Михаил Салтыков-Щедрин - Том 15. Книга 1. Современная идиллия

«А по сему и принимая во внимание все вышеизложенное, заключал обвинительный акт, предаются уголовному суду нижеследующие лица: А. Заочно — все вообще бежавшие из реки Кашинки пискари, по обвинению: 1) в недозволенном оставлении отечества, или в преступлении, оному равносильном; 2) в предумышленном сопротивлении подлежащей власти, выразившемся в неявке, по ее вызову, в уху, и 3) в составлении заговора с целью неисполнения законных требований начальства, хотя и без намерения ниспровергнуть оное. Каковые преступления предусмотрены 666 ст. всех томов св. зак. Росс. имп. * Б. Пискарь без имени и отчества, известный под названием Ивана Хворова — по обвинению в знании изложенных выше поступков и деяний и в недонесении об них подлежащей власти; причем хотя и не было с его стороны деятельного участия в заговоре, но сие произошло не от воли его, а от воспрепятствования хворостью, по предписанию врачей. Каковое преступление предусматривается уложением о наказаниях, карманным оного изданием».

Чтение обвинительного акта произвело смешанное впечатление. Все отдавали справедливость бдительности прокурорского надзора, но в то же время чувствовали невольное сострадание к бедному больному пискарю, который целых два года томился в тарелке (даже воду в ней не каждый день освежали), тогда как главные злоумышленники плавали на свободе, насмехаясь над всеми усилиями правосудия. В особенности же сожалел о подсудимом один из конвоировавших его жандармов, рядовой Тарара́, который тесно сблизился с ним во время двухлетних скитаний по следствиям и полюбил его как сына. Во всяком случае, всех несколько утешило, что пискаря будут судить не по большому Уложению, а по карманному. Только дамочки оставались легкомысленно-индифферентными к участи подсудимого и, сравнивая его мизерную, изнуренную фигурку с цветущими и пышущими здоровьем кашинскими сведущими людьми, отдавали предпочтение последним.

Затем, когда волнение мало-помалу улеглось, Иван Иваныч позвонил в колокольчик, и началось представление под названием:

Сцена представляет залу заседаний, свойственную кашинско-белозерско-устюженскому окружному суду. Действующие лица и обстановка поименованы и описаны выше.

Иван Иваныч . Подсудимый Иван Хворов! расскажите, что вам известно по настоящему делу?

Подсудимый ( делает чрезмерные усилия, чтоб ответить, но ничем не может выразить свою готовность, кроме чуть заметного движения хвостом ).

Иван Иваныч ( не понимая ). Я должен заметить вам, подсудимый, что чем больше вы будете упорствовать… ( Петр Иваныч высовывается вперед. ) Вы желаете предложить вопрос, Петр Иваныч? ( К публике. )Господа! Петр Иваныч имеет предложить вопрос!

Петр Иваныч ( говорит солидно, произнося слова внос ). В практике кашинского окружного суда установился прецедент… ( Умолкает и прислушивается, как будто эти слова сказал не он, а Семен Иваныч.)

Иван Иваныч . Подсудимый! вы слышали? ( Пискарь молчит. )Повторяю вам, пискарь…

Жандарм Тарара ( движимый жалостью ). Иён болен. Дуже, вашескородие, нездоров.

Иван Иваныч ( пошептавшись с Семеном и Петром Иванычами ). Но ежели так… господин прокурор! не угодно ли вам будет дать по сему предмету заключение?

Прокурор ( поспешно перелистывает карманное уложение, но ничего подходящего не находит ). Мм… мм… я полагал бы… я полагаю, что, ввиду болезненного состояния подсудимого, можно ограничиться предложением ему кратких и несложных вопросов, на которые он мог бы отвечать необременительными телодвижениями. Нет сомнения, что господа защитники, которым должен быть понятен язык пискарей, не откажут суду в разъяснении этих телодвижений.

Адвокаты Шестаков и Перьев ( увлекаясь легкомысленным желанием уязвить прокурора и в то же время запасаясь кассационным поводом ). С своей стороны, мы думаем, что язык пискарей более известен обвинителю, нежели нам; ибо он целые два года жил в реке, разыскивая корни и нити по этому делу.

Иван Иваныч . Что же теперича делать?

Голос из публики . Самое лучшее — выпить и закусить. ( Общий смех. )

Иван Иваныч ( сердито ищет глазами, но в то же время машинально трет рукою под ложечкой ). Предваряю, что я дальнейших нарушений порядка не потерплю. Ибо если б даже и чувствовалась потребность закусить, то в этом еще ничего нет предосудительного. И притом все в свое время. Господа судебные пристава! извольте смотреть в оба! ( В публике новый взрыв смеха .)Нечего смеяться-с! стыдно-с! Повторяю свой прежний вопрос: что теперича делать? ( Семен Иваныч выдвигается вперед .) Вы желаете сказать ваше мнение, Семен Иваныч? ( К публике .)Господа! Семен Иваныч имеет сказать несколько слов!

Семен Иваныч ( встает и бравирует, как будто хочет сказать, что он и не в таких переделках бывал ). В практике кашинского окружного суда установился прецедент… ( Краснеет и садится .)

Иван Иваныч ( вспоминая о вчерашнем винте и желая уязвить Семена Иваныча ). То-то… «прецедент»! Господин прокурор! прошу вас дать заключение!

Прокурор ( судорожно хватается за карманное уложение, но в судебные прения неожиданно вмешивается жандарм Тарара ).

Тарара . Позвольте, вашескородие, минэ за него говорить! Я усё панымаю!

Иван Иваныч . Вот и прекрасно. Стало быть, мы можем продолжать судебное следствие… Отвечайте, подсудимый! признаёте ли вы себя виновным?

Тарара . У чом, вашескородие?

Иван Иваныч ( дразнится ). У чом?! У усём!!

Тарара . Виноват, вашескородие.

Иван Иваныч . То-то. Подсудимый! Слышите?

Тарара . Точно так, вашескородие.

Иван Иваныч . Итак, подсудимый сознался. Теперича можно, стало быть, приступить к выслушиванию свидетельских показаний. Господин секретарь! все свидетели налицо?

Адвокат Шестаков . Я имею сделать заявление. Подсудимый никакого сознания не делал, а созналось за него совершенно постороннее делу лицо. Прошу занести об этом в протокол.

Иван Иваныч(качая головой). Ах-ах-ах! всегда-то вы так, господин Шестаков! Правосудие идет своим ходом, а вы препятствуете! Как же с этим нам быть? господин прокурор! ваше заключение?

Прокурор ( перелистывает карманное уложение и делает вид, что нашел ). Полагаю, что домогательство защиты следует оставить без последствий… на основании 1679 статьи.

Адвокат Перьев(язвительно). Статья, о которой говорит обвинитель, касается раскольников, не приемлющих священства, а к процессуальной стороне политических дел никакого отношения не имеет.