Людмила Петрушевская - Номер Один, или В садах других возможностей

И тут раздались чьи-то шаги. Так. Застанут рядом с трупами. Бежать.

Огляделся, мимолетно взглянул на дверцу рядом с воротами. На ней нарисовалась бумажка "М-психоз 23:50-23:55". Преодолел желание прыгнуть туда. Взглянул на часы. Ровно 23:50, надо же!

- В чем дело?- испуганное восклицание.- Что это вообще за базар? Что вы тут делаете?

То и делаем. Это на пороге стоял, на тебе, дежурный по институту, лаборант со второго этажа Костя. Молодой отец после университета. Он услышал выстрелы, взрывы и зачем-то спустился посмотреть.

Номер Один отчетливо сказал, отвернувшись:

- Через по... через полчаса вызовешь милицию и пожарных, ясно? И молчи, если хочешь жить, Костя. Скажешь, что были люди в черных масках на трех машинах, взорвали ворота гаражей. Что тут перебивали номера на краденых машинах. А ты выбежал, испугался и спрятался вон там, за будкой. И иди туда, ясно? Прямо сейчас.

Костя, пожав плечами, пискляво ответил:

- Ура.

И исчез, умный, интеллигентный мальчик.

Номер Один панькинским ключом открыл дверь, поднялся к директору в кабинет, нашел на кольце еще ключ от сейфа, там у этого была заначка, бутылка французского коньяку (спрячем в карман), хлыст (ага), баночка с какой-то мазью, спрей "интим" и куча бумаг.

Все свалил на пол, выгреб туда же содержимое ящиков стола и вытряс те немудреные подарочные книжки, которые стояли на полках. Порхнуло несколько пятисотенных евро. Так.

Поджег зажигалкой кучу. Горело неохотно, но потом занялось хорошо. Где-то тут горит и его собственная расписка. Пошуровал, распушил листы. Вспыхнуло.

Открыл окно и выкинул вон по частям компьютер, монитор так хрястнул об асфальт, что удовольствие доставил огромное! Позвонил 01. А то загорятся архивы, библиотека, жалко.

Хотя вряд ли Панька стал бы заносить в компьютер все долговые расписки.

Заботливо кинул в огонь и дискеты со стола.

Посмотрев, хорошо ли горит (костер поднимался уже на полметра от пола), Номер Один неторопливо ушел, взяв сумки.

И не было у него места, где преклонить голову, посчитать прибыль.

Двадцать пять от этого... И толстое портмоне от того, от генерала... И его водителя большой пустой кошелек.

глава 8. Родной дом и последствия

Он набрал номер.

- Алло,- солидно сказал в трубку Номер Один.- Это Анна Влади... владимировна? Это Валера, знакомый вашего мужа. Он велел передать вам свой паспорт и деньги. Все в порядке, он сказал, что вы ничего уже не должны и квартиру не отберут. Так я зайду?

Она наконец откликнулась:

- Да?

Робкий такой, тонкий голос. У нее всегда такие интонации, когда она против. Несогласна и недовольна.

- Я могу к вам заехать?

Тоненьким голосом:

- О. Разумеется... Только уже поздно. Мы с Алешей спим.

Да не спишь ты ни фига! Раньше двух не ложишься! Все сидишь редактируешь чужие докторские. За копейки.

- Ну я на ми... на минуту. Отдам и уйду. Он очень просил оставить деньги, боится, что опять что-то произойдет.

- Странно как-то... Так говорил? Ну я не знаю... мне ничего не нужно. Раз квартира остается... Мы ничего, мы проживем. (Специально тоненьким голоком). Передайте ему, я устроюсь на работу в дом инвалидов, нас с Алешей возьмут...

Проскок! Я видел уже этот дом инвалидов и Алешу в койке.

Еще новости! В дом инвалидов Алешу! Такого умного пацана! А сама будешь дома ночевать?

- А квартиру сдадим... Так и скажите. Ему некуда возвращаться.

- В дальнейшем в хорошу... в хорошую погоду,- сказал Номер Один свою обычную фразу.

Она насторожилась. Но тут послышался ясный, тонкий голосок.

- Нет, засыпай, Алеша, это не папа,- ответила этому голосу жена.

- Короче, я еду. Адрес мне ваш муж дал.

И он положил трубку.

Все внутри кипело. Алеша не спит в двенадцать ночи! А мне некуда возвращаться! Что же это за баба!

Довольно быстро для такого гиблого места Номер Один поймал машину и поехал домой.

Когда он позвонил в дверь, жена открыла ему дверь только на ширину цепочки.

- Извините, мы спим,- сказала она. Умная женщина, однако!

- Тут две сумки еще. Они не пролезут, вы что.

Он показал новенькие, туго набитые сумки.

- Пока что возьмите паспорт.

- А зачем мне его паспорт? Как же он без него?

Она начала что-то понимать.

- Он жив?

- Я не в ку-курсе,- ответил Валера.- Мне он велел передать, сказал перед смертью...

Она сразу залилась слезами там, за цепочкой. Наконец открыла, взяла в руки его паспорт, посмотрела на фотографию и быстро пошла на кухню, плечи ее тряслись от беззвучного плача.

- Мам, папочка приехал?- спросонья запищал Алешка.

- Нет, нет, спи, нет.

Она пошла к Алеше, а Валера у порога снял ботинки, надеть свои тапки не посмел, остался в новых американских носках не без гордости, и сразу сунулся в ванную вымыть руки. Но что-то было необычное там, под вешалкой.

Все было как заведено кроме того что в прихожей. В ванной висело бельишко. Пахло детским мыльцем. Все чисто вымыто. Анюта молодец. Перебрался на кухню с сумками, по дороге отметив, что да, вот оно: под вешалкой стоят чьи-то новые мужские тапочки, большого размера причем. Тут вошла жена. Вяло, сопливо предложила:

- Чаю хотите?

- Хочу.

Поставила чайник. Села. Тоненькие руки, большие глаза, челка. И дать-то тебе можно восемнадцать лет. Только истощенная, как узница какая-то. Старый халатик. Тапочки с дыркой на большом пальце. Тонкий розовый ноготок поблескивает. Он всегда ей сам стриг ногти на ногах с того времени, когда она ходила Алешкой и не могла наклоняться. Волосы золотые собраны в пучочек. Красит волосы дешевым аптечным гидроперитом. Нет денег в этом доме. Нет денег.

Сначала вытащил пакет с деньгами, все двадцать шесть тысяч. Положил на холодильник.

- Муж ваш сказал, что это вам на какое-то время хватит.

Выставил бутылку коньяка.

Она не пошевелилась. Горел огонек под чайником.

Тихо, тепло. Чьи же это тапочки? Для меня купила. Нет!

Стал распаковывать сумку. Эт-то еще что! Пакеты... Господи, из сексшопа искусственный член!

- Ой, нет, это мое.

Дальше было тонкое красное белье, четыре упаковки.

- Это вам. Протянул.

- Это, вероятно, тоже не мне. Она усмотрела размер.

- Ну продадите, все же дорогое...

- Это он не мне покупал. Кому-то побольше меня.

Потом шли колготки, черные кружевные, сетчатые, но тоже все оказалось большого размера. Кого он там себе завел, этот генерал? Слоних каких-то.

- Ну все понятно, больше не надо смотреть,- сказала она задумчиво, глаза в разные стороны от обиды.

- Я вам все это оставлю, мне зачем.

Она смотрела куда-то в пол. Вот идиот! Не мог поглядеть содержимое сумок там, на лестнице!

- Вообще это не он покупал. Я вам честно признаюсь. Это я купил своей жене, но я же вас не знаю, и решил вам все подарить, потому что мужа вашего убили.