Вячеслав Пьецух - Если ехать по Рублевскому шоссе

Вячеслав Пьецух

Если ехать по Рублевскому шоссе...

Если ехать по Рублевскому шоссе в сторону Николиной Горы, мимо правительственных дач, поселка Ильинское, Института детского питания, над которым почему-то вечно висит ядовито-бирюзовое облако, и после поста ГАИ повернуть направо, то вскоре увидится загадочное трехэтажное здание за высоким забором из силикатного кирпича, стоящее как-то умышленно, нарочито особняком. Зимой, поздней осенью и весной это здание более или менее на виду, но с мая по октябрь его трудно бывает углядеть за кронами берез, старинных, неохватных тополей, каштанов и лиственниц, которые со всех сторон окружили дом и как будто взяли на караул. Оттого в это время года оно представляется действительно таинственным, и кажется, что за высоким забором из силикатного кирпича спрятан какой-то большой секрет. Постороннему человеку мнится, что, наверное, тут притаился штаб глобальных катастроф, или главная шпионская школа, или исследовательский центр по воскрешению мертвецов. Что там шпионская школа! В этом трехэтажном особняке на самом деле такие творятся вещи, что перед ними немеют специалисты по воскрешению мертвецов.

За ворота, разумеется, не пускают, и придется поверить на слово, что, как одолеешь аккуратную асфальтовую дорожку и окажешься в вестибюле, выложенном серой каменной плиткой, то налево будет дубовая двухстворчатая дверь, направо будет точно такая же дверь, а прямо откроется широкая мраморная лестница, которая что-то уж очень круто уходит вверх. Мебели никакой, если не считать древних напольных часов, которые когда бьют, то словно по голове. В остальном же здешняя тишина поражает; тишина такая, как будто во всем доме нет ни единой живой души.

Это впечатление обманчиво, и стоит, например, заглянуть за дубовую дверь направо, как увидишь целую компанию серьезных мужчин, которые сидят за необъятным круглым столом и шумно общаются меж собой. Вероятно, звукоизоляция в этом здании такова, что режь человека на части - наружу не проникнет ни один возмущенный звук.

Собрание манипулирует какими-то бумажками, клеем, ножницами, прочими канцелярскими принадлежностями и при этом безостановочно говорит:

- Как ни удалены в исторической перспективе цели нашей партии, мы представляем собой единственную политическую силу, которая действует в русле общественного прогресса и ориентирована на высший гуманистический идеал.

- Да, но, исходя из ментальности современного человека, мы скорее представляем собой союз против захода солнца, или чтобы мужики рожали, это так же точно, как то, что меня зовут Николай Ильин!

- Именно поэтому необходимо переименовать нашу политическую доктрину в религию, а партию - в церковь, и тогда все станет на свои места, найдет, так сказать, логическую стезю...

- В добрые времена за такие инициативы ставили к стенке, и поделом!

- А что из этого вышло? Опять двуглавый орел и полное торжество классового врага!..

Уже за окнами сумерки, и ветки неохватных тополей кажутся гигантскими щупальцами, ищущими, чего бы им ухватить. Уже кремлевские коридоры, поди, опустели, президент находится в пути к своей подмосковной резиденции, глава администрации сидит у себя на государственной даче в Петрово-Дальнем, а за дубовой дверью направо все еще обмозговывают свои загадочные дела.

За дубовой дверью налево тоже обмозговывают загадочные дела, с той только разницей, что дебаты тут обстоятельней и значительно горячей. Наслушаешься слов, которые произносят серьезные мужчины, сидящие за необъятным круглым столом, и станет понятно, что от них зависят судьбы народов и государств. Например:

- Если мы в двухнедельный срок высадим десант на Мадагаскаре, эта проблема решится сама собой.

- А сравнительно кроткими мерами нельзя ли как-нибудь обойтись?

- О каких кротких мерах вы говорите, если, по агентурным данным Федеральной службы безопасности, завод в окрестностях Анталахи выпускает десять тонн метадебилина в месяц, и еще полторы тонны дает филиал 24-бис?! А потом его распыляют над Центральной Россией, и мы имеем то, что мы имеем в родной стране!

- Что мы имеем в родной стране?

- А вот что: Голландия занимает первое место в мире по экспорту тюльпанов, а между тем родина тюльпанов - Алтайский край!

- С другой стороны, нужно принять в расчет, что мадагаскарская инициатива, при самом оптимистическом прогнозе, обещает пятьсот бойцов убитыми, тысячу пятьсот ранеными, контужеными и попавшими в плен к врагу. И это при общей численности контингента в десять тысяч семьсот штыков! Вы думаете, Семен Семенович Захенбахер погладит нас по головке за этот авантюризм? А что, по-вашему, скажет Иван Лукич?!

- Что бы ни сказал Иван Лукич, перво-наперво необходимо подвести под операцию законодательную базу, без которой при сложившихся обстоятельствах ни ногой. Считаю, требуется немедленно послать в Государственную думу соответствующий запрос на этот конкретный счет. А то они, понимаешь, занимаются склоками, а как доходит до законодательной базы, то они все по заграницам да отпускам!

- Ничего не получится, даже если приковать думцев наручниками к этим самым... ну, я не знаю, на чем они там сидят. То есть квалифицированное большинство мы точно не наберем. Коммунисты будут вставлять палки в колеса, у них теперь и дела другого нет!

- На самом деле коммунизм - это прекрасно, да коммунисты сволочи - вот беда!

- А по-моему, нужно просто подвести под мадагаскарскую инициативу какой-то прочный, незыблемый аргумент. Скажем, так: если Государственная дума отвергает наше предложение, то мы не гарантируем роста валового национального продукта на уровне положения от 4 октября!

- А как мы увяжем чисто военную проблему с положением от 4 октября?

- По этому поводу хорошо бы посоветоваться со стариками, следовательно, давайте подключать к работе спиритотдел. Кто у нас сегодня на вахте? Пригласить-ка его сюда!

Дежурный офицер вскакивает со своего места, как заводная игрушка, скрывается за дверью, и уже через минуту в нее входит полковник Корсаков-Левенталь. Его спрашивают:

- Кто у нас сегодня на связи?

Он отвечает:

- Как обычно: Клаузевиц, Мольтке, Наполеон.

- Переговорите, пожалуйста, с господином Хельмутом Карлом Мольтке Старшим на предмет увязки мадагаскарской инициативы с положением от 4 октября!

- Боюсь, идея не понравится Семену Семеновичу Захенбахеру. Опасаюсь также, что на это дело косо посмотрит Иван Лукич.

- Вы не рассуждайте, а делайте, что вам говорят!

- Есть!

Как известно, хозяева Третьего рейха живо интересовались трансцендентальным и по простоте пытались использовать его в дипломатической практике, военных целях, государственном строительстве и прочих темных своих делах. А то, разумеется, показалось бы подозрительно-невероятным, что в двух шагах от Москвы, в трехэтажном особняке, скрывающемся за деревьями, несколько положительных мужиков садятся за одноногий столик и начинают вызывать дух генерал-фельдмаршала Мольтке, а тот через некоторое время откликается на призыв. И вот уже сложнейший агрегат, замаскированный под обыкновенное чайное блюдце, выводит готические письмена: