж тесной, тогда отправимся в путешествие вместе с вами к святому Баширу... Давно я не видел его.

- Я рад, что вы доверяете мне.

- Скажите, а как вы представляете себе свою судьбу, если наше святое дело постигнет неудача?

- Я профессионал и знаю, на что иду, - хладнокровно сказал хромой дервиш. - Некоторое время, наверное, придется провести в тюрьме, а потом меня обменяют.

- А если сразу расстрел?

- Таких, как я, не расстреливают. Я слишком многое знаю.

Буду торговать своей осведомленностью до тех пор, пока мои хозяева не выкупят меня. В моем контракте с нашей почтенной службой "Интелледженс сервис" предусмотрен такой вариант.

Больше того, отпущены специальные суммы на случай провала той миссии, которую я здесь выполняю.

- Похвальная предусмотрительность. Чувствуется практический склад мышления европейского ума.

- Это реальность. А ее лучше предвидеть в начале, чем сокрушаться о неумении делать это в конце.

- Невесело начинаем мы наше дело, - вздохнул Миян Кудрат.

- Повторяю, мы начинаем его с реальности... Итак, хазрат, пришла весна. Наступил срок реальных действий.

- Да, весна пришла, - неопределенно заметил Миян Кудрат.

- Фузаил-Махсум со своими исламскими войсками ждет от нас сигнала, чтобы перейти границу в вилайете Дарваз и вторгнуться на территорию СССР. Мы должны поддержать его всеобщим восстанием и ударом в тыл советским войскам, которые будут пытаться сдерживать наступление исламских частей.

- Я призову правоверных к восстанию во имя ислама и от имени пророка Мухаммеда!

- Извините, хазрат, но время слов кончилось. Оставим все разговоры с Мухаммедом шейху Исмаилу... От вас мне нужны точные сведения об исполнении положений моей диспозиции.

В зависимости от этого Фузаил будет намечать свое стратегическое направление. Завтра я посылаю к нему курьера.

- Долина Алая в наших руках. Курбаши Бобо Закир и Хаитбай уже находятся там.

- Ну, вот это уже лучше, - улыбнулся паломник, - это уже по-военному.

- Вы напрасно недооцениваете слово духовного вождя...

- Этого мало сейчас. Нужен духовный взрыв! Необходимо создать такую обстановку, в которой каждый мусульманин, беря в руки винтовку, внутренне ощущал бы свою правоту!.. Я здесь насмотрелся на ваших курбаши. Они не вынесут всей тяжести восстания. Для этого мне нужен народ! Понимаете, весь народ!

Нужно, чтобы народ пережил потрясение, чтобы ответным пламенем гнева запылала вся Ферганская долина!

- Что вы предлагаете для этого?

- Разрушить гробницу и вину за это возложить на Хамзу.