Александр Радищев - Сочинения

Вождаем мягкою душою… — Гай Юлий Цезарь Октавиан (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.) коварством и кровопролитием достиг верховной власти и стал императором Рима, приняв имя Август; по мнению историков XVIII в., добившись власти, Август стал добрым и щедрым.

Сей был и есть закон природы… — Радищев развивает теорию циклического развития человечества по спирали — «из мучительства рождается вольность, из вольности — рабство».

Всеобщему вослед стремленью… — Радищев связывает законы истории человечества с одним из главных положений материализма XVIII в. — о вечном круговороте материи благодаря движению. При этом Радищев расходится с Руссо, который утверждал, что история человечества является сплошной цепью заблуждений и противоречит законам природы.

…К тебе, слову тая страна… — Поэт обращается к независимой республике Соединенных Штатов Америки, свергшей власть английского короля. Вскоре, однако, это восторженное отношение сменилось резко отрицательным, поскольку в американской буржуазной республике не было уничтожено рабство негров (см. в «Путешествии» главы «Хотилов» и «Вышний Волочок»).

Величеством, что днесь я пел — то есть вольностью, свободой, революцией.

…Отечество мое, отечество драгое… — Чтобы эмоционально выделить этот стих, Радищев сознательно вместо четырехстопного ямба употребил здесь шестистопный.

…стражу к словеси приставит — утвердит строжайшую цензуру.

Смертность — здесь: люди, народ.

…Начальный глас, глас божества… — Поэт вновь (выше см. строфу 27) прибегает к библейскому мифу о творении мира, сопоставляя с первым днем творения крушение монархии и победу революции.

«Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду?…» *

Впервые — «Живописец. Еженедельный журнал Н. И. Новикова», СПб., 1864, в примечаниях П. А. Ефремова — без ст. 6 и с заглавием: «Ответ г-на Радищева, во время проезда его через Тобольск, любопытствующему узнать о нем». В Тобольске, по пути следования в ссылку, Радищев прожил более семи месяцев — с 20 декабря 1790 г. до конца июля 1791 г. Датируется скорее всего началом года, ибо в письме А. Р. Воронцову от 8 марта Радищев сообщал: «…я стал большим домоседом и думаю, что поступаю правильно».

«Почто, мой друг, почто слеза из глаз катится…» *

Впервые — СОС, под явно не соответствующим тексту заглавием «Послание». Судя по содержанию стихотворения, оно написано по дороге в ссылку, а ст. 8-11 («лишен друзей и чад» и т. д.) и 49–57 (пробуждение надежды и предчувствие приближающейся радости) позволяют предположить, что в нем отразились настроения Радищева в ожидании приезда родных (2 марта 1791 г.; см. также примеч. к «Дневнику одной недели») или его чувства в первые дни после их прибытия. Отразившаяся в связи с этим событием в стихотворении смена чувств — переход от печали и скорби к радости — зафиксирован в письмах Радищева к А. Р. Воронцову.

Блаженством все сие я почитать не мог… — Радищев, очевидно, имеет в виду слухи и сплетни, распускавшиеся о нем завистниками и «пострадавшими» при попытке провоза контрабанды.

Приятный тихий сон телесность обновил… — Заключительные стихи не только по мысли, но и лексически повторяются в начале письма А. Р. Воронцову от 15 марта 1791 г.

Молитва *

Впервые — СОС. Это — перевод «Молитвы», заключительной части «Поэмы о естественном законе» (1752) Вольтера. Антиклерикальная по направленности, деистическая по существу, воплотившая мечту Вольтера об универсальной философской религии, «Поэма о естественном законе» особенно привлекала внимание Радищева во время работы над трактатом «О человеке, о его смертности и бессмертии», в 1792 г. По-видимому, к этому времени относится и перевод; в пользу этой датировки свидетельствует и традиционная поэтика — шестистопный ямб с парной рифмовкой.

Песнь историческая *

Впервые — СОС. Писалась поэма, по всей вероятности, в Илимске, но не ранее конца 1795–1796 гг. Дело в том, что стих «Песни исторической» полемичен по отношению к стиху поэмы Н. М. Карамзина «Илья Муромец», а книжка 2-я альманаха Карамзина «Аглая», где напечатана его «богатырская сказка», не могла попасть в Илимск раньше второй половины 1795 г.

В работе над поэмой Радищев использовал огромное количество исторических источников. Некоторые из них упомянуты в тексте: политико-нравоучительный роман английского писателя Э.-М. Рамзая «Путешествия Кира» (1727), трактат Монтескье «Рассуждение о причинах величия и упадка римлян» (1734), «История» Корнелия Тацита (I–II вв.). Помимо этого Радищев, несомненно, использовал Библию, «Сравнительные жизнеописания» Плутарха, «Размышления о греческой истории» Мабли (эта книга в 1773 г. вышла в русском переводе самого Радищева), «Анналы» Тацита, статьи по истории, опубликованные в тобольском журнале «Иртыш, впадающий в Иппокрену» (1789–1791 гг.), первые двенадцать частей «Словаря исторического» (М., 1790–1793, напечатаны В. И. Окороковым как приложение к «Московским ведомостям») и т. д. Теория циклического развития гражданских обществ, составляющая философский стержень поэмы, ближе всего подходит к трактовке шотландского философа и историка-просветителя А. Фергюсона: республика сменяется монархией, монархия — тиранией (деспотией).

«Песнь историческая» ознаменовала решительный переход Радищева на новые, предромантические позиции в области поэтики стиха. Еще в «Путешествии» он высказал неудовлетворенность состоянием современной русской поэзии, в первую очередь засильем ямбов и рифмы, которые рассматривались им как результат воздействия иностранных систем стихосложения. Подхватив мысль Радищева, один из интереснейших поэтов-предромантиков Н. А. Львов начал на практике разрабатывать систему трехударных и двухударных «русских размеров», — систему, ориентированную на фольклор и противопоставленную силлаботоническим размерам — «иноземским рамкам тесным». Особенностью «русских размеров» является наличие в каждом из них постоянных ударений на определенных местах, которые являются «сильными», ритмообразующими, и потому произносятся отчетливо, тогда как ударения на других местах стиха произносятся ослабленно. Подобный ритм требует известной напевности чтения. Вслед за Львовым к «русскому стиху» обратился Карамзин. Его «Илья Муромец» написан двухударником формы «3–7» (с постоянным ударением на 3-м и 7-м слогах) с дактилической клаузулой. В «Песни исторической» Радищев обратился к той же форме, но с женской клаузулой. Однако радищевский стих ритмически коренным образом отличается от карамзинского. У Карамзина редко встречаются ударения на четных слогах, почему стих «Ильи Муромца» нередко воспринимался как четырехстопный хорей (хотя сам Карамзин указывал на иной характер стиха своей поэмы). У Радищева основной ритмический принцип тот же — двухударность, причем в подавляющем большинстве случаев ударения расположены на 3-м и 7-м слогах; редчайшие исключения — 1-й и 7-й (типа «Зри Навуходоносора»). Но Радищев резко подчеркивает нехореический (лучше даже сказать — антихореический) характер своего «русского стиха», вводя огромное количество ударений на четных слогах, в особенности ощутимых в начале строки, на втором слоге: «Народ шаткий…», «Умы пламенны…», «Он смерть сладкою…», «Своим мужеством…», «Несяй бурно…» и мн. др.