Всеволод Овчинников - Город у моста (Репортажи из Англии)

Возвращаясь по вечерам на Пэрси-сёркус, 16, Владимир Ильич допоздна засиживался за работой. Он был председателем съезда и тщательно готовил каждое из двадцати с лишним его заседаний.

С трибуны большевистского съезда Ленин убедительно доказал несостоятельность оппортунистических взглядов и действий меньшевиков. Его искусством оратора и полемиста здесь же, в Лондоне, восхищался Горький, когда два года спустя тоже в апрельские дни слушал Ленина на V съезде РСДРП.

"Первый раз слышал я, что о сложнейших вопросах политики можно говорить так просто. Этот не пытался сочинять красивые фразы, а подавал каждое слово на ладони, изумительно легко обнажая его точный смысл. Очень трудно передать необычное впечатление, которое он вызывал.

Его рука, протянутая вперед и немного поднятая вверх, ладонь, которая как бы взвешивала каждое слово, отсеивая фразы противников, заменяя их вескими положениями, доказательствами права и долга рабочего класса идти своим путем, а не сзади и даже не рядом с либеральной буржуазией, - все это было необыкновенно и говорилось им, Лениным, как-то не от себя, а действительно по воле истории. Слитность, законченность, прямота и сила его речи, весь он на кафедре - точно произведение классического искусства: все есть, и ничего лишнего, никаких украшений, а если они были - их не видно, они так же естественно необходимы, как два глаза на лице, пять пальцев на руке".

Решения III съезда прозвучали как присяга верности большевиков марксизму. И глубоко символично, что перед тем, как разъехаться из Лондона, все делегаты во главе с Лениным отправились к могиле Маркса на Хайгейтском кладбище.

"У ворот кладбища, - вспоминает старый участник съезда Миха Цхакая, стоял директор в высоком цилиндре. Кладбище представляло собой огромный парк с узкими аллеями, с массой капитальных, дорогих монументов, вплоть до изваяния любимой собачки какого-то лорда или леди. Но могилу великого мыслителя XIX века, творца научного коммунизма и основателя I Интернационала нельзя было найти без помощи работавших на кладбище каменщиков, которые, убедившись, что мы из России, тотчас же догадались, что мы непременно ищем могилу Карла Маркса, и показали ее. Мы долго стояли вокруг могилы, потом сели, не спеша уходить. Ильич иронически напомнил о директоре, который, вероятно, волнуется, что мы так долго здесь, у какой-то могилы незнакомого ему человека.

- Несчастный буржуа не догадывается, что все нетленное, все бессмертное Маркса и Энгельса мы несем с собой и воплощаем даже в отсталой царской России, к ужасу буржуев всех стран".

Прошло несколько десятилетий, и пророческие слова о способности научного коммунизма преобразить отсталую царскую Россию доказали свою правоту. Основанная Лениным Страна Советов оказалась единственной силой, способной преградить дорогу расползшейся по Европе коричневой чуме.

22 апреля 1942 года, в день рождения Владимира Ильича Ленина, несколько тысяч лондонцев собрались на Холфорд-сквер перед разрушенным фашистской бомбой домом, где когда-то жил Ленин. По инициативе местного населения здесь был торжественно открыт памятник основателю СССР - бронзовый бюст на постаменте из гранита.

Друзьям Советского Союза - особенно в годы "холодной войны" - не раз доводилось вставать на защиту ленинских мест в Лондоне. Многое удалось отстоять, но кое-что все же не сохранилось. В 50-х годах при реконструкции Холфорд-сквера на месте памятника и поврежденных бомбами домов был построен восьмиэтажный многоквартирный корпус. Бюст Ленина перенесли в здание муниципалитета округа Излингтон.

В конце 60-х годов дом на Пэрси-сёркус был за одну ночь снесен коммерческой фирмой, которая приобрела весь прилегающий участок, чтобы возвести на нем крупный отель.

Лишь в результате энергичной кампании протеста, которую развернули общественные организации, профсоюзы, прогрессивные историки и архитекторы, местные власти добились, чтобы часть здания, выходящая на площадь, была полностью восстановлена в прежнем виде и на его фасаде была вновь открыта мемориальная доска.

С Лондоном связаны многие знаменательные страницы в истории ленинской партии. И люди никогда не забудут о них. Ибо главным памятником ленинскому гению служит сам Октябрь, рожденная им Страна Советов.

"Руки прочь от России!"

Роту построили на плацу, объявив, что с солдатами будет говорить майор из генштаба. О чем пойдет речь, все уже знали. С тех пор, как месяц назад 11 ноября 1918 года - на европейских фронтах вступило в силу перемирие, в казармах было только и разговоров, что о демобилизации: попасть бы в приказ до рождества, чтобы встретить новый, 1919 год дома с родными. Но для британской армии война, оказывается, не кончилась: в частях набирали людей для отправки в Архангельск.

Усатый майор, сверкая пуговицами и нашивками безукоризненного мундира, изрекал:

- Большевики предали Антанту, заключили мир с немцами. Мы обязаны помочь нашим верным союзникам, у которых красные силой отобрали власть, спасти Россию от анархии и террора... - Майор сделал многозначительную паузу и добавил доверительно: - Вы сейчас получаете пятнадцать шиллингов в неделю. Тому, кто вступит в ряды экспедиционного корпуса добровольно, будут платить двадцать пять шиллингов в день. Повторяю: двадцать пять, и не в неделю, а в день. Итак, - майор снова перешел на патетический тон, - кто готов выполнить наш великий исторический долг в России, - два шага вперед!

Рота не шелохнулась. Эндрю смотрел из второй шеренги на побагровевшее лицо майора и ликовал. Двадцатилетний капрал, призванный в армию полтора года назад со студенческой скамьи, накануне произнес в казарме первую в своей жизни политическую речь. И, судя по поведению роты, выиграл заочный диспут с вербовщиком из генштаба.

Эндрю изучал в Оксфорде историю, был членом Британской социалистической партии и хорошо понимал подлинные цели интервенции.

До погрузки на борт транспорта дело так и не дошло. В середине января 1919 года во все воинские части, расположенные на территории Англии, неожиданно поступил приказ о массовой демобилизации.

Если Эндрю узнал об Октябрьской революции будучи солдатом, то Робина весть о ней застала в тюрьме. Как и другие противники империалистической бойни, приверженцы Базельской резолюции II Интернационала, он был арестован и осужден за "антивоенную пропаганду".

После ноябрьского перемирия Робина выпустили на поруки, и он вновь почувствовал себя в водовороте событий, вернувшись в "Лейбор рисерч" (отдел изучения трудовых отношений). Созданный группой энтузиастов во главе с Бернардом Шоу, "Лейбор рисерч" занимался не только и не столько научными исследованиями, сколько оказанием практической помощи британскому профсоюзному движению.