Антон Чехов - Том 24. Письма 1895-1897

Год устанавливается по письму М. О. Меньшикова от 12 апреля 1897 г., на которое Чехов отвечает. Меньшиков ответил 24 апреля ( ГБЛ ).

…у меня немножко подгуляли легкие ~ Я дорого ценю их внимание… — Меньшиков писал: «В Петербурге слух, что Вы серьезно больны. Я знаю, как Вам должно быть противно писать письма, но хоть двумя строчками на открытке сообщите, верен ли этот слух. Об этом просит Вас не один, а трое Ваших искренних почитателей: Яша, Лидия Ив. Веселитская и я».

Гости, игра на рояле, смех… — П. Е. Чехов записал: «5 апреля. Маша и Дроздова приехали. 6 апреля. Миша и Леля приехали. 12 апреля. Мизинова приехала в 8 ч. вечера. 15 апреля. Приехала Селиванова и два студента. Был Семенкович. 16 апреля. Ваня приехал поздно» ( Дн. П. Е. Чехова ).

Из «Мужиков» цензура выхватила порядочный кусок. — Чехов сообщил об этом в связи с отзывом Меньшикова о прочитанной повести в письме от 12 апреля: «Прочли „Мужиков“: Лидия Ив<���ановна> в восторге, я же ошеломлен этой тяжелой картиной. Вещь мастерская, одна из самых сильных Ваших вещей: это та картина, о которой мечтал гаршинский Рябинин. Прочитать этот рассказ безнаказанно нельзя. От всего сердца желаю еще таких же повестей о забытом теперь мужике». Цензурой была изъята страница текста (сохранилась в цензурном архиве — см. Сочинения, т. IX). В отдельном издании «Мужиков» этот текст с небольшими изменениями был восстановлен.

В клинике был у меня Лев Николаевич… — О посещении Л. Н. Толстого см. примечания к письмам 1962 * и 1967 * .

Говорили о бессмертии ~ моя индивидуальность, мое сознание сольются с этой массой — такое бессмертие мне не нужно… — В дневнике А. С. Суворина (в июле 1897 г.) записаны мысли Чехова о смерти: «Смерть — жестокость, отвратительная казнь. Если после смерти уничтожается индивидуальность, то жизни нет. Я не могу утешиться тем, что сольюсь с червяками и мухами в мировой жизни, которая имеет цель. Я даже цели этой не знаю. Смерть возбуждает нечто большее, чем ужас. Но когда живешь, об ней мало думаешь. Я, по крайней мере. А когда буду умирать, увижу, что это такое. Страшно стать ничем. Отнесут тебя на кладбище, возвратятся домой и станут чай пить и говорить лицемерные речи. Очень противно об этом думать» ( ГПБ , ф. 754, ед. хр. 1; Дн. Суворина , стр. 165).

Отчего до сих пор не вышла Ваша книга? — Меньшиков ответил: «Вы спрашиваете о книге моей. Боюсь приступить к изданию — цензура свирепствует». Книга Меньшикова «Думы о счастье» вышла в 1898 г.; в нее были включены статьи: «Семья», «Народ», «Природа», «Труд», «Цивилизация», «Прогресс», «Бог».

В клинике у меня был И. Л. Щеглов. — См. письмо 1969 * и примечания к нему * .

1980. А. И. ЭРТЕЛЮ

17 апреля 1897 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ ). Впервые опубликовано: «Русская мысль», 1909, № 1, стр. 181–182.

Ответ на письмо А. И. Эртеля от 7 марта и от 10 апреля 1897 г. (Письма А. И. Эртеля. М., 1909, стр. 350–354).

О народном театре ~ не слышно. На съезде говорили о нем глухо и неинтересно… — Эртель писал Чехову 7 марта: «Ну, а как народный дворец? Вот затея, к которой я бы мог прилепиться всем сердцем и помышлением — по крайней мере, до тех пор, пока она не вступила бы на рельсы. И я очень рад за тебя, что это ты можешь и хочешь». 20 марта на съезде сценических деятелей были приняты резолюции, касающиеся устройства народного театра: «Съезд признает желательным устройство в Москве общедоступного народного театра по типу, проектированному А. Н. Островским. Съезд выразил желание, чтобы общедоступный театр был основан на следующих принципах: а) города должны сами организовать общественные театры, б) театр должен быть не простонародным, а всенародным, в) он должен служить искусству, а не развлечению и спорту, г) должен исключить из своей сферы всё, что извращает идею театра как искусства, и включить всё, что входит в область театра как искусства, д) он должен быть в буквальном смысле общедоступным и постепенно доведен до полной бесплатности» («Труды первого всероссийского съезда сценических деятелей», ч. 1. СПб., 1898, стр. 216).

Толстой пишет книжку об искусстве. — Трактат Л. Н. Толстого «Что такое искусство?» впервые напечатан в журнале «Вопросы философии и психологии», 1897, № 5 и 1898, № 1.

…повесть свою «Воскресение» он забросил ~ ему не нравится… — Во время встречи с Чеховым в Москве 15 февраля 1896 г. Л. Н. Толстой говорил ему, что он переделал повесть «Воскресение». А 5 января 1897 г. он записал в дневнике: «Начал перечитывать Воскресенье и, дойдя до его <���Нехлюдова> решения жениться, с отвращением бросил. Всё неверно, выдумано, слабо. Трудно исправлять испорченное. Для того, чтобы поправить, нужно: 1) попеременно описывать ее и его чувства и жизнь. И положительно и серьезно ее, и отрицательно и с усмешкой его. Едва ли кончу. Очень всё испорчено» (Л. Н. Толстой . Полн. собр. соч., т. 53. М., 1953, стр. 129). 11 января Толстой писал Бирюкову: «…взялся было опять за Воскресенье и с отвращением бросил. Всё надо с начала переделать — всё, 9/10 нехорошо» (Л. Н. Толстой . Полн. собр. соч., т. 70. М., 1954, стр. 15).

К новой переделке повести, превратившейся в роман, Толстой приступил только в июле 1898 г. «Воскресение» напечатано впервые в журнале «Нива» в 1899 г.

…спасибо тебе за письма и дружеское участие. — Эртель писал Чехову 10 апреля: «Дорогой мой Антон Павлович! Не знаю, найдет ли тебя эта записочка в деревне, но, получив вчера известие <���…> что ты был болен, мне так захотелось сказать тебе словечка два — не в „утешение“, разумеется, но просто потому, что ты стал как-то странно близок моей душе, еще больше с тех пор, как я не отрываясь прочитал твои семь томиков… А насчет „утешения“ — ты сам доктор, следовательно, лучше знаешь, в чем дело, хотя не могу забыть, что у меня четыре года подряд были обильные кровохарканья весною, а после особенно сильного, уже не „кровохарканья“, а „кровоизлияния“, и притом со всеми „онерами“: с потами, с лихорадкою, — такой „доктор“, как покойный С. П. Боткин, изрек мне смертный приговор, который, по его мнению, должен был исполниться много через месяц. С тех пор прошло 16 лет… В эти 16 лет у меня повторялось кровохаркание несколько раз, и сильное, когда я по грехам моим попал в сырой каземат Петропавловки: но вот уже года четыре ничего не случалось <���…> Вот, дорогой друг мой, если позволишь называть тебя так <���…> старайся возрастить и развить „волю“ к жизни, свежесть души <���…> Во всяком случае, верь, что я очень люблю тебя и что известие о твоей болезни глубоко опечалило меня. Особенно тем, что я сомневаюсь в силе твоего „отпора“ и в твоем желании жить во что бы то ни стало …»

1981. Ф. Д. БАТЮШКОВУ

21 апреля 1897 г.