Андрей Курков - Смерть постороннего

- Зачем дядя приходил? - спросила, заглянув на кухню, Соня.

- За тобой... - прошептал, не оборачиваясь, Виктор.

- Зачем? - переспросила, не услышав, девочка.

- Так просто, поговорить... - сказал Виктор.

Соня вернулась к телевизору, а Виктор уселся за кухонный стол и задумался. Задумался о своей жизни, в которой Соня уже играла какую-то роль. Роль вроде бы малозаметную, но все-таки обязывающую его заботиться о ней, думать о ней. Но ведь вся его забота об этой девочке ограничивалась едой и редкими разговорами. Она как-бы лишь присутствовала в его жизни, как присутствовал в его квартире пингвин Миша. Но в то же время, появление человека, собиравшегося увести ее вызвало у Виктора страх, страх, родивший в нем неожиданную решительность. И снова - разговор о какой-то защите, о какой-то "крыше", неведомой самому Виктору. Все это словно раздваивало его жизнь, одну половину которой он знал, а вторая половина его собственной жизни оставалась ему неизвестной. Что было в этой половине? Из чего она состояла? Виктор прикусил нижнюю губу. Ему меньше всего хотелось заниматься догадками. Главный редактор приучил его своим красным карандашом к основным фактам, от которых может отталкиваться любой текст, любая мысль. В этот вечер Виктору трудно было определить, какая из пляшущих в голове мыслей при записи на бумагу была достойна красного карандаша.

41

Странно, но через пару дней Виктор уже не вспоминал о визите Сергея Чекалина. Он был полностью поглощен работой - особенно после звонка главного, который вежливо торопил его. В коротких перерывах между "крестиками" он пил чай и думал о том, что надо бы больше внимания уделять Соне, надо бы пойти с ней в кукольный театр или еще куда-нибудь. Но все эти "надо бы" пока откладывались на более свободное время. Единственное, чем ему удавалось порадовать девочку - это мороженным и прочими сладостями, которые он покупал теперь в больших количествах. Его выходы за покупками были единственными возможностями подышать свежим морозным воздухом. Чем чаще он выходил, тем больше радовались Соня и пингвин Миша. Соня радовалась громко, в отличие от пингвина. Все чаще она называла его "дядь Витя" и это ему нравилось. Но главное - она не обижалась на то, что ей приходилось большую часть времени сидеть дома. А когда вечером они сидели перед телевизором и смотрели очередной мексиканский сериал, Виктор, не задумываясь о тот, что он смотрел, просто чувствовал себя уютно и спокойно. Ему нравилась эта зима. Плохое быстро забывалось за работой или телевизором.

- Дядь Витя, - Соня ткнула пальчиком в экран телевизора. - А почему у Алехандры есть няня?

- Наверно потому, что у нее богатые родители, - ответил Виктор.

- А ты богатый? - спросила Соня.

Виктор пожал плечами.

- Не очень...

- А я?

Виктор повернулся к девочке.

- Я - богатая? - снова спросила она.

- Да, - кивнул Виктор. - Ты даже богаче меня...

Этот разговор Виктор вспомнил на следующий день во время очередного "чайного" перерыва. Он не знал, сколько стоит няня, но мысль о том, что можно нанять няню для Сони в этот день показалась ему открытием.

Вечером к нему зашел друг-участковый с бутылкой красного вина. Они сидели на кухне. За окном шел мокрый снег и его хлопья прилипали к оконному стеклу.

Сергей был немного взволнован.

- Знаешь, - говорил он. - Мне предложили поработать участковым в Москве... Платят в десять раз больше, чем здесь. Бесплатная квартира...

Виктор пожал плечами.

- Ты же знаешь, что там за жизнь... - сказал он. - Стрельба, взрывы...

- У нас тоже самое, - ответил Сергей. - Но я же не в ОМОН иду... таким же участковым... Не знаю, может поехать на годик, чтобы заработать?

- Твое дело...

- Да, мое... - Сергей вздохнул. - Ну а твои неприятности как, кончились?

- Кажется, да, - сказал Виктор.

- Дай бог, - Сергей кивнул.

- Слушай, - Виктор вопросительно посмотрел в глаза другу. - Ты не знаешь какой-нибудь нормальной девчонки - я ищу няню для Сони... Так, чтобы надежная и недорого?

Сергей задумался.

- У меня племянница есть... ей двадцать лет, без работы сидит... Давай, я ее спрошу?

Виктор кивнул.

- Ну а сколько ты ей в месяц положишь?

- Долларов пятьдесят? - предположил Виктор.

- Добро, - сказал Сергей.

42

На следующий день неожиданно позвонил старик-пингвинолог.

- Это Пидпалый, - говорил он слабым голосом. - Виктор! Это ты?

- Да. Я.

- Приедь пожалуйста, - попросил Пидпалый. - Мне нехорошо...

Отложив работу, Виктор поехал в Святошино.

Старик был бледен, руки его дрожали. Под впалыми глазами - желтизна.

- Заходи-заходи! - обрадовался Пидпалый Виктору.

Виктор прошел в комнату. Там было тепло и душно.

- Что с вами? - спросил Виктор.

- Не знаю... Живот болит - уже три дня не сплю... - пожаловался старик, присаживаясь за стол.

- А врача вызывали?

- Нет, - Пидпалый махнул рукой. - Зачем? Кто я им? Что с меня взять?

Виктор подошел к телефону, вызвал скорую.

- Это зря! - старик снова махнул рукой. - Приедут и уедут, я их знаю...

- Сидите, я чай сделаю! - скомандовал Виктор и пошел на кухню.

Стол на кухне был завален грязной посудой, объедками. В чашках отмокали окурки. Виктор взял две чашки, набрал в них воды и слил ее вместе с окурками в раковину. Сполоснул чашки, потом поставил на плиту чайник.

Время шло. Уже и чай был готов, и сидели они молча за столом в комнате. Не разговаривая, в ожидании. На лице старика блуждала ироническая полуулыбка. Он посматривал время от времени на Виктора.

- Я тебе говорил, что я застал лучшее, что было в этой жизни... назидательно проговорил он слабым сиплым голосом.

Виктор не ответил.

Наконец в дверь позвонили. Зашли фельдшер и санитар.

- Кто больной? - спросил фельдшер, пальцами правой руки "выкручивая" горелый табак из только что потушенной сигареты.

- Он! - Виктор кивнул на старика.

- Что болит? - спросил фельдшер, присматриваясь к лицу Пидпалого.

- Живот... вот тут, - старик показал рукой.

- Ношпу дать? - спросил фельдшер, оглядываясь на санитара, бродившего кислым взглядом по стенам комнаты.

- Не надо, не поможет, - проговорил Пидпалый. - Уже принимал...

- Ну у нас больше ничего нет, - развел руками фельдшер. - Поехали! он махнул рукой санитару, поворачиваясь к выходу.

- Постойте! - сказал Виктор и фельдшер уперся в него вопросительным взглядом.

- Чего? - спросил он.

- А в больницу вы его отвезти можете?

- Отвезти можем, да кто его примет? - фельдшер почти искренне вздохнул.

Виктор достал из кармана пятьдесят долларов, протянул фельдшеру.

- Может, все-таки примут? - спросил Виктор.

Фельдшер замялся, еще раз, словно прицениваясь, посмотрел на старика.

- Может, в Октябрьскую примут... - сказал он и пожал плечами.

Потом, приблизившись к Виктору как-то боком, неуклюже взял зеленую купюру и сунул в карман грязного халата.