Рустам Гусейнов - Ибо прежнее прошло (роман о ХХ веке и приключившемся с Россией апокалипсисе)

Вольф почему-то испуганно ахнул.

Глава 40. МАТЕРИЯ

Несколько раз пройдя по камере туда и сюда, сев, встав, и снова сев, Глеб, страдая, всплеснул руками.

- Главное, Иван Сергеевич, понимаете - главное в вашем образе все равно остается в темноте. Неужели вы считаете материя независима от духа? Я имею в виду - насколько далеко можно продолжать этот образ? Можете вы представить себе, что где-то во вселенной, помимо "мужских", развиваются "женские организмы"?

Пальцами слегка растирая себе виски, Гвоздев только глаза завел от этих вопросов.

- Глеб, Глеб... Что же вы от меня хотите? Чтобы я сочинил вам фантастический роман? Чтобы один двухлетний ребенок популярно объяснил другому основы квантовой физики? Вы хотите даже более того. Вы хотите разумом познать принципиально непознаваемое им. О том, что человек не видит, он мыслит образами. Физики никогда не видели атома, но образ его присутствует во всех их расчетах. Человечеству лишь очевидно дано понимать, что ближайшие и самые верные образы для категорий "материя" и "дух" - это его мать и отец. В человеческом разуме мы так или иначе можем оперировать одной из этих категорий - материя. Вы же хотите, чтобы я оперировал обеими. Но дух не познается разумом. Я могу лишь сказать вам читайте классиков марксизма: разум - это свойство материи. Произнося, например, "Высший Разум", мы отнюдь еще не произносим - Бог. Произнося "Высший Разум", мы даже еще не произносим - дух. Мы произносим только то, что в самой материи имеется нечто, очевидно недоступное пониманию человеческого разума. Разум - это свойство материи, но только отнюдь не побочное и не конечное ее свойство. Стоит вообще отметить, что эти классики, представив человечеству поразительно алогичные выводы своей философской теории, нигде почти не поступились логикой внутри нее - потому что вся их теория касается только материальной стороны мироздания. Они лишь оставили без внимания некий логический парадокс. А именно: человеку очевидно не хватает разума для того, чтобы сделать выбор между верой и неверием в категорию "дух", и тем не менее выбор этот делают на Земле миллионы людей. Чем же они делают его? Неудобно, впрочем, спорить с отсутствующими. Они, наверное, нашлись бы ответить мне. Что-нибудь вроде: "не хватает его тем, кто делает выбор в пользу духа." Например, Исааку Ньютону и Льву Толстому, не так ли? И мы пришли бы с ними к разговору о присущем человеку зазнайстве.

- Не то, Иван Сергеевич, не то, - поморщился Глеб. Поймите - какие бы образы ни строили мы, всегда все равно останется один - самый главный вопрос: что было раньше материя или дух?

- Вот уж избавьте от таких вопросов, - поднял Гвоздев ладони перед собой. - О чем вы спрашиваете? Что значит раньше? Читайте классиков, Глеб, читайте - возьмите в нашей библиотеке: время, как и пространство - это свойство материи. Понятие времени бессмысленно вне материи. Мы измеряем время оборота планеты ходом секундной стрелки - один материальный процесс мы соотносим с другим - только и всего. Ну, представьте себе, Глеб. Вы едете в поезде со скоростью 10 километров в час, а по соседней колее вас обгоняет другой поезд со скоростью 20 километров в час. И в одном из купе его едет ваш знакомый, которому вам нужно сказать что-то важное. У вас будет, предположим, 5 секунд, покуда ваши купе будут рядом, чтобы через открытые окна крикнуть ему несколько слов. А теперь представьте, что ваш поезд едет со скоростью 10 миллионов километров в час, а поезд вашего знакомого - со скоростью 20 миллионов километров в час. Но при этом в миллион раз быстрее протекают все материальные процессы внутри и вокруг вас обоих движение атомов, химические превращения, ваши нервные и двигательные реакции. В миллион раз быстрее бегут стрелки ваших часов. Вы даже не заметите, что что-либо изменилось. В вашем распоряжении останутся те же 5 секунд. Время невозможно без движения, Глеб. Движение невозможно без материи. А вы спрашиваете меня, что раньше - материя или дух. Что же я могу вам ответить?

- Но должны же вы понять, о чем я спрашиваю вас! - просто уже в отчаянии воскликнул Глеб. - Можно ли молиться материи?

Гвоздев удивленно посмотрел на него.

- Молиться материи? - переспросил он и, кажется, впервые за весь разговор задумался над вопросом Глеба. - Ах, вот вы о чем... Но я полагаю, Глеб, что это вопрос уже не ко мне - не к философии вообще, а к теософии. Как же мне ответить вам? Мне кажется, что молиться все же следует по вере, а не по философии. Молитва - это духовный акт. Так или иначе каждый человек молится образу, который представляет себе. Молиться бесконечному скоплению галактик - мне трудно это вообразить. Впрочем, также, как и молиться Самому Богу - Духовному Абсолюту. Мы, собственно, ведь и не молимся никогда Ему - Тому, что не можем себе представить. Мы молимся Христу и Матери Божьей, как воплощению для нас Высшего. И я полагаю, что так и нужно. Вы вот что поймите, Глеб: философия - это еще не вера. Философия - это поиски истины, поиски ее разумом - не духом. Разве Моисей, Христос, Магомет - были философы? Вовсе нет, но, очевидно, все они были просветленные духом - иначе как бы создали они то, что им удалось создать? Я-то ведь отнюдь не претендую на эту роль. Я, в общем, отлично понимаю, Глеб, чем именно нарисованный мною образ не удовлетворяет вас. Он касается материальной стороны развития жизни и человека, в нем почти не находит отражения то, что делает нас частью духовной жизни мироздания. Нейроны ведь принципиально отличаются от нас именно тем, что не являются носителями духа. Но я не просветленный, Глеб. Поэтому в своих построениях я орудую разумом, как наиболее доступным мне инструментом. Я мог бы предложить вам разобраться в этих понятиях - материя и дух. Но разобраться разумом - свойством материи. Разобраться, используя знания современной науки - отыскать в ней то, что этой науке, разуму очевидно не поддается. И это неподдающееся в свою очередь разделить на Высшую нас Материю и на Дух. Это вполне возможно, Глеб. Представьте - именно благодаря науке это стало возможным.

- Благодаря науке, приведшей нас к апокалипсису?

- Да не наука, Глеб, вовсе привела к апокалипсису. К апокалипсису, к атеизму привело бездарное, некорректное толкование достижений ее. Давайте-ка пойдем по порядку. Вы, может быть, знаете: лет эдак сто назад, вместе с первыми успехами науки, накрепко связавшими человека с животным миром, а животный мир, в свою очередь, с миром материи, появилось и первое - вполне наивное еще - обобщение этих успехов философия детерминизма. Она рассуждала так. Человек - есть часть материи. Но в материи нет свободы. Все движется по строго определенным законам. Химия определяется законами физики. Биология - химии. Человек - биологии. Так выходит тогда, что один раз в том или ином порядке расположив во вселенной атомы, мы навсегда определили ее будущее. Потому что все атомы всегда будут взаимодействовать между собой лишь в строго определенном законами порядке. А все сущее - не что иное, как набор этих атомов. Значит, если бы существовала возможность просчитать взаимодействие всех атомов на год вперед, мы знали бы все, что произойдет во вселенной в ближайшем году. И выходит тогда, что не только каждое движение воздуха и воды на Земле определено раз и навсегда, но и никакое животное не может самостоятельно пошевелить лапкой. И даже всякая мысль наша, как биохимический процесс, была запрограммирована миллионы лет назад взаиморасположением атомов во вселенной. Не существует, таким образом, лишь возможности просчитать будущее, но оно определено.