Дмитрий Мамин-Сибиряк - Первая корреспонденция

Вообще, из массы предположений, из коих одно другого были несостоятельнее и смехотворнее, не остановились ни на чем, и автор корреспонденции был по-прежнему загадочное incognito. Но раз автор не открыт, следовательно, можно было ожидать появления новых "публичных насмешек", которые, пожалуй, чего доброго, дойдут и до разоблачений разных темных делишек по поводу кормления "казенного воробья".

- Ну, как Дави отнесся? - встретили вопросом входящего Прохора Павлыча, только что прибывшего от начальника.

- Представьте, прочитал и говорит: теперь везде пишут, из всех городов...

- Скажите!..

- Да. Впрочем, я заметил, что ему было неприятно, как будто не по себе.

Присутствующие многозначительно переглянулись. Престиж корреспонденции возрастал. Открывалось обширнейшее поле для каких угодно предложений и комбинаций.

Стали расходиться по домам. Чиноперов, Фаресов и еще человека четыре составили отдельную группу, в которой всю дорогу передавались шепотом какие-то известия чрезвычайно неприятного свойства, ибо физиономии слушателей мрачнели и вытягивались.

В этом достопамятный в жизни З. день обед у многих граждан был совершенно испорчен...

6

Линкольн и Учитель находились наверху блаженства. Брошенная ими петарда не только наделала переполоху, но и вызвала настоящую умственную революцию. Удовольствие быть автором какой-нибудь печатной строчки вызвало целую толпу охотников, которые сочувствовали корреспонденции и, не подозревая в Линкольне с Учителем первых пионеров этого дела, советовались с ними тайком, какую тему избрать для дерзновенных статеек в тот же самый "Сынок".

- Ведь я чего больше боюсь: ну, как редактор прямо пропечатает, что, мол, корреспонденция такая-то не годится... Да полной фамилией брякнет! А? А ведь я служу... Прямо прогонят тогда, скажут - и первый раз ты писал.

- Этого газета никогда не сделает, - успокаивали наши герои неопытных писателей. - Пишите смело, о чем хотите.

Корреспонденции в "Сынок" и в самом деле посыпались как горох. Сначала их читали с прежним интересом, потом этот интерес ослабел, так как подражатели не шли дальше той же избитой темы о городской скуке и т.д.

Впрочем, Линкольн и Учитель более не писали, потому что компания их разрослась и сделалась маленькой аудиторией, где желающие черпали сведения из химии, физики и т.п. На общие скудные средства они выписывали "толстый" журнал и газету и по очереди приобретали книги, признанные полезными для развития и самообразования.

Дошло до того, что сам Прохор Иванович участвовал однажды на каком-то интересном химическом опыте в "компании" и остался очень доволен как опытом, так и разговорами, которые довелось ему слышать среди "мальчишек" на закате дней его. Неприятно было ему одно обстоятельство, что словарь "семи тысяч" оказался при этом недостаточным, потому что ухо его резали такие слова, как эквивалент, функция, трансцендентальный и проч.

По зрелом обсуждении дома и не желая отставать от века, Прохор Иванович раскошелился на новый расход и выписал словарь на "тридцать тысяч слов". Но это произошло уже значительно позднее описанного происшествия с первой корреспонденцией, когда в З. стали появляться новые люди, когда в нем завелось общественное собрание, когда в собрании начали устраиваться литературные вечера и в разговорах послышались новые песни...