Елена Нестерина - Мафия пишет оперу

После внесения изменений в либретто репетиция продолжилась. И пусть оперетта восьмого "В" была такая вся - с неожиданными поворотами сюжета и странными рифмами и образами, лучше все равно Арина, Зоя и их одноклассники придумать не могли. Они решили честно играть то, что слепили. Ведь день показа конкурсной программы приближался. И состояться он должен был не когда-то там, в отдаленном будущем. А - ПОСЛЕЗАВТРА...

Глава VII

Скорбный пленник

И снова Братство Белой Руки собралось на своем ставшем уже традиционным месте заседаний - в большой комнате, которая принадлежала Арине Балованцевой. Был уже поздний вечер, заседание долго продолжаться не могло.

Все были в самом мрачном расположении духа - ни чья слежка никаких результатов не дала. Арина, которая недавно нашла стекло, выпавшее из чьих-то очков, время от времени приспосабливала его в дело. Вот и в этот раз оно пригодилось: Арина внедрилась в кабинет биологии, в самую гущу конкурирующей фирмы девятого "Б", приставила стекло к глазу и тщательно рассмотрела всех. Антона не увидела. Ее, кстати, даже не бросились выгонять, обнаружив в кабинете - так заняты были постановкой драмы девятиклассники. Арина покинула их.

Витя обошел несколько дворов, Костик обежал несколько, Зоя по двум-трем прошлась - результат был нулевой. Кого нужно искать? Где? Как?

...Но на то она и существовала, их мафия - сложная и разветвленная структура. В разгар грусти и самобичевания предводителю мафии позвонил по телефону ещё один брат Белой Руки - тот самый Федя Горобец, который учился в другой школе.

- Арина, - с нескрываемым интересом принялся расспрашивать он, - а что, Гуманоид теперь не с нами?

- Нет, он с нами, но не в данный момент... - грустно ответила Арина и хотела рассказать о том, что происходит в их школе.

Но Федя перебил её.

- А то я не пойму! Видел вот сегодня нашего героя! С какими-то левыми ребятами он братается. Еду сегодня в троллейбусе, смотрю - Гуманоид наш тащится по дороге. В обнимку с ребятами, и даже девчонки какие-то его прямо облепили...

- Где ты его видел? - воскликнула Арина.

- А у нас по улице Хороводной он шел. - ответил Федя.

Арина тут же переключила телефон на спикерфон, и мафия, затаив дыхание, принялась слушать рассказ своего далекого брата.

... - Идут такие, Антошку чуть ли не под ручки волокут, в рот ему прямо заглядывают. - продолжал Федя - он же пан Теодор. - Заперлись в телефонную будку, сразу несколько человек, и Гуманоид с ними. Какой-то парень номер набрал, трубку Антошке передал.

- А дальше? - с нетерпением спросил Костик.

- А вот что дальше - не знаю. - ответил пан Теодор. - Троллейбус от остановки отъехал. Я укатил, Антошку из вида потерял. Так что происходит-то? Неужели правда наш брателло Антонелло в отказку пошел?

Не надо описывать, как повеселели Федины братья по мафии! Все четверо наперебой бросились рассказывать ему о похищении поэта, театральном конкурсе и о позорных бесплодных поисках.

- Ну вот, что бы вы без меня. - обрадовался пан Теодор.

Это был мощнейший прорыв! У Арины сразу созрел план дальнейших действий. Да и что там было особенно планировать - просто, прокинув пару-тройку последних уроков, завтра же мчаться на улицу Хороводную. Занять наблюдательные посты и ждать, когда появится возле телефонной будки похищенный брат Антоша и те, кто захватил его для своих корыстных целей.

Тем же самым вечером Антон Мыльченко сидел за столом и щурился в свете яркой лампы. Его тюремщики шуровали в соседней комнате. Квартира, где все это происходило, принадлежала родителям Жеки. Обычно они сдавали её жильцам, но недавно те съехали, а новых найти родители ещё не успели. Вот квартира и пустовала. И Жека получил разрешение использовать её как плацдарм для создания театрального шедевра. Он совсем переселился сюда. И теперь жил тут, охраняя создателя текста пьесы. Почти весь класс околачивался здесь. Девочки готовили еду, мальчики бдительно охраняли Антошу. Надзор осуществлялся и днем, и ночью.

Когда Мыльченко начал выдавать готовую драматургическую продукцию, дело пошло ещё веселее - в соседней комнате начались репетиции. Победа была уже близка. Репетиции проходили и в школе - но больше для отвода глаз. Основной удар ожидался не сегодня-завтра. Антоша уверил Жеку и его команду, что именно в эти сроки он закончит текст пьесы. Больше результатов своих трудов он не показывал, сидел в комнате и чах над кипой листков, исписанных его малопонятным корявым почерком.

А собравшиеся в соседней комнате радостно потирали руки и торжествовали, предвкушая победу.

- Как круто! - потрясая кулаком над головой, радовался Жека. - Какой мудрый ход мы совершили! Мы всех сделаем! Мыльченко-то уж фигни не напишет!

- Вовремя мы его схватили! - сияла улыбкой красивая девочка Маша с длинными белыми волосами.

- А то бы нам вообще был трындец! - разглядывая бумажки с текстом первой картины пьесы, восклицал Толик. - Пишет ведь Гуманоид, пишет!

А Антоша, который уже совсем отчаялся в том, что мафия освободит его, полностью сжился с ролью Скорбного Пленника, которым он ощущал себя в этой квартире. Побег отменялся. В окно он выпрыгнуть Антон не мог - четвертый этаж, во время прогулки к телефонной будке, куда его водили звонить маме, сбежать было невозможно тоже. Поэтому всё - пленник он, настоящий Скорбный Пленник. И драматическое произведение в стихах легко ложилось на бумагу. Антоша уже как бы даже просто сочинял - для себя, для всемирного искусства... Исписанные листочки летели под стол, на пол, перемешивались друг с другом. А Антоша сочинял, видя перед собой уже не настольную лампу и обои в цветочек, а мрачные закопченные стены замка, тяжелые цепи на своих руках и ногах, физиономии гнусных мучителей, страшные пытки. И себя - в роли благородного, не сломленного тиранией героя-пленника.

Убейте меня! Застрелите меня!

В плену не желаю пробыть я ни дня!

Говорил Скорбный Пленник, смело глядя в лица своих мучителей. И грозился:

Сейчас головой я ударюсь о стену

И мыслям моим вы узнаете цену!

Но мучителей, видно, эта угроза не очень пугала. Они не отставали. И в который раз предлагали Пленнику выдать им свою очень важную Тайну. Антон представил перед собой в принципе добродушную физиономию Жеки, которому он отвел роль Главного Мучителя, силой своего воображения наделил эту физиономию злобной ехидной ухмылкой, несколько секунд посидел, задумавшись. И записал:

МУЧИТЕЛЬ:

Скажи нам, о, Пленник,

Свой главный секрет.

В темнице продержим

Тебя мы сто лет!

Ты выйдешь отсюда

Больным и трухлявым!

Тут Антоша энергично взмахнул головой, отгоняя от себя картину столь незавидного будущего. И вывел на бумаге: