Николай Переяслов - Урок кириллицы

- Из России бегут не потому, что она нищая. Какая же она нищая? Наоборот, сегодня - это край не пуганных мерседесов. Уехать же из неё хочется потому, что она очень жадная. Здесь никто ни с кем ни за что не поделится. Ни государство с гражданами. Ни богатые с бедными. Ни начальство с подчиненными. Ни банки с вкладчиками. Никто...

Поезд остановился, голос в динамиках объявил станцию "Бауманская" и, выйдя из вагона, я отправился по вырезанному из газеты объявлению искать адрес очередной объявившей о приеме на работу фирмы. Я уже побывал до этого в предыдущие дни в нескольких наших и зарубежных структурах не совсем ясного для меня профиля, но никаких конкретных ответов ниоткуда пока не получил. Везде, куда я ни приходил, меня подвергали какому-то абсурднейшему - устному или письменному - тестированию, где среди сведений о происхождении всех моих родственников, включая шестиюродных бабушек и дедушек, предлагалось ответить на то, как я отношусь к однополой любви, верю ли в реинкарнацию душ, подключен ли к Интернету, предпочитаю ли рисовать круг или треугольник, люблю брать отпуск зимой или летом, считаю растения мыслящими или нет, ставлю на первое место секс оральный или генитальный, ложусь ли спать в пижаме или нагишом, считаю ли зоной своих интересов города Петровардин и Урюпинск, а также на добрую сотню аналогичных вопросов. Дав ответы на всю эту галиматью, я оставлял в анкете телефон и адрес старика Пивогорова и шел листать газеты в поисках новых объявлений.

Выйдя из метро, где какой-то парень ткнул мне в руки распечатанную компьютерным способом листовку, я перешел улицу с трамвайными путями и, сверяясь с вырезанным из газеты адресом, миновал оживленный мини-рынок и увидел слева от себя уносящийся в небо и словно бы растворяющийся в нем собор. "Вот это красота!" - подумал я, поражаясь тому, сколь велик в своих творческих возможностях человек, если ему под силу такой вот стихийный лабиринт, непостижимый лес, души готической рассудочная пропасть, где так легко и свободно сочетаются египетская мощь и христианства робость, с тростинкой рядом - дуб, и всюду царь - отвес. Меня аж потянуло какой-то силой войти в него, постоять под соединяющими землю с небесами сводами, я даже сделал уже шаг в сторону храма, но тут меня кто-то хрипло окликнул.

Глава Z (7).

- ЗЕМЛЯчок, у тебя закурить не найдется, а то я свои дома на рояле оставил? - тормознул меня какой-то бомжеватого вида парень с чумацкими усами.

- Не курю, - отмахнулся я и, забыв о своем желании постоять в храме, целенаправленно устремился мимо него по указанному в бумажке адресу к месту своего очередного тестирования...

Глава i (10).

"...И стоило, право же, торопиться!" - подумал я, войдя в холл фирмы, где уже сидели в ожидании приема около десятка мужчин различного возраста, которые, судя по разговору, успели здесь между собой перезнакомиться и обсудить не одну тему.

- ...Помню, когда я год в ГАИ отработал, меня перевели на Ленинский проспект, - говорил, обращаясь к сидящему за черной пластиковой стойкой парню в униформе с нашивками "security", розовощекий мужчина со светлыми детскими глазами и седыми висками. - Ну и раз, вижу, шпарит новая "Волга", нарушая все правила. Торможу - мол, так и так, предъявите права, и прочее... А он мне в окошечко вместе с правами подает корочки - "Космонавт СССР".

- Ну, а ты? Штрафанул?

- Да, знаешь - растерялся. Все-таки первый раз в жизни увидел перед собой живого космонавта... Я ведь в Москву прямо из армии приехал и сразу в милицию работать, в ГАИ, чтобы в свою деревню на Рязанщине не возвращаться. Так что космонавт для меня - это было что-то невероятное.

- И что? Так просто и отпустил?

- Ну да. Отдал ему документы и говорю: "Путь свободен. Гоните, как в Космосе..."

Сидевшие в холле засмеялись.

Улыбнулся невольно и я.

- А я вот в девяносто пятом подрядился на лето в орнитологическую экспедицию - голоса птиц записывать, - дождавшись паузы в смехе, заговорил другой. - Ну, выехали в Калужскую область, нашли большой и не засранный мусорными свалками луг, граничащий с лесом, установили в траве микрофоны, всю ночь пленку меняли... И вот прослушиваем потом предрассветное пение, и вдруг слышим, как где-то в районе пяти часов утра на птичьи голоса накладывается отчетливо слышимый колокольный звон. Увеличили громкость точно, церковный благовест! И это при том, что на сорок километров вокруг нет ни одной церквушечки!.. Порасспросили местных жителей, поговорили с краеведами, и оказалось, что до 1922 года как раз на этом месте находился мужской монастырь, но потом большевики всех монахов то ли выселили, то ли расстреляли, а его взорвали.

- А откуда же тогда колокольный звон взялся?

- Получается, что из прошлого долетел. Или же сама земля его хранит в своей памяти, хрен его знает. Такие вещи никто толком объяснить не может, говорят, чудеса не имеют научного обоснования.

- Это точно, - отозвался из другого угла ещё один. - Я в прошлом году ездил к теще в Татарию...

Глава И (8).

- ...И ЖЕна ездила?

- При чем тут жена? Ну вместе ездили, а как же? Мать-то - не моя, а её, моя жила на Украине, так через год после Чернобыля и похоронили... Да. Ну и вот, значит, там у них под Казанью тоже недавно мужской монастырь восстановили - Раифский, кажется, называется. Так рассказывают, что когда его в семнадцатом веке монахи основывали, то первое время не могли даже службы нормально служить - настолько громко квакали в ближнем озере многочисленные лягушки. И тогда братия пошла к основателю монастыря старцу Филарету и сказала: сделай что-нибудь, ты же с Богом запросто общаешься, попроси его... И тот ушел на три дня в затвор и начал молиться. Господи, говорит, я не прошу, чтобы Ты уничтожал этих лягух - все-таки они тоже Твои создания, Божьи твари, как говорится. Пускай они живут, пускай размножаются, но, прошу Тебя, Господи, пускай они - перестанут квакать... И представляете? Вот уже четвертую сотню лет над озером стоит глубочайшая тишина! Говорят, приезжали даже французы недавно - они же специалисты по лягушкам, жрут их там у себя во Франции - и тоже устанавливали аппаратуру, говорили, не может такого быть, чтобы лягушки размножались и не квакали! Но потом прокрутили свои фильмы и кассеты - может. Раифские лягушки преспокойно себе спариваются, размножаются, плодятся, но при этом молчат, как партизаны на допросе. Три с лишним сотни лет над озером - ни единого квака! А? Каково?

- Такую бы молитовку, - мечтательно вздохнул кто-то рядом с рассказчиком, - да в отношении НТВ сотворить. Чтоб тоже - лет на триста квакать перестали...

Мужики снова засмеялись, хотя, как мне показалось, несколько и сдержаннее, чем в первый раз.

Глава К (20).

- КАКОв поп, таков и приход, - резюмировал "орнитолог". - Если бы наш старец захотел избавиться от их квака, то уж по его-то молитве от них на телеэкранах и следа бы давно не осталось...