Марк Поповский - Дело академика Вавилова

"Именем Союза Советских Социалистических... Предварительным и судебным следствием установлено, что Вавилов с 1925 года является одним из руководителей антисоветской организации, именовавшейся "Трудовая крестьянская партия", а с 1930 года являлся активным участником антисоветской организации правых, действовавших в системе Наркомзема СССР и некоторых научных учреждений СССР... В интересах антисоветских организаций проводил широкую вредительскую деятельность, направленную на подрыв и ликвидацию колхозного строя, на развал и упадок социалистического земледелия в СССР... Преследуя антисоветские цели, поддерживал связи с заграничными белоэмигрантскими кругами и передавал им сведения, являющиеся государственной тайной Советского Союза.

Признавая виновным Вавилова в свершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 58-la, 58-7, 58-9, 58- 11 УК РСФСР, Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила:

Вавилова Николая Ивановича подвергнуть высшей мере наказания расстрелу, с конфискацией имущества, лично ему принадлежащего. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит" 19.

Только одна инстанция еще могла остановить действие приговора Президиум Верховного Совета СССР, во главе которого стоял в те годы всеми любимый и уважаемый, но не располагающий никакой властью "всесоюзный староста" Михаил Иванович Калинин. Вечером того же 9 июля на узкой полоске бумаги, чернилами (они, видимо, специально выдавались в таких случаях) Николай Иванович написал прошение о помиловании:

"В Президиум Верховного Совета СССР

осужденного к высшей мере наказания - расстрелу бывшего члена Академии наук СССР, вице-президента Академии с.-х. наук им. Ленина и директора Всесоюзного института растениеводства Вавилова Николая Ивановича (статья обвинения 58-la, 58-7, 58-9, 58-11)

Обращаюсь с мольбой в Президиум Верховного Совета о помиловании и предоставлении возможности работой искупить мою вину перед Советской властью и советским народом.

Посвятив 30 лет исследовательской работе в области растениеводства (отмеченных Ленинской премией и др.), я молю о предоставлении мне самой минимальной возможности завершить труд на пользу социалистического земледелия моей Родины.

Как опытный педагог клянусь отдать всего себя делу подготовки советских кадров. Мне 53 года. 20 часов 9.7.1941 г.

Осужденный

Н. Вавилов

бывший академик, доктор

биологических и агрономических наук".

Ответ на свою мольбу Николай Иванович ждал семнадцать дней. Только 26 июля стало известно: Президиум Верховного Совета СССР в помиловании Вавилову отказал. Осужденного перевезли в Бутырскую тюрьму для приведения приговора в исполнение.

Глава 9

В ПОИСКАХ СПРАВЕДЛИВОСТИ

Где Вавилов - один из величайших русских ученых, один из величайших генетиков мира? Вавилов был избран президентом Международного конгресса в Эдинбурге в 1939 году. Но Вавилов там не появился, и с тех пор мы ничего о нем не слышали,

Карл Сакс, генетик, профессор Гарвардского университета (США) Письмо в журнал "Science" 21.12.1945 г.

Какую пустоту в жизни ощутили мы, когда ушел от нас этот великий, умный и веселый человек, который так просто и по виду легко нес бремя такой громадной научной и общественной работы.

Профессор Л. П. Бреславец. Воспоминания.

Рукопись.

Весть об аресте директора дошла до Института растениеводства 12 августа 1940 года, когда в Ленинград из Западной Украины вернулся любимый ученик Николая Ивановича Бахтеев. Его рассказ о черном автомобиле, пассажиры которого упорно разыскивали академика Вавилова в предгорьях Карпат, о ночных гостях, что пришли в Черновцах за вещами начальника экспедиции, быстро разнесся по лабораториям. Из рук в руки переходила последняя записка Николая Ивановича. Каждый понимал: если Вавилов арестован и делу будет придан политический характер, то научной вавиловской школе конец, конец институту, а может быть, и всей отечественной биологии. Но это было так страшно, в это так не хотелось верить, что сотрудники ВИРа в течение нескольких недель продолжали убеждать себя и других, что произошло недоразумение. В разговорах друг с другом они как заклятье повторяли, что еще день-два, и все разъяснится: работники НКВД поговорят с Николаем Ивановичем и сразу увидят, какой это кристально чистый человек.

Наивность? Но на дворе стоял август сорокового, еще ни одно правдивое слово не прозвучало о жертвах Сталина, о тех миллионах, кого, как саваном, окутала кличка "враги народа". Великая страна переживала пору великой наивности. Ученые из Института растениеводства не были исключением. Они верили или хотели верить в то, что говорили. Они действительно не могли представить себе институт без Вавилова. Ведь до сих пор в доме на Исаакиевской площади все жило, все двигалось его идеями, его энергией, его энтузиазмом.

Несколько недель в институте царило замешательство. Лишь недавно, в августе было опубликовано решение дирекции Всесоюзной сельскохозяйственной выставки о награждении Н. И. Вавилова Большой золотой медалью ВСХВ за научные заслуги перед сельским хозяйством страны. И вдруг - арест. Прошло еще полгода, прежде чем в декабре 1940-го заместитель Лысенко академик Мосолов подписал приказ об отчислении Вавилова из состава ВАСХНИЛ. Заместитель наркома земледелия Дорогов приказал освободить Н. И. Вавилова от должности вице-президента ВАСХНИЛ и директора ВИРа 1. Между августом и декабрем у вировцев все еще теплилась надежда на лучший исход. Мечтали: в один прекрасный день откроется дверь и в лабораторию как всегда оживленный, улыбающийся войдет Николай Иванович. Но время шло, и вокруг происходили события совсем иного свойства. В директорском кабинете Николая Ивановича, на его квартирах в Москве и Ленинграде были произведены грандиозные обыски. Дюжие молодцы в штатском вскрывали полы, обыскивали чердаки и подвалы. "Искали какие-то бомбы", - пишет в своих воспоминаниях профессор Е. Н. Синская 2. По слухам, "находили их". Вскоре стала расползаться и "официальная" версия ареста: академик Вавилов якобы предпринял экспедицию в западные районы Украины специально для того, чтобы бежать за рубеж. Его удалось задержать при переходе границы. Слуху этому никто в ВИРе не верил. Но тех, кто придумал эту фальшивую версию, мнение учеников и сотрудников арестованного не заботило. Судьба вавиловской гвардии была предрешена.

"Начался свирепый разгром института, - вспоминает Е. Н. Синская. Совещания и партийные заседания сделались невыносимыми. Каждому из нас грозила реальная опасность получить инфаркт или что-нибудь в этом роде... Одной из первых жертв террора оказался заведующий биохимическим отделом ВИРа - старый профессор H. H. Иванов. Он разволновался на одном из ученых советов, затем поспорил в кабинете, который хотели у него отобрать, пришел домой и сказал: "Так дальше жить нельзя". Лег, и через час его нашли мертвым".