Владимир Кунин - Очень длинная неделя

Вл. Кунин

Очень длинная неделя

Телеграмма пришла рано утром. Секретарь директора цирка расписалась в книге реестров и, возвращая книгу почтальонше, удивленно спросила:

- А где же остальная почта, Анна Марковна?

- Остальная будет позже, - сказала Анна Марковна. - Это срочная... Проставьте время, Зиночка!

Анна Марковна ушла, мягко ступая лыжными ботинками, а Зиночка распечатала телеграмму.

Она бросилась было в кабинет директора, но вспомнила, что директора еще нет, и побежала вниз по лестнице. Выскочив в холодное круглое фойе и не найдя там никого, Зиночка отдернула занавес центрального прохода в зрительный зал.

На манеже женщина в бигуди, свитере и комбинезоне с лямками учила маленькую испуганную собачку делать сальто-мортале.

- Валентина Петровна! - крикнула Зиночка, и купол тревожно повторил ее крик. - Карцев не приходил?..

- Что вы, Зиночка! - певуче ответила женщина, и собачонка присела от страха. - Они с одиннадцати...

Зиночка опять побежала к себе наверх. На последних ступеньках лестницы она увидела спину директора.

- Николай Константинович! - задыхаясь, сказала Зиночка. - Николай Константинович...

Директор обернулся.

- Здравствуйте, Зинаида Ивановна, - сказал он. - Почта была?

- Была почта! - отчаянно выкрикнула Зиночка. - Такая почта!..

- Какая такая?.. - спросил директор и увидел в Зиночкиных руках дрожащий листок.

- Дайте сюда. - Директор осторожно взял телеграмму.

Он пробежал глазами по строчкам:

- Господи... черт возьми... Что же теперь делать?.. Как же ему сказать?..

Директор растерянно посмотрел вокруг себя:

- Он не приходил?

- Нет. У него репетиция с одиннадцати...

- Зиночка, - сказал директор и застегнул пиджак на все пуговицы. Немедленно позвоните к нему в гостиницу, ничего не говорите, скажите, что я вызываю его срочно к себе.

- В каком он номере?

- Узнайте у Гефта... Он их расселял. Если Гефта нет, просто позвоните администратору гостиницы...

Гефта не было. Зиночка позвонила в гостиницу и спросила у администратора, в каком номере живет Карцев Александр Николаевич.

- Александром Николаевичем столько девиц интересуется, - раздраженно сказал администратор, - что мы уже устали отвечать на их вопросы.

- Я вам не девица! - крикнула Зиночка в трубку. - Я секретарь директора цирка!..

- Простите, - сказал администратор. - Я не знал. Карцев проживает в четыреста тридцатом.

Зиночка опять набрала коммутатор гостиницы и попросила четыреста тридцатый.

- Алло, - раздался хриплый голос Карцева.

- Шура... - сказала Зиночка.

- Ларка! Это свинство! - вдруг сказал Карцев. - Ты же знаешь, что у меня в одиннадцать репетиция, а я только что лег. Какого черта?

Зиночка захлебнулась от злости и жалости к самой себе.

- С вами говорит секретарь директора цирка, Зинаида Ивановна!

- Зи-ноч-ка! - удивленно пропел Карцев и закашлялся. - Ради бога, извините...

- Шурик, - быстро сказала Зиночка, и ей опять захотелось плакать. Немедленно явитесь к Николаю Константиновичу!

- Зинуля, позвоните лучше Славину, - сказал Карцев, и было слышно, как он зевнул. - Весь вчерашний скандал с этим кретином по технике безопасности выеденного яйца не стоит...

- Шура! - закричала Зиночка. - Немедленно приходите в цирк. Никакая здесь не техника безопасности!..

Карцев пришел минут через пятнадцать.

- Что стряслось? - тихонько спросил он и сунул Зиночке шоколадку.

Зиночка ничего не ответила и указала на кабинет директора. Карцев пожал плечами и постучал в дверь.

- Ты лети, - сказал директор цирка. - Тебе сейчас важно быть там... Я позвонил в Ленинград Соловьеву... Что нужно будет, заминка какая-нибудь - сразу к нему. У него знаешь какие связи...

Директор нажал кнопку, и в кабинет вбежала Зиночка, пугливо глядя на Карцева.

- Закажите мне Ленинград. Срочный, - сказал директор.

Всю дорогу от города до аэродрома в ушах Карцева стоял голос циркового экспедитора Гефта, который доставал Карцеву билет в Ленинград.

- Ну и что, что факт смерти на заверен! - кричал Гефт и потрясал телеграммой. - Ну и что? Смотрите на нее! Факт смерти ей не заверен!.. Не дай вам бог получить такой незаверенный факт!.. Чтоб вы всю жизнь не имели таких телеграмм!.. Мы снимаем лучший номер с программы, и мы не спрашиваем, заверен факт или не заверен!.. Что вам нужно заверять, что, я вас спрашиваю?!..

...Карцев не любил Веру. Он разошелся с ней года три тому назад и с удовольствием рассказывал о прекрасных отношениях со своей бывшей женой. Это заметно выделяло его из общего числа разведенных, которые кляли своих жен и выставляли напоказ свое холостячеетво, возвращенное, наверное, дорогой ценой.

А отношения были действительно хорошие. И Карцев и Вера словно освободились из длительного безрадостного заключения и теперь были по-хорошему благодарны друг другу. Они наперебой заботились о Мишке, который то несколько месяцев ездил по циркам с Карцевым, то отдыхал с Верой где-то на юге. Мишку это чрезвычайно устраивало. И только одного Мишка никак не мог уразуметь: когда же они опять станут жить все вместе - папа, мама и он, Мишка? Мишке было шесть лет.

Боже мой, что же теперь делать?.. Как же это все произошло? Что же там такое случилось?.. А может быть, ошибка?.. Может быть, все это ошибка?.. И Карцев вдруг с холодным отвращением понял, что он никакой ошибки не хочет. Фу черт! Какая дрянь в голову лезете.. Надо же!..

- Полет состоит из взлета и посадки, - сказала бортпроводница. - И продлится всего пятьдесят минут. Поэтому просим вас воздержаться от курения до прибытия в аэропорт назначения.

Курения - назначения... Аэропорт - аэроторт... Нет, напрасно их назвали бортпроводницами. "Стюардессы" лучше. "Бортпроводница" - это что-то наглухо застегнутое. Хорошие у нее ноги, у этой бывшей стюардессы, ныне бортпроводницы... У Веры очень хорошие ноги. Длинные, красивые ноги у Веры...

- Конфетку не хотите?

- Нет. Спасибо.

На шее у бортпроводницы висела тоненькая золотая цепочка. Крестик там, что ли?

- Это чей экипаж? - спросил Карцев. - Аэропорта отправления или аэропорта назначения?

- Назначения, - улыбнулась бортпроводница. - Возьмите конфетку.

- Спасибо. Не хочу.

Не хочу ни о чем думать! Ничего не хочу...

Десять лет тому назад Карцев стоял на балконе бассейна и тоскливо смотрел в дрожащий зеленоватый кафель дна. Над кафелем то и дело проплывали разноцветные шапочки, оставляя за собой трехсекундный белый бурун вспененной воды. Это мешало Карцеву созерцать тихую дрожь зеленого кафеля, и Карцев лениво злился. Он уже давно ждал Юрку Самохина, тренера по прыжкам в воду. Карцев еще тогда в цирке не работал. Он уже был мастером спорта по акробатике и учился на последнем курсе института физкультуры. И когда наконец подошел Юрка, Карцев обернулся к нему и сказал: