Виктор Ляпин - По-по-по

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Я просто хотел объяснить тебе, как я живу. Мучительно сознавать, что тебя не понимают даже в собственном доме.

Я рассказал о себе правду.

АННА. В твоем рассказе чего-то не хватает.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Финала?.. Разве ты не знаешь финал?

АННА. Я не верю своим глазам. Я не верю газетам. Я не верю ни чьим словам. Я просто доживаю свой век.

Мне так же легко тебя выгнать, как и оставить здесь. Что ты ищешь?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Плетку или ремень.

АННА. Я так привыкла к одиночеству. Много лет назад у меня была семья. Были дети. Был муж. Я ходила на работу, готовила еду, любила мужа каждую ночь в горячей постели. Потом все растаяло.

Это странно. Временами они ходят вокруг моего дома. Безмолвные. Такие же одинокие. Они пытаются со мной заговорить. Но я уже не понимаю их языка. Я стала черствой и бесполезной. Милые, они так же не могут найти меня. Как и я их. Что это? Почему так устроена жизнь? Вот, был человек, приносил тебе радость, согревал тебя своим теплом. И вдруг налетает буря. И все. Или он уходит в полной тишине. С чем я осталась? Воспоминания изменяют мне. Слезы холодны. Стены этого дома рушатся и приходят в негодность.

Ты можешь что-нибудь изменить?

КОЛОКОЛЬНИКОВ молчит.

АННА. Почему ты молчишь?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Закрой глаза.

АННА. Что?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Я уже пытался это сделать. Все не так сложно. Просто мы привыкли сразу сдаваться, плыть по течению до конечной станции. Я научу тебя. Я знаю, ты сможешь.

Закрой глаза. (АННА закрывает глаза) Раскинь руки. Дыши свободно. Забудь, что ты старая рухлядь. Забудь, что ты все проиграла. Ты легче пуха. Ты чище света. Ты моя любовь. Лети. Я приказываю тебе: лети! Отрывайся от черной земли! Теперь, или никогда. Другого шанса у нас уже не будет.

АННА раскидывает руки и уже готова оторваться от сцены.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Хорошо?

АННА. Блаженство. Я схожу с ума.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Пытайся, пытайся. Тужься. Надо рожать себя каждую секунду.

АННА. А вы?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Я страхующий. Как в цирке.

Я сделаю из тебя акробатку! Я сделаю из тебя акробатку!

АННА внезапно приходит в себя.

АННА. (Снова садится на стул и подозрительно смотрит на КОЛОКОЛЬНИКОВА) Зачем вы все это? Кто вы?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Сегодня человек, завтра зверь, вчера облако. Как все мы. Не надо думать, что все так неизменно. Почему ты решила, что подлинная ты это старуха, сидящая на стуле, которая глядит сейчас на меня злыми и подозрительными глазами?

Не хочешь? Отлично. Я отправляюсь прогуляться. Ты со мной?

АННА. Нет. Я останусь.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Ты любишь меня?

АННА. ...Да. Но меня гложет страх.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Любовь и есть страх.

Что ты боишься потерять? Нам осталось уже совсем немного. Утром ты просыпаешься, идешь встречать молочницу, завтракаешь, прибираешься в доме, сидишь у окна. Так проходит день, месяц, годы, жизнь. В ожидании. Чего? Кого?

Все, что будет дальше, известно. Душе, милая, иногда полезно прогуляться. Надо приучаться к другому. Попробуй себя преодолеть. Хотя бы в шутку. Что ждать-то? Разве ты не знаешь финала?

Появляется РЕДАКТОР и целует АННЕ руку.

РЕДАКТОР. (Доверительно) Странный субъект этот ваш Колокольников. На работу не ходит. Состарился как-то уж очень быстро. Живет с вами, не поймешь как. Гражданским браком, что ли?

Чем он вообще занимается? Алхимик плешивый! Он и на работе отличался. Чуть не уследишь, дашь слабину - глядь, уже устроил какие-нибудь соревнования!

АННА. Откуда вы взялись, батюшка?

РЕДАКТОР. Из щелей выполз. С лучами света. Шучу.

Какая вам разница? Лучше беседуйте со мной.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Вот, я тебе сейчас побеседую! Ишь, бестия! Испугал старушку. Кыш! Брысь! Не то взвоешь у меня!

РЕДАКТОР. Ну, и оставайтесь тут одни. Как будто у меня другого дела нет, как за вами подглядывать.

Редактор исчезает.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Вредный тип. Безыдейный.

Ну, давай, голубушка, продолжим.

АННА. Я не хочу.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. А ты через "не хочу". Не отчаивайся. Чем же еще заниматься, как не летать? Не чай же все время пить?

АННА. Оставили бы вы меня, Николай Петрович! Помру ведь от страха.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Ну? И что?

Серафимы не поют? Прислушайся.

АННА. Не поют.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Так чего же тебе? Не мрачности хочу я, а чистого света, живой жизни. Дурочка.

Будешь подниматься, голову пригибай, а то шею сломаешь. Сколько можно, как трамвай, по одним и тем же рельсам ходить? Сверни чуть в сторону, оглядись. Может, понравится?

Лети!

АННА. Не могу!.. Господи, страшно!

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Лети, говорю, дура, а то сзади шило воткну! Отрывайся!

АННА отрывается от сцены и летит по воздуху.

АННА. А-а-а-а!.. Люди добрые!.. А-а-а-а!..

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Легкая кость! Легкая кость! Молодушка!

Внезапно сцену окатывает чернота. Когда зажигается свет, КОЛОКОЛЬНИКОВ и АННА сидят на стульях.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. "Приход". Пиши: "Приход: 932 рубля". Копейки можешь не указывать. Деньги всегда нужно считать и расписывать по статьям. Тогда в доме будет порядок. Далее. "Расход". Пиши: "Расход". Странно. Я целый день никого не вижу за окном. Соседи не высовывают своего носа из дома. А мне казалось, что на улице сегодня прекрасная погода.

АННА. Будний день. Что же без повода гулять?

Послушайте, Николай Петрович. Разве что-то изменилось в наших отношениях?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Не знаю.

АННА. Я обычная русская женщина. Моя жилплощадь стоит каких-то жалких несколько тысяч рублей.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Ну, убивают и за меньшие деньги.

АННА. К тому же, она давно завещана детскому дому.

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Тронут. Ценю.

АННА. Зачем вы пришли?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. Я пришел, потому что вы меня ждали, вы меня звали, вы взывали ко мне.

АННА. Разве к вам?

КОЛОКОЛЬНИКОВ. А разве нет?

АННА. ...Милый мой, тогда вот что.

Я хочу родить. Именно с этого начались мои разногласия с соседями. Они теперь презирают меня. Молочница перестала ходить в мой дом. Выходя на улицу, я слышу злобные насмешки и злорадный шепот мне вслед.

Я не хочу умирать бесплодной. Я хочу родить.

(Оглядывается) ...Где вы?

КОЛОКОЛЬНИКОВА уже нет. АННА садится на стул и берет в руки вязанье.

АННА. Что это было? Кто он? Зачем приходил?

Наверное, молочница подослала. Мстит. Зловредная баба. Она может.

Ну и что, что я перестала брать у нее молоко? Я давно замечала, что оно кислит.

И вот теперь начинается. Она, пожалуй, и соседок подговорит. И пойдут ко мне незваные гости. Один за другим, один за другим.

Впрочем, на приятеля молочницы он вовсе не похож. Интеллигентен, тактичен. Много говорил о том, как я ему дорога. Приятный мужчина. Придет ли он еще? Нужно прибраться. Привести себя в порядок. Господи, я так и хожу в ночной сорочке! Растеряха! Что он подумает? (АННА мечется по комнате, останавливается)