Владимир Лермонтов - Азбука жизни

Теперь, когда мне повествуют, а вернее, впихивают очередную, мрачную историю, я достаю свой щит и говорю: "Извините, но я не несу ответственности за происшедшее!" Собеседник же пытается все-таки меня заставить отождествиться с его вестью и, возмущаясь, говорит: "Ну как же? Разве можно относиться к этому равнодушно?" Я достаю меч и говорю: "Простите, а какое отношение имеет ко мне то, о чем вы говорите?" Собеседник понимает, что ему никак не удается меня уловить на его приманку, которую я никак не хочу заглатывать, и принимает последние, отчаянные усилия посадить меня под "колпак" своей информации. (Кстати не обязательно негативной, зачастую это как раз радостные, обнадеживающие известия, которые порой еще активнее сокрушают все мои укрепления и заборы.) Он не унимается: "Как же так! Это происшествие меня так потрясло, так взволновало, а вы не реагируете. Разве так можно?!" Я продолжаю, как лезвием отсекать "щупальца", которые пытаются запустить мне прямо в душу и сердце: "Вы хотите сказать, что за эти события я должен нести ответственность и, соответственно, переживать так, будто это случилось со мной? Но ведь это случилось не со мной, а я отвечаю только за собственные поступки и дела. Я вам еще раз повторяю, что я не несу ответственности за то, что происходит с другими, и потому к вашим сообщениям не имею никакого отношения!" Естественно, обескураженный собеседник удаляется, не понимая до конца, почему же ему не удалось перевести меня на свою орбиту, чтобы я крутился, как электрон, вокруг его информации, его личности, его впечатлений и эмоций. Он не сумел стать для меня ядром, и для него это поражение, ведь он хотел, чтобы я, как и он, окунулся в ту же яму, в какой он находится сам.

По этому поводу в мой адрес звучат упреки, дескать, я не сочувствую чужим бедам и горю. Вот здесь я начинаю разъяснять различие между сочувствием и соучастием. Сочувствие - сопереживание и только. Раньше я действительно был очень сочувствен. Я глубоко, как свои, переживал чужие беды и несчастья, однако далее этого дело не шло. Напротив, лишние переживания парализовывали мою основную деятельность, так как я долго находился под впечатлением. Соучастие - конкретное участие в чьей-либо судьбе, жизни, в преодолении трудностей, препятствий, невзгод, которые постигли человека. То есть соучастие - оказание реальной помощи, когда один отдает часть своих усилий, средств, знаний тому, кто в этом нуждается.

В моей жизни всегда было много сочувствующих, но мало соучаствующих. Переживать могут многие, а вот протянуть руки помощи, сделать для меня конкретное действие, которое бы мне реально помогло, - редкость. Желать добро и делать добро - совершенно разные вещи, может быть, даже противоположные.

Ведь сочувствующие, желающие мне добра - это, как правило, те, кто заинтересован в том, чтобы было кому сочувствовать, ибо сами при этом они, внутри себя, возвышаются над страдающим, испытывая тайное удовольствие от падения ближнего. Хотя внешне они могут даже слезу пустить, но по существу это лишь видимость и лицедейство.

В жизни ежесекундно происходят миллионы событий - это естественно. Если узнать и тысячную долю этих происшествий, то этого достаточно, чтобы личности в этой бездне исчезнуть и раствориться, в лучшем случае, а в худшем - просто сойти с ума. Информация - это вирусы, от нее может расстроиться нервная система, нарушится сон, возникнуть, в конечном счете, болезнь. Но даже если этого не случается, то информация - это вампирная субстанция, которая поглощает тонкую энергию человека, выкачивает из него психические и душевные силы. Информация проникает в человека в два этапа: первый - прилог, второй - сочетание. Прилог - это когда к нам в дверь стучится гость. Если мы ему откроем и впустим, значит мы уже сочетались, т.е. отождествились с пришельцем. После этого уже трудно выпроводить гостя восвояси. Поэтому нужно не допускать к себе в дом никого. Нельзя никому открывать двери нашего мира, под каким бы предлогом и кто бы ни стучался, ни ломился к нам.

По сути, все, кто чего-либо добился существенного в жизни, сумели ограничить приток информации, точнее, они овладели искусством фильтрации: отбрасывали все, что им не нужно. Например, святые подвижники категорически запрещали читать книги непросветленных авторов. Всякая новость - это зацепка, которая уворовывает нашу энергию, отрывает часть нашей личности, растаскивает наше существо по частям и, в конечном счете, сводит на нет нашу жизнь, наши усилия, наш талант. Не остается ничего, кроме пустоты. Телевидение, радио, газеты, книги, журналы, встречи, разговоры, окружающая суета - все потребляет энергию, всасывает часть нашей природы.

Для себя я понял одну сверхважную истину: нельзя обрести радостное, гармоничное бытие, не защитив себя от информационных потоков. Неконтролируемая информация - ураган, который сносит любые постройки, сметая все на своем пути.

Общество же, напротив, стремится к событиям, оно живет ими, питается и наполняется. Без информации современный человек задыхается и страдает, как наркоман без очередной порции зелья. И меня атакует цивилизация своими вирусами, пытаясь сделать зависимым от себя, ввести в свои завихрения, чтобы я, как щепка в водовороте, крутился вокруг информации, которой меня обильно накачивают. И неважно, откуда поступает сообщение: из политической, экономической, социальной, бытовой или религиозной области - все пытается меня ввергнуть в свои засасывающие воронки, в которых моя жизнь бесследно исчезает, как в черной дыре. Раньше я легко поддавался на такие воздействия и, естественно, о строительстве своего мира не могло быть и речи.

Сейчас же, как только я чувствую, что начинаю отождествляться с поступающим сообщением, тут же достаю свои доспехи и облачаюсь в них: "Какое это имеет отношение ко мне? - спрашиваю я сам себя. - Какую ответственность несу за это я?" И этот скальпель нового сознания отсекает все приходящее, ибо, если я не имею к этому отношения, если я не несу за это ответственность, то почему я должен этим заполнять пространство своего внутреннего мира? Почему я должен вводить в себя, в свою душу и сердце то, что не имеет ко мне отношения?

Недавно пришли ко мне две худые бродячие собаки. (Их выгнал из дома сосед, который кстати считает себя истинным христианином.) Я мог бы им посочувствовать и ограничиться переживаниями, дескать, какие несчастные животные, почему только люди их бросили? Почему страна наша такая нищая? Почему государство не может накормить не только бездомных собак, но и людей? Я же не позволил себе таких никчемных сочувствий, а просто накормил их, не размышляя о том, что я сделал добро, не допуская иных философских мыслей о благородстве, какое я проявил. Ибо собакам нужна была пища, а не мои чувства. Недаром народная пословица о человеческом сочувствии звучит так: "И покажут, и помажут, а покушать не дадут". Ведь и Христос говорил о том, что, когда творишь добро, левая рука не должна знать, что творит правая, т.е. соучастие должно быть без сочувствия, о котором, как правило, повсюду трубят перед собою и выставляют напоказ. В нашей же общественной жизни все происходит наоборот: все знают, что совершает милующая и дарующая рука, да еще на весь свет разносится весть об этом благородстве. А на самом деле в милующей руке уже столько богатства, что девать некуда, вот и бросают мелочь страждущим не от недостатка, а от избытка.