Раиса Крапп - Пересекающий время

Лиента расхохотался, и Адоня недоуменно посмотрела на него, не понимая, что показалось ему смешным в ее словах.

- По моему распоряжению? Ты тешишь себя этой мыслью? Это все затея Лигиты, а я только уступил. И что ты называешь недугом? Дурные сны? - он снова раздраженно фыркнул. - Ты собиралась их разгонять?

- Разве сегодня ночью я не помогла господину барону?

Лиента продолжал скептически рассматривать стоявшую перед ним Адоню, но на какие-то секунды взгляд изменился, и Адоня поняла - он помнит сон! Он помнит бой и ее - союзницу, и черного человека помнит! И боль свою! Но сну не верят, и уже ничего не читалось во взгляде, кроме презрения.

- Любопытно было бы посмотреть, как ты это делала? Дула мне в лобик? Поворачивала на другой бочок?

- Нет, я боролась за вас. И оружием моим было ведовство

И опять слова Адони заставили его озадаченно глянуть на нее - барон Яссон чего-то не понимал, не было абсолютной ясности в том, что происходило. Но сомнения пришли только на секунды, и опять голос стал язвительным:

- Какая чушь! Расскажи об этом моей кормилице!

- Разве кошмар не оставил вас?

- В чем твоя именно заслуга? В том, что сны имеют свойство заканчиваться? Выходит, ты - повелительница снов?

- Вы не верите в силу ведовства, господин барон?

- А ты?

- Я - вединея.

Барон Гондвик рассмеялся, проговорил сквозь смех:

- Ты забавная. Веришь в сказки? Остается позавидовать твоей юности.

- Вы полагаете, - тихо проговорила Адоня, - на войну со сказочными героями король бросил такие средства?

- Ты совершенно напрасно напоминаешь о моей нелояльности по отношению к моему господину! - Он метнул на Адоню раздраженный взгляд. - Разве не логично было бы сейчас взять тебя под арест и по возможности скорее передать тем, кто будет полномочен решить твою судьбу?

- Ваш титул и вам дает эти полномочия, онг Гондвик, - Адоня склонила перед ним голову. - И вы поступите в соответствии с велением совести.

Яссон Гондвик молчал, изучающе глядя на нее, покачивая ногой в высоком ботфорте.

- Я связан словом, которое дал кормилице. Но советую тебе запомнить - я не хочу иметь никакого отношения к твоим ведовским забавам, ты не нужна мне. Ты и не была нужна. Я сам прекрасно могу справиться со своими затруднениями.

Помедлив, Адоня проговорила:

- Это неразумно. Я, в самом деле, могла бы помочь вам.

- Рассказывая на ночь сказки про колдунов и ворожей? - брезгливо дернул уголками губ барон Гондвик.

"Лиента, Лиента, да вспомни же! Вспомни, что сегодня ночью мы были друзьями по оружию и усомнись, что это только сон!"

- Колдуны... Ворожеи... Ах, господин барон, вы и представить не можете, как я хотела бы, чтобы все это было только безобидной выдумкой.

"Ты представить не можешь, в центре какой злой "сказки" оказался..."

- Только на мгновение допустите, что ваша непоколебимая уверенность выстроена на ошибке. К сожалению, вера или неверие действительности не меняют - действительность существует помимо наших желаний. И про сон некто мудрый сказал: "Есть у сна свой мир, обширный мир действительности странной..."

- Мудрый бы этого не сказал. Напустить туману в ясный и четкий мир, чтобы потом в этом же тумане искать некую тайну? Вот мудрость, по-твоему? Признаться, ничего глупее я не слышал.

- Зло разнолико. И у него есть верный способ, которым оно готовит себе победу. Оно вкрадчиво убеждает: нет меня, неужели ты поверишь нелепым выдумкам о борьбе добра и зла? И человек, считая себя образованным, передовым, естественно, стыдится поверить сказкам невежественных кормилиц. И становится уязвимым, потому что не верит во врага. Но как противостоять тому, кого "нет".

Барон Гондвик резко встал, уничтожающе глянул на Адоню с высоты своего роста.

- Уж не возомнила ли ты, что будешь мне оппонентом в философском споре? - голос его звучал раздраженно, потому что девчонка и вправду вовлекла его в спор. - Ты забылась!

- Простите мне мою дерзость, господин барон. Я забылась оттого, что всем сердцем хочу предостеречь вас...

- Довольно! Я и без того слишком долго слушал этот бред!

Адоня покорно молчала.

- Я не желаю больше видеть тебя. Надеюсь, у тебя достанет ума не попадаться мне на глаза.

- Мне очень жаль... Прощайте, господин барон.

* * *

Андрей очнулся в "саркофаге" БИСа, и первая мысль испугала его: "Неужели мне все приснилось?" Он приподнялся, и сейчас же от окна к нему обернулась Линда, быстро подошла, наклонилась, вопросительно глядя.

- Как ты себя чувствуешь?

- Линда... Это все было?

- Да, у нас получилось.

- Ты все знаешь?

- Разумеется, синхронно шла запись ментограммы. Теперь меня беспокоит твое состояние.

- Со мной все в порядке.

- Я должна убедиться в этом.

- Хорошо, делай со мной все, что тебе угодно.

- Граф, у меня условие.

- Я согласен на все.

- Тогда дай слово, что не заставишь меня это повторить.

Андрей помолчал, потом рывком перебросил свое тело через бортик.

- Давай-ка я, наконец, оденусь.

Линда тоже молчала, пока он натягивал майку, - делал он это со всей щательностью. Но когда поднял голову, встретил ожидающий взгляд Линды.

- Зачем ты это сказала? - проговорил он тихо. - Ведь знаешь, что ничего подобного я тебе не пообещаю.

- Ты хотел только узнать об Адоне. Я помогла тебя...

- Да, я узнал, что им опасно, - перебил Андрей. - Что какой-то негодяй затеял совсем нешуточное дело, но целей его мы не знаем и не понимаем. Так какого обещания ты от меня хочешь? Я рассчитываю именно на твою помощь, и ты не посмеешь отказаться, потому что неоказание помощи - не мне, им равносильно предательству.

- Браво! - Линда несколько раз хлопнула в ладоши. - Когда тебя выгонят из Разведчиков, попробуй себя на прокурорском поприще, у тебя будут шикарные обвинительные речи. Что ты горячку порешь? Работать надо! У нас сейчас такой объем информации! Еще вчера ты об этом и мечтать не мог. Думать будем, анализировать, прогнозировать, вымывать золотые зерна. То, что я тебе сказала - это не пустые отговорки из-за нежелания участвовать в авантюре. Я уверена, что права. Поэтому - бейся головой о стену, увольняй из Отряда, ругайся, но в слепую я работать не буду. Хочешь помочь Адоне, давай вместе корпеть над анализом информации.

Андрей запустил пальцы в волосы, длинно вздохнул и, помолчав, проговорил:

- Дерьмовый прокурор из меня получится.

* * *

- Консэль, хочу тебе сказать, что ты чересчур снисходителен к своему господину. Это про него ты говорил, что у него ангельский нрав?

- Господин барон был... грубым с тобой?

- Так бы я не сказала, он все же неплохо воспитан... Но ему и не нужно быть грубым, чтобы выгнать меня из замка.

- Как?! Он прогнал тебя?!

- Еще нет, но уже с удовольствием бы это сделал, и, по-моему, в ближайшее время он свое желание выполнит.