Екатерина Красавина - Кораллы мертвеца

В больницу Андрей ни разу не приехал. Через неделю Викторию отправили долечиваться в подмосковный санаторий. Стояла золотая осень. Бесконечная аллея вилась между березами и развесистыми кленами, воздух был кристально-ясен, а Виктории казалось, что она - умерла. - Я ничего не чувствую, - жаловалась она Марку, приехавшему навестить её, - абсолютно ничего как резиновая кукла. Зачем мне все это? К чему? Может быть и вправду, лучше - умереть.

Они гуляли по аллее, поминутно останавливаясь и срывая с кленов желто-красные и янтарно-зеленые листья. - У тебя - сын, подумай, что будет с ним, когда тебя не станет. Кому он нужен? Новой жене твоего мужа? - Ты прав, но у меня нет никакой воли к жизни. Человек же не автомат. Приказал себе и сделал. Может быть, я и рада жить, наслаждаться этим днем, природой, но не могу. У меня даже слез не осталось.

Марк взял её под руку. - Осторожно, здесь дерево. Так и бывает после сильного потрясения. Сейчас ты не можешь ни о чем говорить и думать, но это пройдет, все проходит, Виктория. И ты знаешь, кто спасет тебя? Ты сама. В один прекрасный день ты посмотришь на себя в зеркало и скажешь: "А какого черта, я молодая, красивая Виктория Кричевская сижу и вздыхаю непонятно о чем." Все осталось в прошлом. Благослови и отпусти его. У тебя все ещё впереди, Виктория. Сколько тебе лет? - Тридцать шесть. - Младенческий возраст. Твое имя Виктория - это значит, "победа". Ты должна победить.

Виктория схватила руку Марка и прижала к своей щеке.

- Спасибо, Марк, спасибо за все.

Через три недели Виктория покинула санаторий. Она отстранила шофера, которого прислал Андрей и сама села за руль. Было приятно снова ощутить скорость и радость от быстрой езды. Она ехала с гордо поднятой головой и странным ожесточением в глазах. "Пока я жива, я буду бороться. Я не позволю никому победить себя. Никому и никогда!"

* * *

Положив видеокассету в кейс, Дима Ширяев быстрыми шагами направился к машине, припаркованной около комбината"Известий" В машине он включил тихую музыку и задумался: "Пока все складывалось удачно, но это была всего лишь часть предстоящей операции. Главное было - впереди.

* * *

Мила раскололась сразу. Она расплакалась, и Кате пришлось дать ей стакан воды, накапав туда валерьянки.

- Да вы успокойтесь, Люда, расскажите все как было. По порядку. - Катя сидела напротив и держала в руках чистый носовой платок, приготовленный для подобных случаев. - Я даже не знаю, как это получилось... Я не хотела. Но случайно наткнулась на этот сейф и увидела, как он его набирает. А один раз оставил открытым. И решила... - Позвонить Никитиной и Кричевской подсказала Катя. - Нет, Кричевской я не звонила. Хотела потом. Но не успела. - Поэтому вы и разрезали фотографию?

Мила быстро - быстро закивала головой и снова всхлипнула. Катя протянула ей платок. - А Никитина? - осторожно спросила Катя. - Она даже не захотела со мной разговаривать. Как я не пыталась. Мне так нужны были деньги, у меня - мама больная в Мытищах. Ведь я не сделала ничего такого... - и Мила умоляюще посмотрела на Катю

Катя незаметно вздохнула. Любые поступки и преступления всегда объясняются тем, что не" хватает денег"Только в это понятие все вкладывают разный смысл - Значит, Никитина не хотела вам...платить? - Нет. Я и обозлилась, - Мила высморкнулась в Катин платок и приложила его чистым концом к глазам. - Как часто вы звонили Никитиной? - Примерно два раза в неделю. Я думала, что она все-таки согласится. - Лично с ней вы не встречались? - Нет

- Вы нашли коралловое ожерелье, фотографию, где сняты Никитина и Кричевская и решили позвонить Никитиной, надеясь, что она выкупит её, задумчиво протянула Катя. - И там же лежало коралловое ожерелье

Мила как-то странно посмотрела на нее.

- Ожерелье я нашла около трупа Олега Васильевича

Уходя из конторы, Катя столкнулась в дверях с Гришей. Он сильно изменился с тех пор, когда Катя его видела в последний раз. Выглядел потухшим и усталым "Какая неприятность свалилась на этих ребят - подумала Катя, - им пришлось первый раз в жизни столкнуться с убийством. А это нешуточное дело" - Екатерина ... что-то случилось опять? - испуганно сказал он. - Нет - нет, - поспешила успокоить его Катя, - можно вас на минутку, и она вышла с Гришей в коридор. На Милу не обращайте внимания. У неё нервы. - Гриша дернул головой. - А у кого их нет? - Вы будете работать здесь? Никуда уходить не думаете? - Пока нет. Некуда. - Но вы же хотели уйти от Макеева? - Нет, - быстро выпалил Гриша, - а кто вам это сказал? - Неважно Я могла и ошибиться. До свидания

Выйдя на улицу, Катя вдохнула воздух. и чуть не задохнулась от едких выхлопных газов. Она поспешно нырнула под арку, находившуюся рядом. "Посижу немного в дворике, отдохну". Дворик был неухоженным. Поискав глазами скамейку и не найдя её, Катя присела на каменный парпет подъезда. Посмотрев вправо, Катя увидела заколоченную дверь. "Когда-то ею пользовались, а сейчас расплодившиеся конторы теснят жильцов. Вымирает Москва Скоро жилых домов в центре и не останется" Повинуясь всепоглощающему инстинкту любопытства, Катя подошла и подергала ручку. К её удивлению, дверь качнулась. "Значит, она не заколочена. Катя сделала несколько шагов вперед и подняла голову вверх. Боковая лестница вела на второй этаж. Интересно, а сообщаются ли между собой комнаты фирмы и этот черный вход, которым, судя по всему, давно не пользуются?" Катя закрыла за собой дверь и оказалась в полной темноте. "Я ничего не вижу." Катя протянула руку и наткнулась на что-то твердое: "Стена". Она остановилась, не решаясь идти дальше. "Надо съездить домой за фонариком" - мелькнуло в голове.

Через сорок минут Катя уже стояла на боковой лестнице и, освещая перед собой, путь медленно двигалась вперед, поминутно останавливаясь и оглядываясь вокруг. Видимо, здесь когда-то были подсобные помещения. Поднявшись на второй этаж, Катя стала шарить фонариком по стенам и по полу. В одном углу что-то блеснуло. Она подошла поближе. Там валялась пустая баночка из-под пепси-колы. Катя присела на корточки. А около банки лежала КОРАЛЛОВАЯ БУСИНА.

- - ГЛАВА 9

Свое детство Дима Ширяев помнил хорошо. Оно было сладким как леденец, медленно тающий во рту. Дима был послушным мальчиком, единственным сыном престарелых родителей, уже и не ожидавших подарка природы в столь позднем возрасте. Дима жил в большой трехкомнатной квартире в Камергерском переулке и ходил в музыкальную школу за углом. Он учился по классу скрипки, вызывая умиление у всех, кто его видел: тоненький светловолосый мальчик с мечтательным выражением лица.

Больше всего на свете он любил сидеть на коленях у матери, уткнувшись лицом в её мягкую теплую грудь. Однажды Дима зашел в спальню родителей, когда их не было дома и неожиданно для себя взял материнский лифчик и чулки. Потом заперся в ванной и, схватив помаду, стоявшую на стеклянной полочке провел ею по губам. Помада была вкусной с запахом клубники. Он быстро разделся и надел на себя лифчик, смешно болтавшийся на груди, натянул чулки Сладко кольнуло внизу живота. Дима тихонько заурчал.